Скандальное пари - Энок Сюзанна

Похоже, придушить придется добрую половину гостей Хаверли еще до того, как вечер кончится.

— Сильвия, если ты хочешь…

Посуда на столе с грохотом подскочила.

— Он не мог такого сказать, — в ярости закричала Лиззи. — Это просто подлость! Зачем вам обязательно надо затевать скандал?

Сильвия оторопела. Она явно не ожидала такого.

— Но, дорогая, почему бы вам не спросить его светлость, что он в действительности сказал о вашей школе?

Лиззи посмотрела на Грея. Ее круглые карие глаза молили: скажите, что Сильвия лжет. Если бы он мог!

— Элизабет, когда я приехал в Хаверли, я не…

— Мы все приехали в академию, чтобы научиться тому, чего не знали, — тихо сказала Эмма. — Хотелось бы надеяться, что и его светлость чему-то научился.

На этот раз Эмма не отвела от него взгляда. Она, конечно, хотела успокоить Лиззи, но также дала ему возможность продолжать работу в академии и тем самым попробовать выиграть пари — хотя в данный момент он об этом совершенно забыл.

— Признаюсь, вы, мои дорогие ученицы, удивили меня. Но я полагаю, что мне удалось все же кое-чему вас научить.

Краска залила щеки Эммы. Он торжествует. Он дал ей понять, что считает ее своей лучшей ученицей и мечтает продолжить обучение.

— Какие прекрасные речи! — воскликнул Бламтон.

В течение всего обеда Сильвия и Бламтон поочередно старались выпытать у Эммы, в чем заключается ее часть пари и как у нее идут дела. Эмму не на шутку обеспокоило, что леди Сильвия настойчиво старалась выудить какие-нибудь сведения о прошлом Эммы и подробности ее воспитания. Самые бестактные вопросы Эмме удавалось с легкостью отметать, но Грей, наблюдавший за допросом, тем не менее чуть ли не скрежетал зубами.

— Знаешь, Сильвия, — вмешался он в разговор, когда его терпению пришел конец, — я никак не могу вспомнить, когда ты начала питать нежные чувства к Тристану.

С лица Сильвии сбежала ее обычная безмятежная улыбка.

— Боюсь, что не понимаю, о чем ты говоришь, Уиклифф. Но тебе не кажется, что это мое личное дело?

— Да, разумеется, — согласился он, глядя ей прямо в глаза.

Тристан кашлянул. Выражение его лица осталось непроницаемым, лишь в глубине голубых глаз плясали веселые искорки.

— Вся эта перепалка весьма занимательна, — сказал он, — но нельзя забывать, что до окончания соревнования и определения победителя осталось всего две недели.

— Тогда, может быть, начнем танцы? — Грей встал из-за стола.

По той скорости, с которой Эмма и ее воспитанницы покинули столовую, Грей понял, что наконец-то сказал то, что следовало. Когда Эмма прошла мимо Грея, от лимонного запаха ее волос у него пересохло во рту.

— Простите, Эмма, — тихо сказал он и, воспользовавшись тем, что в коридоре было не очень светло, взял ее за руку. — Девочкам все это полезно, а вот вам — ни к чему.

— Для меня не было ничего нового, ваша светлость.

Он взглянул через ее плечо: девочки и мисс Сантер ушли вперед, а остальные гости еще не вышли из столовой.

— Я хочу поцеловать тебя, Эмма, — шепнул он. — Хочу прикоснуться к тебе, почувствовать тебя…

— Прекрати.

— Но ты ведь тоже хочешь меня, правда? Я уверен в этом!

— Я почти никогда не знаю, сержусь я на тебя или это… вожделение, — зарделась она.

— Вожделение, — повторил он, тихо засмеявшись. — Это чувство взаимно.

— Ты выглядишь таким довольным. Хотела бы я, чтобы по мне этого нельзя было сказать.

На пороге гостиной появилась Лиззи и схватила Эмму за руку:

— Идите скорее! Посмотрите!

Грею ничего не оставалось, как отпустить ее. Он не ожидал, что Эмма признается в таком чувстве, как вожделение. Что женщины его хотят, не было для него новостью, но то, что об этом он услышал от Эммы Грснвилл, вызвало у него чувство… торжества.

Оркестр переместился из гостиной в большой бальный зал. Хотя времени на украшение зала было немного, слуги Хаверли и декораторы из Бейсингстока постарались на славу. Колонны были увиты серпантином и украшены бантами. Воздушных шаров, конечно, могло быть и больше, но все запасы поместья были исчерпаны.

