Жизнь и смерть - Стефани Майер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Звук застегивающегося ремня в темноте прозвучал слишком громко.
Она круто повернула влево, затем без остановки проскочила через несколько знаков «стоп».
Но я, как ни странно, сразу успокоился, и меня абсолютно не волновало, куда мы едем. Я смотрел на лицо Эдит, освещаемое только подсветкой приборной панели, и чувствовал глубокое облегчение, причем не только из-за удачного побега.
Она здесь. Она настоящая.
Я всматривался в ее совершенное лицо и только через несколько минут осознал кое-что еще. Осознал, что она выглядит очень, очень сердитой.
— С тобой все в порядке? — спросил я и удивился тому, насколько хрипло это прозвучало.
— Нет, — отрезала Эдит.
Я молча ждал, наблюдая за ее лицом, а она напряженно смотрела прямо перед собой.
Шины завизжали, и автомобиль внезапно остановился. Я оглянулся, но было слишком темно, чтобы увидеть что-либо, кроме смутных очертаний деревьев у дороги. Мы уже выехали из города.
— Бо, ты не ранен? — спросила она резким тоном.
— Нет, — мой голос до сих пор звучал хрипло. Я попытался потихоньку откашляться. — А ты?
Она посмотрела на меня с раздраженно-недоверчивым видом:
— Разумеется, я не ранена.
— Хорошо, — сказал я. — Э… можно спросить, почему ты такая злая? Я что-то сделал не так?
Вдруг она порывисто выдохнула:
— Бо, не говори глупостей.
— Прости.
Она бросила на меня еще один недоверчивый взгляд и покачала головой:
— Как ты думаешь, с тобой все будет в порядке, если я оставлю тебя в машине всего на несколько…
Прежде чем она успела закончить, я схватил ее за руку, которая лежала на рычаге. Эдит снова застыла, но руку не убрала.
Я впервые по-настоящему дотронулся до ее кожи — не случайно, и не всего на долю секунды. Хотя ее рука была холодной, как я и ожидал, мою ладонь, казалось, обожгло это прикосновение. Кожа была очень гладкой.
— Без меня ты никуда не пойдешь.
Эдит пристально смотрела на меня — как и раньше, словно ожидая, что я отпущу ее сам, — вместо того чтобы просто высвободить руку, что ей удалось бы с легкостью сделать одним рывком.
Через несколько секунд она закрыла глаза.
— Прекрасно, — снова сказала она. — Дай мне пару секунд.
Я был не против. Не убирая руки и пользуясь тем, что Эдит меня не видит, я открыто ее рассматривал. Мало-помалу лицо ее начало расслабляться, пока не стало гладким и равнодушным, как у статуи. У прекрасной статуи, созданной гениальным скульптором. Может быть, как у Афродиты. Не она ли была богиней красоты?
В автомобиле снова витал тот слабый аромат — неуловимый, я не мог его толком распознать.
Потом Эдит открыла глаза и медленно опустила взгляд на мою руку.
— Хочешь… чтобы я отпустил? — спросил я.
— Наверное, так будет лучше, — осторожно сказала она.
— Ты никуда не пойдешь? — проверил я.
— Думаю, нет, если ты так против.
Я неохотно отпустил ее руку. Было такое чувство, что я только что держал пригоршню кубиков льда.
— Лучше? — спросил я.
Она глубоко вздохнула:
— Не особенно.
— Что с тобой, Эдит? В чем дело?
Она чуть было не улыбнулась, но глаза оставались невеселыми:
— Возможно, это тебя удивит, Бо, но я несколько вспыльчива. Иногда мне трудно вот так простить тех, кто меня… оскорбил.
— Разве я…
— Бо, прекрати, — сказала она прежде, чем я произнес следующее слово. — Я говорю не о тебе, — ее глаза удивленно расширились. — Ты хоть понимаешь, что они не шутили? Что они действительно собирались убить тебя?
— Да, я вроде как сообразил, что они попытаются.
— Это просто нелепо! — похоже, она снова себя накручивала. — Быть убитым в Порт-Анджелесе? Что с тобой такое, Бо? Почему все смертельные опасности преследуют тебя?
Я моргнул:
— У меня… нет ответа на этот вопрос.
Она склонила голову набок и, поджав губы, выдохнула через нос.
— Значит, мне не разрешается пойти и поучить тех головорезов хорошим манерам?
— Э… нет. Пожалуйста?
Она медленно вздохнула и снова закрыла глаза:
— Как неприятно.
Несколько минут мы сидели молча, пока я пытался придумать, что сказать, чтобы искупить свою вину за то, что… похоже, разочаровал ее? Именно так это выглядело — ее разочаровала моя просьба не искать группу вооруженных бандитов, которые… оскорбили ее тем, что угрожали мне. Это было непонятно, особенно принимая во внимание ее желание оставить меня в машине. Она что, собиралась идти пешком? Мы ведь отъехали уже на несколько миль.
В первый раз с тех пор, как я увидел ее сегодня, в голове всплыло слово, произнесенное Джулс.
В тот же миг глаза Эдит открылись, и я задался вопросом, не узнала ли она каким-то образом, о чем я думаю. Но она только посмотрела на часы и снова вздохнула.
— Твои друзья, должно быть, уже волнуются за тебя, — сказала она, и я посмотрел на часы.
Было больше половины седьмого. Действительно, парни наверняка беспокоятся.
Не сказав больше ни слова, Эдит завела двигатель, развернула машину, и мы помчались назад к городу. В мгновение ока мы опять оказались под светом уличных фонарей и ехали по-прежнему слишком быстро, легко лавируя между машинами, чинно движущимися по набережной. Она припарковалась у тротуара, в промежутке, казалось бы, слишком тесном для «вольво», причем с первой попытки. Я выглянул в окно и увидел ярко освещенный вход кинотеатра. Джереми и Аллен как раз удалялись, быстро шагая в противоположную от нас сторону.
— Как ты узнала, где?.. — начал я, но потом просто покачал головой.
— Останови своих друзей, пока мне не пришлось разыскивать еще и их. Я не смогу сдержаться, если снова наткнусь на твоих давешних приятелей.
Ее шелковистый голос, оказывается, мог звучать до странного… зловеще.
Я выпрыгнул из машины, но не убрал руку с рамы дверцы. Как и раньше, удерживая Эдит здесь.
— Джер! Аллен! — крикнул я.
Они не успели отойти далеко. Оба сразу обернулись, и я помахал свободной рукой над головой. Парни заторопились назад, и облегчение на их лицах сменилось удивлением, когда они обратили внимание на машину, рядом с которой я стоял. Аллен уставился внутрь салона и тут же испуганно округлил глаза, увидев, кто там.
— Что с тобой случилось? — требовательно спросил Джереми. — Мы думали, ты сбежал.
— Нет, просто заблудился. А потом встретил Эдит.
Она наклонилась вперед и улыбнулась через лобовое стекло. Теперь глаза выпучил уже Джереми.
— О, привет… Эдит, — сказал Аллен.
Она помахала ему двумя пальцами, и он громко сглотнул.