100 магнитоальбомов советского рока - Александр Кушнир

...Безвылазно окопавшись в стенах студии, расположенной в небольшой комнате одного из университетских корпусов, группа с завидным постоянством записывала по одному альбому в год: «Трек I» (80), «Трек II» (81), «Трек III» (82).

В соответствии с теорией анонимного искусства каждый альбом выпускался в свет без обложки, названия и аннотации - при этом магнитофонные катушки вкладывались в специальные картонные коробки защитного цвета.

«Мы не давали своим альбомам названий и не придумывали им затейливых оформлений вовсе не оттого, что в принципе этого не хотели, - вспоминает Михаил Перов. - Такая манера нам казалась естественной для нашей музыки и отношения «Трека» к окружающей действительности - как отказ от приторных игр в «западный» рок. Мы попытались сделать это составной частью нашего стиля и решили не именовать фонограммы высокопарно «альбомами», а просто присваивать им порядковые номера».

Свой наиболее зрелый и выверенный альбом - под номером III - группа начала записывать в июле 82-го года. 

«Все музыканты «Трека» прекрасно знали, что после окончания летних экзаменов в университете начинается запись очередного альбома, - вспоминает перешедший из «Сонанса» в «Трек» звукорежиссер Александр «Полковник» Гноевых. - От альбома к альбому мы набирались опыта - причем не только в области звукозаписи, но и музыкального. Поэтому на третьем альбоме нам было работать легче всего и на его запись музыканты шли как на праздник».

Запись продолжалась около трех месяцев - вплоть до октября. Последние штрихи к альбому наносились уже в обход университетских вахтеров: в окно второго этажа забрасывалась металлическая проволока, по которой музыканты проникали в здание во внеурочное время. До заветного окна добирались не все. Периодически подобный альпинизм сопровождался грохотом падающего с высоты второго этажа тела. Но конечный результат стоил подобного геройства.

Альбом открывался непродолжительным скрипично-гитарным «Гимном», сыгранным в духе наиболее сумрачных произведений Бетховена, а завершался оптимистичной и женственной пьеской «Навсегда», мелодию к которой написала Настя. Автором большинства остальных композиций был Андрей Балашов. Он писал «рыбу» к мелодиям, которые затем доаранжировывались усилиями Скрипкаря и Перова. Большую часть композиций исполнял дуэт Скрипкарь-Балашов, а две песни спела Настя.

Пожалуй, единственным слабым местом «Трека III» являлись тексты песен - иногда более наивные и поверхностные, чем у «Динамика», а иногда более схематичные и запутанные, чем у «Урфин Джюса».

«В каком-то роде каждый наш альбом являлся кризисным, поскольку тексты создавались Застырцом в самый последний момент, - вспоминает Михаил Перов. - В этом была определенная «напряженка», и мы не всегда оставались довольны конечным результатом».

Недобрая традиция свердловского рока, согласно которой тексты писались не музыкантами группы, а приглашенными поэтами, сыграла с «Треком» злую шутку. Слишком велик был разрыв между высочайшим исполнительским мастерством музыкантов, их интеллектом, уровнем восприятия действительности - и тем «посланием миру», которое нес «Трек» в своих текстах. Такая группа никогда не смогла бы стать популярной, проповедуя усовершенствованную модель «социализма с человеческим лицом». Слишком много дидактики и правильных слов - уж лучше бы «Трек» играл инструментальные композиции. При этом музыка группы была настолько завораживающей, что придавала кривоватым текстам какое-то странное и полуболезненное очарование. Так все это и воспринималось: рок-поэзия - отдельно, а сам рок - отдельно.

Стержень третьего «Трека» составляли два мини-спектакля - «Как поверить?» и «Клей», причем последний содержал ряд таких убойных инструментальных фрагментов, что просто не верилось, что данный опус записан на магнитофон «Тембр» советской подпольной группой. То, что там вытворяет на гитаре Перов - мощные риффы, резкая атака, виртуозные соло-проходы - демонстрирует технику и мышление одного из самых зрелых российских гитаристов той эпохи. Надо сказать, что в «Клее» блеснул своим мастерством и Полковник, зафиксировавший гитарные арии Перова путем многократного наложения идентичных гитарных партий друг на друга.

