До захода солнца (ЛП) - Эшли Кристен

— Ты так думаешь?

Я кивнула, на этот раз честно произнесла:

— Ты вампир, но ты также человек. Ты получишь то, что хочешь в другом месте, и ты это сделаешь. В конце концов ты устанешь от меня.

Он ухмыльнулся, и мне не понравилась его ухмылка. Самодовольная ухмылка, и я решила, что она не предвещает мне ничего хорошего.

И не ошиблась.

— О, я не устану от тебя, Лия. Но ты права. Если ты заставишь, я действительно получу то, что хочу в другом месте.

При мысли, что он получит в другом месте, другой вид жара пронзил меня, смывая мое желание волной боли. Это была неожиданная реакция сама по себе и очень сильная.

Прежде чем острая, как бритва, боль утихла, он вскинул голову. Он глубоко вдохнул через ноздри, прищурился, сосредоточившись на чем-то, но не на мне.

Я мгновенно почувствовала опасность.

Забыв о нашей нынешней ситуации, я прошептала:

— Люсьен, что-то не так.

Его глаза встретились с моими.

По какой-то причине, общаясь невербально, он ответил мне прямо в голове: «Да, зверушка».

И его тело оторвалось от меня, он отодвинулся. Он напрягся, его мощная мускулатура очертилась, став более четкой. Тело приняло угрожающую, даже зловещую позу. Я чувствовала, что он хотел переместиться с вампирской скоростью, но заставлял себя медленно двигаться.

Я поднялась и последовала за ним, запахивая халат и туго затянув пояс. Раздался звонок в дверь, и он уже открывал дверь. Я остановилась в пяти футах от него.

На пороге стояла женщина. Блестящие черные волосы, льдисто голубые глаза, ее красота такая необыкновенная, ее сексуальность такая откровенная, что я не смогла удержаться от ошеломленного вздоха.

Это было ошибкой.

Когда я ахнула, ее глаза, прикованные к Люсьену, скользнули ко мне.

Она втянула воздух через ноздри.

В одно мгновение ее лицо исказилось первобытной яростью.

В следующее мгновение она атаковала.

Ее цель?

Была я.

10

Противостояния

Она налетела на меня, и когда я говорю налетела, имею в виду физически, реально.

Она превратилась в полосу, размытое пятно, мои глаза не в состоянии были разглядеть ее фигуру, она превратилась в другую расплывчатую субстанцию.

Она подошла ко мне не близко.

В трех футах обрела четкость.

Ее остановила рука Люсьена за талию.

Затем Люсьен повернулся, выполнив размытый, полный, мощный бросок, внушающий благоговейный трепет, если бы это не было так чертовски страшно. Она снова превратилась в полосу, с огромной скоростью двигаясь назад, пока не врезалась в стену. Штукатурка изогнулась, приняв форму ее тела, белая пыль и крошки краски посыпались вокруг дождем, она грациозно присела, совершенно невредимая.

Ее голова откинулась назад, глаза полные ярости были прикованы ко мне. С секундной задержкой она снова прыгнула в мою сторону в еще одной размытой атаке. И снова ее остановили, на этот раз все ее тело закачалось в мою сторону.

Все ее тело, то есть, кроме головы и шеи.

Потому что Люсьен схватил ее за горло. Рука у нее на горле, мышцы на его руке и спине напряглись, он сделал два шага и швырнул ее к другой стене, посыпалось еще больше разбитой штукатурки, краски и пыли.

Люсьен подошел к ней ближе, и я увидела, как сжались его пальцы.

— Ты только что совершила роковую ошибку, Катрина, — процедил он сквозь зубы.

Его ярость была под стать ее ярости, возможно, даже превосходила ее. Я поняла, потому что он так сжал зубы, что у него пульсировал нерв на скуле.

Я приросла к полу, потому что только что стала свидетельницей схватки, но потому, что на меня чуть не напала жена Люсьена.

Его жена!

И она выглядела потрясающе. Она была самым прекрасным созданием, которое я когда-либо видела. Я вынуждена была это признать, несмотря на то, что она хотела разорвать меня на куски.

Ее разгневанный взгляд скользнул от меня к Люсьену.

