Шифр фрейлины - Евгений Сухов

С итальянской стороны неровным залпом отозвались пушки, не причинив особого вреда наступающей французской пехоте.

– За престол! За папу!

– За Христа! – услышал отец Маттео собственный голос и вдруг понял, что рука высоко вскинула руку с крестом, а ноги понесли его прямо на колыхающиеся ряды французов, встречавших папские полки с перекошенными от криков ртами, ощетинившимися гранеными штыками.

Вдруг совсем рядышком что-то крепко ухнуло. Окружающее перестало интересовать. Ноги вдруг отказались слушаться. Отцу Маттео казалось, что он по-прежнему продолжает кричать, вдохновляя своим героизмом гвардейцев, но в действительности из его горла вместе с кровавой пеной вырывался только хрип. Колени под тяжестью тела подогнулись, и епископ упал лицом на разрыхленное поле.

Глава 28

Хранилище банка

Лозовский понимал, что вряд ли в его жизни случится более важная сделка, чем предстоящая, а потому постарался подготовиться к ней как можно обстоятельнее.

Сделку планировалось проводить в зале, где стоял большой стол и было достаточно места, чтобы пересчитать деньги, а потому все старые кресла перетащили на кухню; на них должны были расположиться сопровождающие. Осмотрев приготовления, Владлен остался доволен, теперь следовало ждать гостей.

– Вы будете сидеть на кухне вместе с людьми Таранникова, – обратился он к Игорю. – Я там для вас все приготовил: чаек, бутерброды, так что угощайтесь!

– Разберемся, – одобрительно кивнул тот.

Одетый в джинсы и в просторный пиджак темно-синего цвета, под которым скрывался бронежилет, он ничем не отличался от остальных. Лишь боковой карман, заметно оттопыривающийся, заставлял поверить, что он человек серьезный.

– Конечно, ничего из ряда вон выходящего произойти не должно, но, как говорится, береженого бог бережет!

– Все правильно. Мы вдвоем будем здесь, – показал Игорь на долговязого рябого младшего сержанта. – А еще одного с автоматом я поставлю у двери. Четвертый будет за рулем. Договорились?

– Самое то, – довольно улыбнулся Владлен.

Младший сержант с надеждой поглядывал на кухню. Вместо предполагаемого перерыва на обед он был вынужден отправиться на какую-то сомнительную квартиру, а потому причиненные неудобства решил компенсировать едой.

– А мне что делать? – спросила Людмила.

– Поможешь ребятам, – сказал Лозовский. – Чай разольешь, бутербродиков еще приготовишь.

– Хорошо.

Ровно через час в квартиру позвонили. Открыв дверь, Владлен увидел Таранникова с двумя сопровождающими. К своему немалому изумлению, в одном из вошедших, высоком плотном блондине, он узнал владельца «Bentley Azure», – в его машину с неделю назад въехала сестра.

– Вот так встреча, – невольно выдохнул Владлен. – Уж никак не ожидал тебя здесь увидеть. Но, кажется, мы этот вопрос уже утрясли; я отдал деньги сестре, она должна была расплатиться.

– Все так, – вяло отреагировал сопровождающий. – Твои документы я ей передал. Так что все без обид. Не думал, что такие встречи возможны, однако вот оно как бывает…

– А машину починил?

– Да, царапину заделал. Так что как новенькая. – Широко улыбнувшись, добавил: – Могу как-нибудь прокатить.

– Не нужно, – быстро отреагировал Владлен. – У меня своя есть.

Пожав плечами, блондин отвечал:

– Как знаешь.

– Садитесь, – справившись с замешательством, показал Владлен Таранникову на кресло, стоявшее у стола. – А вы на кухню, – посмотрел он на владельца «Бентли».

Тот перевел взгляд на Алексея Павловича и, дождавшись одобрительного кивка, вместе с приятелем составил компанию полицейским, уже расположившимся за столом.

– А вы основательно подготовились, – кивнул Таранников в сторону кухни.

– Вы не подумайте, что мы вам не доверяем, просто вокруг всегда очень много случайных людей. Кто-нибудь мог ненароком проговориться в каком-нибудь обществе, а его слова могли дойти до нежелательных особ… В общем, мы решили оградить нашу сделку от возможных случайностей.

– Что ж, правильно, и нам как-то безопаснее.

Подошла Людмила, расставила на столе чашки с кофе:

– Угощайтесь.

– Спасибо. Тогда начнем?

– Пожалуй.

– Прежде чем, так сказать, приступить к финансовой части, нам бы хотелось увидеть предмет… из-за которого мы сюда пришли.

– Разумно, – согласился Лозовский.

