Крестоносец. Византия - Геннадий Борисович Марченко

каменную плиту с такой же надписью, и я ему поверил. Вполне возможно, могила персидского купца станет деревенской достопримечательностью. После этого все разошлись по домам. Мы тоже вернулись в дом священника, помянули покойного, после чего стали готовиться к доставке Зиги и Малу в отчий дом, точнее замок. Вместе с захваченными преступниками.

После недолгого, но упорного спора сошлись на том, что Роланд и Вим, от которых по причине ещё не заживших ран мало пользы в бою, вместе с добавленным для усиления Ульрихом, останутся в доме священника, охранять наши ценности и деньги. С ними оставался и Тео, к его большому облегчению, так как встречаться с графом по понятным причинам ему совсем не хотелось. На всякий случай Вим записал его показания на пергамент. Мы с Роландом и наши оруженосцы, как благородные, подписали этот «протокол». Надеюсь, этого хватит. Ну а я с Эрихом и Пьером, сгоняю с детишками и пленниками до замка Хельфенштейн, благо он сравнительно недалеко. Да и на окрестных дорогах сейчас безопасно. Разбойников уже нет (или пока нет), хищные звери в это время года на взрослых вооружённых людей не нападут, если самому их не злить.

Барона с его людьми и разбойницу Фриду решили везти в одной из повозок, освободив её от тканей, перенесённых в наши комнаты. При этом я «нашёл» спрятанные в повозке калейдоскопы. Ребята были потрясены «персидскими диковинами», и единодушно согласились что эти вещицы надо поберечь на подарки сильным мира сего.

Преступников тем временем избавили от верёвок, но близнецы заковали их в цепи, прихваченные Ульрихом из лагеря разбойников. Всё же, сын кузнеца не может равнодушно пройти мимо железа! Детей пожалели, и чтобы избавить от этого пыточного орудия на колёсах, местные мастера по моему чертежу сделали для них что-то вроде детских кресел из прошлой жизни, с мягкими подушками из шкур, набитых шерстью. Ремнями они крепились к сёдлам, сидевшие в них дети тоже были пристёгнуты ремнями, страховавшими от выпадения из кресел. Мы усадили в них Зиги и Малу, уже накормленных и переодетых в их одежду, затем на повозку забрался деревенский коренастый веснушчатый парень по имени Готшальк, рекомендованный священником в качестве кучера, другой, по имени Вольф, поджарый и черноволосый, представленный нам Виллебальдом в качестве проводника (обоим за их услуги мы обещали по коню, мечу и кольчуге), запрыгнул вместе со мной, Эрихом и Пьером в седло, и наш небольшой отряд, выехав со двора приходского дома, вскоре покинул деревню.

Деревня, к слову, к этому времени сильно опустела, и виновата в этом была наша шестёрка, плюс Тео. Мы не скрывали, что побывали в лагере разбойников, где нашли похищенных графских детей. Однако на поиски награбленных шайкой Адольфа Железные Зубы сокровищ у нас не было времени, и мы вернулись, прихватив только захваченное у негодяев оружие. Так что теперь почти всё взрослое мужское население Танненберга ломанулось к руинам охотничьего домика на поиски бандитских кладов. Может и впрямь что-то найдут. Тео нам давеча говорил, что разбойники прятали свою долю добычи, как и ценные вещи перед выходом на дело, не доверяя своим дружкам. Но мест он, понятно, не знал, почему мы и не подумали заморачиваться с их поисками, тем более что даже при удаче, находки и близко не смогли бы равняться по ценности с кладом Адольфа. В целом, по словам Тео, подавляющее большинство разбойников свою долю быстро пропивали или тратили на девок в окрестных деревнях. Выпивку они часто покупали у Фриды, которая была в шайке чем-то вроде маркитантки, так что в итоге ценности всё равно попадали в руки Адольфа, в его ухоронку с кладом. В любом случае, будет лучше если деревенские будут искать бандитские клады до нашего возвращения — нам и нашим друзьям так спокойнее.

Кстати, о кладах. В эти времена о них бытуют совершенно дикие представления. В то что цветок папоротника есть универсальное средство нахождения кладов, народ верит безоговорочно (и зачем я в прежней жизни на металлоискатель тратился?). Ещё все убеждены что клады непременно защищены колдовством, и что их нельзя найти без человека сведущего в магии, который должен провести необходимые обряды и произнести волшебные слова (не «спасибо»), чтобы клад дался в руки. Если сделаешь что-то неправильно, либо не успеешь вовремя сказать «Аминь, аминь, рассыпься!» или что-то в этом роде, клад исчезнет и окажется в совсем другом месте. То, что я нашёл клад Адольфа без всего перечисленного, Эрих, Пьер и Тео единодушно приписали покровительству Святого Януария, разрушившему чары. Роланд, Вим и Ульрих с ними согласились. Боюсь, выйдет ещё мне это боком.

Без задержек миновав просёлок, мы выбрались на римскую дорогу и двинулись на север. Я ехал рядом с мелкими и, чтобы детишки не скучали, рассказывал им «Властелина колец» и «Звёздные войны», понятно, адаптированные для средневековой Европы. Например, вместо Эру и Валар Бог и Святые, вместо майяр Гэндальфа и Радагаста — странствующий монах-чудотворец и лесной отшельник, Сидиус стал злым колдуном-чернокнижником, заколдовавшим рыцаря Аникея и погубившим колдовством его жену, принцессу Амидалу, чтобы захватить их детей, Лукаса и Леокадию, которых спасали добрые монахи из монастыря святого Джедая… Понятно, вместо Арды и Далёкой-Далёкой Галактики наша Земля, вместо дроидов — големы, вместо звездолётов просто летучие корабли на волшебстве, вместо разных звёзд и планет неведомые земли и острова.

Про Гарри Поттера рассказывать не рискнул — всё же магия, ведьмы, колдуны, в XII веке такое могут не понять. Вернее, понять, но так, что сам окажешься на костре. Впрочем, и без Джоан Роулинг «мои» истории зашли на ура. Зиги и Малу слушали меня, раскрыв рты, затаив дыхание и глядя на меня огромными анимешными глазами.

Хотя и куда более взрослые Эрих и Пьер от них не отличались. Вольф и Готшальк поглядывали на них не без зависти, догадываясь, что я рассказываю что-то интересное, но что именно — понять не могли, так как рассказывал я, понятно, на французском, которого деревенские парни не знали.

За этими рассказами мы и не заметили, как проехали лес у опушки, догнав купеческий обоз из двух десятков телег, управляемых и сопровождаемых людьми, говорившими на языке, напоминавшем итальянский. Командовал ими рослый, но как говорится, тонкий в кости, молодой парень, лет двадцати двух на вид, с каштановыми кудрями как у Гермионы Грейнджер, одетый в богатый наряд попугайских цветов, но всё же не дворянский.

Когда мы поравнялись с обозом, я решил познакомиться с его начальником. Как я и подумал, кудрявый парень оказался купцом из Генуи, по имени Луиджи Пеллегрини, который со своим товаром