Смертельный яд - Дороти Сэйерс

— Д-ж-о-р-д-ж! — (очень быстро).

— Джордж? Я не знаю никакого Джорджа, кроме сына Тома. Неужели с ним что-то случилось?

— Ха! Ха! Ха! Не Джордж Бут, а Джордж Вашингтон.

— Джордж Вашингтон?

— Ха! Ха!

Тут столик начал конвульсивно дергаться, так что медиуму едва удавалось его удержать. Мисс Бут, записывавшая разговор, вынуждена была положить пальцы обратно на край стола, который моментально прекратил скакать и начал раскачиваться.

— Кто здесь сейчас?

— Понго.

— Кто такой Понго?

— Ваш проводник.

— Кто сейчас с нами разговаривал?

— Дурной дух. Уже исчез.

— А Гарри еще тут?

— Ушел.

— С нами хочет поговорить еще кто-то?

— Элен.

— Какая Элен?

— Ты не помнишь? Мейдстон.

— Мейдстон? О, ты хотела сказать, Эллен Пейт?

— Да, Пейт.

— Ну надо же! Добрый вечер, Эллен. Как приятно получить от тебя весточку.

— Помнишь ссору?

— Ты говоришь о той ссоре в спальне?

— Кейт нехорошая.

— Нет, я не помню никакой Кейт, кроме Кейт Херли. Ты ведь не о ней говоришь, правда?

— Озорная. Кейт. Свет погас.

— О, теперь-то я понимаю. Кекс, когда свет гасили.

— Правильно.

— Ты по-прежнему пишешь с ужасными ошибками, Элен.

— Мисс… Мисс…

— Миссисипи? Ты до сих пор не выучила?

— Смешно.

— Из нашего класса здесь много народа?

— Элис и Мейбл. Шлют привет.

— Как мило с их стороны! Передай им привет от меня.

— Да. Одна любовь. Цветы. Свет.

— Что ты…

— П.. нетерпеливо сказал столик.

— Это опять Понго?

— Да. Устал.

— Ты хочешь, чтобы мы перестали?

— Да. В другой раз.

— Хорошо. Доброй ночи.

— Доброй ночи.

Медиум откинулась на спинку стула с усталым видом, что не было чистым притворством. Выстукивать буквы алфавита очень утомительно, и ей начало казаться, что подвязка с мыльницей вот-вот сползет.

Мисс Бут включила свет.

— Это было чудесно! — восторженно объявила она.

— Вы получили ответы на все вопросы, которые вас интересовали?

— Да, конечно. А разве вы не слышали?

— Мне не удавалось следить за вашим разговором, — сказала мисс Климпсон.

— Считать немного трудно, пока не привыкнешь. Вы, наверное, ужасно устали. Давайте закончим и заварим чаю. А в следующий раз можно попробовать взять планшетку. С ней можно получать ответы гораздо быстрее.

Мисс Климпсон задумалась над этим. Конечно, с планшеткой работать не так утомительно, но она не была уверена в том, что сможет ею манипулировать

Мисс Бут подвесила чайник над огнем и посмотрела на часы.

— Боже правый! Уже почти одиннадцать! Как незаметно пролетело время! Мне надо сбегать наверх и проведать мою бедную старушку. Хотите пока просмотреть вопросы и ответы? Думаю, я быстро вернусь.

Мисс Климпсон решила, что пока все идет очень удачно. Она завоевала доверие. Через несколько дней она сможет осуществить свой план. Но с Джорджем она чуть было не попала впросак. И глупо было говорить «Элен». Надо было сказать «Нелли» — сорок пять лет тому назад в каждом классе была хотя бы одна Нелли. Но в конечном счете не так уж важно, что говоришь: ваш напарник почти наверняка вас выручит. До чего же у нее разболелись руки и ноги! Она со страхом гадала, не пропустила ли последний автобус. Но у мисс Климпсон даже не было сил особенно волноваться по этому поводу.

— Боюсь, что пропустили, — сказала вернувшаяся мисс Бут, когда ей был задан этот вопрос. — Но мы вызовем такси. За мой счет, конечно, милочка. Я настаиваю: ведь вы были так любезны, что приехали сюда, ко мне — исключительно для того, чтобы сделать мне приятное! Правда, контакт получился просто дивный? Гарри прежде никогда не приходил… Бедный Гарри! Боюсь, что я была с ним жестока. Он женился потом, но, как видите, так никогда меня и не забыл. Он жил в Ковентри, и мы всегда шутили по этому поводу! Интересно, которые это были Элис и Мейбл. У нас были Элис Гиббонс и Элис Роуч — обе такие милые. Мейбл — это, наверное, Мейбл Херридж. Она вышла замуж и уехала в Лидию, давным-давно. С тех пор я больше ничего о ней не слышала, но она, похоже, уже перешла в иной мир. Понго — это новый проводник. Надо будет спросить у него, кто он. Проводник миссис Крейг — Феодора. Она была рабыней при дворе Помпеи.