Отхлебнув кофе, он подошел к буфету и, распахнув дверцу, вытащил из него небольшую шкатулку.

– Вот это новость! – весело воскликнул Алексей Таранников. – Оказывается, вы, ребята, большие оригиналы. Вы так и хранили яйцо Фаберже в этом буфете?

Подействовала ли выпитая чашка кофе или непринужденность, с какой заговорил Алексей Павлович, но нервное напряжение, тяготившее всех в последние несколько часов, неожиданно спало. Взамен пришло успокоение. Однако расслабляться не стоило. Из кухни раздавался оживленный разговор: парни сыпали анекдотами и, по всему видать, были весьма довольны общением.

– Вовсе нет. Мы принесли его буквально пару часов назад. Держали в Сберегательном банке, – соврал Владлен. – У них там ячейки недорогие. А то мало ли что… Могли ограбить по наводке или какие-нибудь залетные вломились бы, чтобы достать деньги на дозу.

– Тоже верно… Вот у меня есть приятель, один очень известный коллекционер антиквариата; так к нему трижды в квартиру пытались залезть. А у него такие вещи, что о-го-го! Одни только картины на полтора миллиона долларов потянут. Я ему все говорил: поставь сигнализацию, а он отмахивался. А в прошлом месяце отъехал к себе на дачу, всего лишь часа на три, так у него все вынесли, вплоть до коврика!

– Он заявил?

– Заявил. А что толку? Все равно не нашли и не найдут! А потом ведь домушники знали, с кем имеют дело; большая часть его коллекции досталась ему, так сказать, неофициальным путем, и засвечивать ее он не хотел. Ведь вы же тоже ко мне не случайно обратились?

На мгновение губы Алексея Павловича тронула улыбка, о причинах которой никто из присутствующих знать не мог: в коллекции ограбленного коллекционера находились полотно Рубенса и рисунок Пикассо, которые он не однажды просил коллекционера продать, но всякий раз получал категорический отказ. Так что когда к Алексею Павловичу обратились с предложением приобрести знакомые шедевры, он, долго не раздумывая, купил по дешевке.

– Если, конечно, так… – вынужден был согласиться Владлен.

– Давайте показывайте.

Лозовский поставил на стол шкатулку и бережно приподнял резную крышку.

– Мне можно осмотреть яйцо? – спросил Алексей Павлович. – Знаете ли, хочу убедиться, что действительно все в порядке; все-таки не пять копеек отдаю.

– Пожалуйста. Только поаккуратнее, прошу вас.

– Разумеется… Я все понимаю.

Таранников притронулся к эмалированным пластинам, чувствуя, как его душу переполняет восторг. От накативших волной переживаний вдруг захотелось кричать во весь голос. Обладание столь красивой вещью может осчастливить даже самого горемычного человека, а самодостаточного сделать еще сильнее.

Эмалированное пасхальное яйцо со вставками из платины, украшенными драгоценными камнями, было закреплено на небольшой металлической подставке из четырех ножек. На маковке была установлена миниатюрная корона, а по обе стороны от нее крылья из золота. Изделие выглядело совершенным.

– Оно великолепно, – с восхищением изрек Алексей Павлович, поворачивая яйцо во все стороны.

Осторожно поставив яйцо Фаберже на стол, он достал увеличительное стекло и принялся осматривать его со всех сторон, словно намеревался выявить дефект. Но работа ювелира была безукоризненна. На внутренней стороне одной из ножек было запечатлено личное клеймо Фаберже и полное имя ювелира, написанное кириллицей. А рядом еще две крохотные буковки – инициалы мастера, отвечавшего за выполненную работу. Подделать яйцо, как и само клеймо, было невозможно, а следовательно, в его руках был подлинник.

Лозовский не торопил Таранникова, времени было достаточно: пусть полюбуется.

Наконец Кощей поднял на Владлена повлажневший взор (неудивительно, встреча с прекрасным даже самого черствого человека делает немного сентиментальным), аккуратно положил яйцо в шкатулку и произнес негромко:

– У меня нет никаких нареканий.

– Я не сомневался.

– Держите, пока оно ваше. Но уже ненадолго… Эй, где вы там? – громко позвал Таранников. – Гвардия!

Смех на кухне тотчас прекратился, и в комнату вошел высокий плотный блондин. Следом, чуть ссутилившись, вошел другой сопровождающий.

– Гриша, вот что, – обратился Алексей Павлович к блондину, – постойте пока здесь.

– Хорошо.

Поставив на стол объемную сумку, Кощей щелкнул замками и, чуть помедлив, надо полагать, подчеркивая торжественность момента, раскрыл. Внутри нее лежали пачки долларов, перетянутые обыкновенным шпагатом.