— Разве не великолепно? — Элизабет захлопала в ладоши.

— Очень красиво, — согласилась Эмма и отвела учениц в сторону. Повернувшись к Грею, она сказала: — Спасибо, ваша светлость. Они запомнят этот вечер навсегда.

— Я тоже, — заявил Тристан. — Я и вообразить себе такого не мог. Неудивительно, что ты решил не жениться, Уиклифф, поскольку прекрасно сам справляешься с обязанностями хозяйки дома.

Эмма метнула на Дэра вопросительный взгляд и подошла к девочкам.

Грей нахмурился. Она, конечно, когда-нибудь узнает о его прошлом, но будет лучше, если это произойдет не сегодня. А еще лучше, когда его уже не будет в Гемпшире.

— Грей, можно пригласить вас на первый танец? — подбежала к нему Генриетта. За ее спиной Джейн прижала к губам ладонь, чтобы не рассмеяться: она не ожидала от Генриетты такой смелости.

— Нет, нельзя, мисс Брендейл, — строго сказала Эмма. — Это проверка хороших манер и знания приличий. Вы должны подождать, пока вас пригласят.

— Но здесь мало мужчин, — громко зашептала Генриетта.

— Боюсь, что так оказывается гораздо чаще, чем вы думаете, мисс Брендейл. — Тристан поклонился девушке. — Поэтому всегда надо иметь в запасе еще один вариант. Могу я пригласить вас на этот танец?

Генриетта присела в реверансе.

— Да, можете, лорд Дэр. — Короткий взгляд на Грея. — Вы окажете мне честь.

Эмма мысленно поблагодарила Бога за Тристана. Даже если ему всего-навсего хотелось сохранить ее расположение, он освободил Грея для первого танца. Решив, что это должен быть вальс, Грей направился к Эмме, но ее взгляд был устремлен на Дэра. Она благодарно улыбалась ему за то, что он спас Генриетту из неловкого положения. Черт бы его побрал!

Мимо проскользнул Бламтон.

— Ты… девочка… как тебя зовут?

Лиззи встала на цыпочки.

— Элизабет Ньюкомб, лорд Чарлз, но вы можете называть меня Лиззи.

— Ты умеешь танцевать?

— И даже очень хорошо, милорд.

— Ну, тогда пойдем.

Лиззи надула губы.

— Я думаю, что вы должны попросить меня более вежливо.

Бламтон вытаращил глаза.

— Ну и ну!

— Лиззи, — тихо предупредила Эмма.

Девочка, скорчив гримасу, протянула Бламтону руку:

— Ладно. Но я не чувствую, что вы оказываете мне честь!

Кто-то дал знак музыкантам начинать, и они заиграли контрданс. Не желая отставать от Бламтона, Грей поклонился Джейн:

— Не окажете ли мне честь, леди Джейн?

Сделав грациозный реверанс, она учтиво ответила:

— Я считаю это честью для себя, ваша светлость.

Дядя Деннис пошел танцевать с тетей Региной. Джулия, судя по всему, привыкшая к недостатку кавалеров, схватила за руку Мэри и потянула ее в круг танцующих. Элис бросила взгляд на Эмму и, демонстративно повернувшись к ней спиной, стала разговаривать с Сильвией.

Все воспитанницы танцевали очень хорошо. Грей был горд тем, как непринужденно они держались.

Эмма сидела в сторонке на стуле. Когда она не сваливала огульно в одну кучу его и остальных грубых мужчин Англии, то была самой потрясающей женщиной из тех, кого он встречал. Возможно, он несколько ошибался, считая всех женщин глупыми, легкомысленными, охотницами за мужьями, но у него на то были свои причины. А что у нее за причина для столь неодобрительного отношения к мужскому полу?

Оказавшись возле оркестра — круг танцующих разомкнулся для следующей фигуры, — Грей приказал музыкантам:

— Следующий танец — вальс. — И, не дождавшись ответа, вернулся в круг и взял за руки Джейн.

— Вам следует пригласить мисс Эмму, — посоветовала ему Джейн, — а то она так и проскучает весь вечер.

— Неплохая идея, — ответил он, довольный своей хитростью. — Джейн, пожалуйста, ни о чем не спрашивайте, но у меня будет для вас маленький сюрприз.

— Сюрприз? — Джейн очаровательно зарделась.

Грей засмеялся. Вечер проходит гладко, а самое интересное еще впереди. Сейчас он будет танцевать с Эммой Гренвилл. И сегодня умрет, но получит ответ на кое-какие вопросы.