— Да неужели! — только и смогла сказать мисс Климпсон.

— Как-то вечером она рассказала нам свою историю. Такая романтика! Ее бросили львам за то, что она была христианкой и отказалась прислуживать Нерону.

— До чего интересно!

— Очень интересно, правда? Но она довольно плохо говорит по-английски, так что порой ее трудно бывает понять. И иногда она допускает к нам очень утомительных духов. Понго удивительно быстро избавился от Джорджа Вашингтона. Вы ведь придете еще? Завтра вечером?

— Конечно, если хотите.

— Да, пожалуйста, приходите! И в следующий раз вы должны получить весточку для себя самой.

— Я обязательно приеду, — пообещала мисс Климпсон. — Все это было для меня просто откровением! Просто невероятно! Я и не подозревала о том, что у меня такой дар.

И это тоже было правдой.

Глава 18

Мисс Климпсон, конечно, не было смысла даже пытаться скрыть от дам в пансионе, где она провела вечер и чем занималась. Ее полуночное возвращение в такси вызвало живейшее любопытство, и она решила сказать правду, дабы ее не обвинили в гораздо худших грехах.

— Дорогая мисс Климпсон, — сказала миссис Пеглер, — надеюсь, вы не сочтете меня невежливой, но я должна предостеречь вас. Не следует иметь дел ни с миссис Крейг, ни с ее приятельницами. Я не сомневаюсь в том, что мисс Бут — прекрасная женщина, но мне не нравится общество, в котором она проводит время. И спиритизм я не одобряю. Это связано с попыткой проникнуть в такие вещи, которые нам знать не положено, и может привести к нежелательным результатам. Будь вы замужней женщиной, я смогла бы говорить более откровенно, но можете мне поверить: такие вольности могут оказать самое неожиданное воздействие на человека.

— О, миссис Пеглер, — запротестовала мисс Этередж, — зря вы так говорите! Я знаю поистине замечательную женщину, которую каждый счел бы за честь называть своим другом. Так вот, она занимается спиритизмом и при этом — просто святая, как в своих поступках, так и в том, как она влияет на окружающих.

— Очень может быть, мисс Этередж, — величественно выпрямляясь, ответствовала миссис Пеглер, — но это к делу не относится. Я не говорю, что все спириты ведут недостойную жизнь, я говорю только, что большинство из них — люди в высшей степени сомнительные, и им нельзя доверять.

— Мне не раз в жизни приходилось встречаться с так называемыми медиумами, — ехидно поддержала ее мисс Твилл, — и все они без исключения были из тех, кому я не доверилась бы ни в чем и ни на йоту.

— Это справедливо по отношению к очень многим из них, — согласилась мисс Климпсон, — кому, как не мне, и судить — у меня было столько возможностей удостовериться в обмане. Но я все-таки думаю и хочу верить, что среди них есть такие, кто заблуждается искренне. А что вы по этому поводу думаете, миссис Лиффи? — спросила она, обращаясь к хозяйке пансиона.

— Ну-у… — недовольно протянула миссис Лиффи, которой по определению полагалось стараться сохранять нейтралитет, — надо сказать, что из того, что я прочла на эту тему (не скажу, что я прочла много, поскольку свободного времени на чтение у меня почти не остается), так вот, я все же думаю, что есть определенные доказательства, свидетельствующие о том, что в некоторых случаях и при строгом соблюдении условий, некоторые утверждения спиритов находят какое-то подтверждение. Это отнюдь не означает, что я сама интересуюсь спиритизмом; я, как и миссис Пеглер, считаю, что те, кто этим занимается, обычно не внушают доверия. Хотя, несомненно, должны существовать и исключения из этого правила. Пусть об этих явлениях судят те, кто серьезно их изучает.

— Вот тут я с вами согласна, — сказала миссис Пеглер. — Не могу вам передать, как мне отвратительно то, что женщины вроде миссис Крейг вторгаются в те сферы, которые должны быть для нас святы. Вы только себе представьте, мисс Климпсон: эта женщина (с которой я не знакома и не имею намерения знакомиться) имела нахальство однажды написать мне, будто во время одного из своих так называемых сеансов она получила послание якобы от моего дорогого мужа. Не могу вам описать свое негодование. Произносить имя генерала публично, на этом нечестивом действе! И, конечно, эта была чистой воды выдумка, потому что уж кто-кто, а генерал ни за что бы не опустился до подобных занятий. «Чушь собачья», вот как он называл подобные вещи! И говорить мне, его вдове, будто он явился к миссис Крейг, играл на гармонике и просил об усердных молитвах, чтобы он был избавлен от адских мук… Я могу это рассматривать только как намеренное оскорбление. Генерал регулярно посещал церковь и был решительно против заупокойных месс и прочих католических действ. А что до его пребывания в аду, то должна сказать, что пусть он порой бывал немного резковат, вообще же он был превосходным человеком. А что до гармоник, то, надеюсь, где бы он сейчас ни был, у него найдется занятие получше.