— Ты трахнул ее. Я чувствую по запаху. — Ее голос был глубоким, хриплым, соблазнительным. Хриплым не потому, что муж держал ее за горло, а потому, что он был таким от природы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Не трахал, — признался Люсьен, и в тот момент я поблагодарила Бога за то, что это действительно было правдой. Затем, представив больше доказательств, что он был сумасшедшим вампиром, Люсьен добавил: — Пока.

Ее сжатые в кулаки руки врезались в стену по бокам, пробив гипсокартон, потом она попыталась, дернувшись пару раз, освободиться.

При запоздалом инстинкте самосохранения я сделала несколько поспешных шагов назад.

«Успокойся, зверушка. Я не позволю ей причинить тебе боль. Ты в безопасности». — Голос Люсьена прозвучал у меня в голове, и это была не команда, но мое тело подчинилось его воле.

Я перестала отступать.

Внезапно Катрина напряглась с головы до ног. Она откинула голову назад и издала дикий визг, от которого у меня заболели уши, мне показалось, что от него даже задрожали стекла.

После того как она закончила визжать, ее взгляд скользнул по мне.

— Я убью ее, — закричала она.

Я напряглась, но не двинулась с места.

Голос Люсьена был похож на рычание.

— Прикоснешься к ней, черт возьми, Рина, даже посмотришь на нее, ты, бл*дь, сгоришь.

Ее пристальный взгляд переместился на Люсьена, и она изменила свою угрозу.

— Тогда я убью тебя.

Мгновенно, к моему шоку и отчаянию, он перестал держать ее за шею, отступил назад. Расправив руки в стороны, односложно произнес:

— Попробуй.

Рев ярости вырвался у нее из горла, она бросилась вперед.

Только это я видела ясно, остальное стало слишком быстрым, слишком сильными, все их движения размытыми. Время от времени Люсьен прижимал ее, и они оба попадали в фокус, но она убегала, и их движения становились нечеткими.

Стол в холле был перевернут, ваза на нем разлетелась на куски, осколки дико раскачивались от их перемещений.

Я сделала еще два шага назад, вверх по лестнице, когда снова услышала Люсьена в своей голове — «Стоять, зверушка».

Я замерла, хотя не хотела здесь стоять среди дерущихся вампиров и разгрома. Я даже не понимала, почему подчинялась. Подчинялась его приказу и все.

Хотя я не различала четких контуров борьбы, но чувствовала, что борьба была жестокой, даже дикой. Звуки, которые они издавали — ее стоны от боли и усилий, шум Люсьена исключительно от усилий, удары кулаков по плоти, грохот сталкивающихся тел — все это прорезало воздух.

В последние несколько недель я испытывала сильный страх, но никогда в жизни мне не было так страшно, как сейчас.

Потому что я стала невольным свидетелем чего-то необычайно дикого, даже порочного.

Еще и потому, что я стала свидетелем, как Люсьен, каким бы расплывчатым во время своего перемещения не становился, избивал свою жену до полусмерти.

Если он когда-нибудь применит ко мне такую же физическую силу, то убьет меня за считанные секунды.

Я начала дрожать, хотела убежать, действительно хотела, но мой страх приковал меня к месту.

Наконец, Катрина стала более четкой, она ударилась о тяжелую, прочную дверь, заставив ту задрожать.

Она остановилась, как и Люсьен в пол оборота лицом к ней. Я увидела кровавые царапины ее ярости, покрывающие его грудь и шею.

Но ей досталось гораздо хуже, у нее сильно текла кровь из носа, была разбита губа, на шее и запястьях виднелись красные следы его ярости.

От ее вида, то, что сделал с ней Люсьен, я стала сильно дрожать, едва не рухнув на колени.

— Сегодня утром я получила документы о разделе имущества, — выплюнула она ему, вытирая тыльной стороной ладони нос и, еще больше размазывая кровь по лицу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ее слова меня смутили.

— Что ты говоришь? — небрежно парировал он.

Ее лицо исказилось от ярости.

— Ты решил бросить меня ради этой смертной?

Мои удивленные, испуганные глаза переместились на Люсьена.

— Посмотри на нее, Рина, она не простая смертная, — отрезал Люсьен.