Димов, несмотря на резко ухудшившееся состояние здоровья, очень энергично исполнил барабанные партии, напоминавшие в отдельных местах проигрыши Пэйса периода «Space Trucking». На нескольких песнях («Гимн», «Неоспоримая польза размышлений», «Солдатики») заболевшего Димова заменял его воспитанник - совсем еще юный Андрей «Пионер» Котов, ставший спустя восемь лет барабанщиком «Агаты Кристи».

...Очень похоже, что третий «Трек» был пиком не только музыкантов группы, но и их звукорежиссера. Освоив за предыдущие несколько лет неизведанные возможности капризной советской техники, Полковник на этом альбоме разошелся вовсю. В маршеобразных «Солдатиках» (с флейтой и металлофоном) он убыстрял голоса, применял запись «задом наперед» и накладывал поверх мелодии бой старинных часов. В масштабной пацифистской композиции «Как поверить?» (текст к которой был написан под впечатлением от просмотра американского документального фильма о последствиях ядерной катастрофы) Полковник наложил уличные шумы - разговоры прохожих, звуки проезжавшего транспорта и вой милицейской сирены, записанный им «для ощущения тревоги». Пребывая под сильнейшим впечатлением от звукорежиссерской работы на пинк-флойдовском альбоме «The Wall», Полковник в финале «Как поверить?» воссоздал эффект мощного взрыва, сымитировав его путем записи синтезатора, пропущенного через гитарный флэнжер.

Вообще, потенциал «Трека» и мастерство его музыкантов в период 81-83 годов были настолько высоки (Балашов закончил консерваторию, Перов - музучилище), что даже невооруженным взглядом было видно - ничего равного этой группе в России не наблюдается. Если бы в то время «Трек» догадался выпустить сборник своих самых замечательных творений, это был бы на редкость эффектный и энергичный альбом - с «Песней о Любви» и «Честным парнем» (автоматически перекочевавшими из репертуара «Сонанса» в «Трек I»), «Кто ты есть», «Рок-н-роллом» и «Гонками» из «Трека II», а также доброй половиной композиций из «Трека III». Подобная компиляция была издана на компакт-диске лишь в 97-м году, когда о группе стали забывать даже самые преданные ее почитатели.

...Через полгода после записи третьего альбома «Трек» дал единственный выездной концерт, который, как выяснилось позднее, оказался для группы началом ее конца. Выступление происходило в подмосковном Зеленограде, и на Андрея Балашова крайне негативное впечатление произвела алкогольно-дилетантская атмосфера столичной рок-тусовки. Не дожидаясь традиционного постконцертного «банкета», он купил билет на самолет и в одиночку улетел обратно в Свердловск.

«Я внезапно осознал, что в нашей музыке полностью отсутствует позитивное начало и двигаться дальше на сплошном негативе нельзя, - рассказывает Балашов, ныне первая скрипка в московском муниципальном театре «Новая опера». - Искусство, замешенное на негативе, не может жить долго. К тому же я сильно изменился сам... К тому моменту жена ожидала второго ребенка, и я стал понимать, что окружающий мир не настолько безысходен и агрессивен, как мне представлялось раньше».

После ухода Балашова музыканты пробовали записать четвертый альбом с условным названием «Трек-н-ролл», но примерно к середине сессии работа зашла в тупик. Также не увенчалась успехом попытка создания совместной с «Урфин Джюсом» концертной программы «Некоторые вопросы, волнующие нас», которую запретили к показу местные фараоны от культуры. Так в 84-м году прекратила свое существование одна из самых самобытных групп в истории советского рока.

Мухомор Золотой диск (1982)

Вступление

Посвящение

Глеб Оглоблин

Боевая песня

Просто песня

Смерть пионера

Грум Еупов

Интимное

Клим Ворошилов

Аравийская песня

Два рыбака

Спартанский мальчик

В тот день...

Матрос и боцман (Кораблекрушение)

Кузькина мать

Еще интимнее

Солдат стройбата

Тихон

Куплеты

О несчастной любви

Умный генерал

Про Зюзина

Слепенький

О, Венеция!

Музыкальный вечер

Герой-полярник

Ли Харви Освальд

Частушки

Радость жизни

Радиопьеса про Цоцо

Песня авиатора