Часы пробили полночь - Вентворт Патриция

Марк с прежним равнодушием ответил:

— Список в сейфе. Сомневаюсь, что оттуда хоть что-нибудь пропало. Мой дядя часто доставал бриллианты, чтобы посмотреть, — он любил их перебирать. Мы пригласим оценщика, если угодно, но он не найдет никаких изъянов. Поищите другой мотив. Полиция не станет больше утруждаться. Держу пари, меня арестуют, как только Гаррисон скажет, сколько я унаследовал по завещанию. Я получаю примерно три четверти семейного состояния — дядя Джеймс считал, что нужно поддерживать династию. Такие мотивы нравятся полицейским — убийство ради крупной суммы денег. Как только они спросят Гаррисона об условиях завещания, моя песенка будет спета. Возможно, прежде чем надеть наручники, мне позволят открыть сейф, но не более того. Сейчас половина первого, Гаррисон приедет в половине третьего. То есть у меня примерно два часа. Не подскажете, чем лучше заняться?

Мисс Сильвер предпочла отнестись к словам Марка как к формальности, хотя формальности обычно произносятся менее горьким тоном. Она улыбнулась:

— Думаю, вам не повредит пока побеседовать с мисс Пеннингтон.

Глава 39

Следующие полчаса у мисс Сильвер выдались весьма занятыми. Проведя десять минут в кабинете с полковником Бостоком и инспектором Вайнером, она вернулась в спальню и никого там не обнаружила. Полли Парсонс, явившись на звонок, была встречена несколькими вопросами, искренне разрыдалась и сделала ряд интересных признаний. Ей велели вытереть глаза, не болтать лишнего и позвать Луизу. Девушка удалилась, продолжая всхлипывать и явно радуясь возможности сбежать.

Марк, оставшись один в бильярдной, несколько секунд стоял, мрачно глядя в никуда. Если ему грозил арест, в следующие полчаса нужно было увидеться с Лидией. Потом помешают ленч и прочие домашние заботы, а затем вернутся полицейские — если они вообще намеревались уезжать. Приедет Гаррисон, и в любую минуту все завертится с немыслимой скоростью.

Лидия жила в Мидоукрофте. В обычное время Марк добирался туда за семь минут по тропке у реки и через мост. Впрочем, он мог бы дойти и за пять. Марк вышел и бегом спустился с крутого склона.

Мидоукрофт лежал среди полей по ту сторону реки — благоустроенный фермерский дом, красивый и уютный. Марк всегда считал, что Фрэнк и Ирен только портят его, набивая нелепой современной мебелью.

Впрочем, не это волновало Марка, когда он вошел. Если Лидии не окажется в гостиной, он позвонит и скажет, что хочет поговорить с ней. И пусть остальные думают что хотят. Он должен был увидеть ее еще раз, прежде чем утратит свободу и превратится в обвиняемого.

Марк прошел по коридору, не встретив никого, открыл дверь гостиной и увидел в дальнем углу Дики, который стоял, положив руку на плечо Лидии и наклонив голову для поцелуя. В любое другое время Марка бы это остановило. Но только не сейчас. Он затворил за собой дверь и подошел к камину, перед которым стояли они оба.

— Привет, Марк, — сказал Дики и добавил: — Думаю, мне пора.

Слова кузена и манера, в которой они были сказаны, остались Марком незамеченными. Они не проникли в сознание и вообще как будто не существовали. Лидия рассеянно посмотрела на вошедшего, улыбнулась, что-то невнятно пробормотала и замолчала. Дики удалился.

Как только дверь закрылась, Марк приблизился и облокотился на каминную полку, глядя в огонь. Он не смотрел на Лидию с той секунды, когда увидел ее лицо, склоненное для поцелуя. Он пришел, чтобы встретиться с ней, но, оказавшись здесь, не мог поднять глаза. Они должны были слишком многое сказать друг другу, но этим словам предстояло остаться несказанными. Она выйдет замуж за Дики и будет счастлива. В семье всегда надеялись, что так и случится.

Голос Лидии прервал «жизнерадостные» мысли Марка:

— В чем дело?

Он ответил, не поворачиваясь:

— Я хотел тебя повидать…

И безнадежно нахмурился — что было толку говорить теперь? Порыв, который привел Марка сюда, лишил его последних сил. Попытка провалилась, и он чувствовал полное изнеможение.

Лидия сказала:

— Дорогой, если ты хотел повидать меня, не надо так упорно смотреть на огонь. Ты ошибся направлением.

Он выпрямился, взглянул на нее и заметил, как она бледна. Запинаясь, Марк произнес:

— Ты странно выглядишь…

— Как?

— Ты очень бледна.

— Дорогой, мой цвет лица — это средство из косметички. Перед похоронами не красятся — по крайней мере насколько я знаю.

— Понятно… — рассеянно кивнул он.

— Марк, зачем ты пришел?

— Меня скоро арестуют. Я хотел увидеться еще разок.

— С какой стати полиции тебя арестовывать?

— Я же сказал, что вернулся в Ривер-Хаус. Я забыл на столе ежедневник, который подарила тетя Грейс. Об этом узнали. Я пробыл у дяди до половины двенадцатого. А сразу после полуночи он погиб. Я наследую большую часть того, что он оставил. Полицейские просто обязаны меня арестовать. А какие у них еще варианты?

— Зачем ты вернулся к дяде?

— Я хотел уйти из фирмы… и уехать из Берлтона. Мы с ним об этом и раньше говорили. И даже поругались. Я решил попробовать еще раз. Я объяснил, отчего хочу уехать. Дядя сказал: «Ладно, если через месяц не передумаешь, я все устрою».

— Ты все рассказал полиции?

— Более или менее.

— Ты объяснил, почему хотел уехать?

— Нет.

— А мне скажешь?

Марк покачал головой:

— Нет. Сейчас уже не важно. Я просто зашел… попрощаться.

Повисла пауза. Лидия посмотрела на него и отвернулась.

Она устремила взгляд на огонь. Он трещал и шипел самым загадочным образом. Лидия не помнила, когда плакала в последний раз, но подумала, что сейчас, наверное, заплачет. Срывающимся от гнева голосом она сказала:

— Перестань нести чушь. Нам незачем прощаться.

— Я все сказал, а теперь лучше пойду. Никого не хочу видеть. Дики сделал тебе предложение?

На щеках Лидии двумя яркими пятнами выступил румянец — уж точно не благодаря косметике. Она взглянула на него.

— С чего ты взял?

— Вы целовались, когда я вошел.

— Милый, я угодила бы в тюрьму, если бы выходила за всех, с кем целовалась. Исключено.

— Зачем он тебя целовал?

Очаровательные глаза Лидии были невинны, как у ребенка. Влажный воздух комнаты, от которого шипели дрова в камине, сделал их еще зеленее.

— Ты правда хочешь знать?

— Да.

Ее голос упал до застенчивого шепота:

— Я пообещала стать его сестрой.

— Что?!

Лидия кивнула:

— Сестрой… Дики пристал буквально с ножом к горлу. Сказал, что делал мне предложение одиннадцать раз и не прочь дойти до дюжины, но если я снова откажу, он поставит точку. Ему неимоверно нравится Дейзи Картер, и он полагает, что они будут счастливы вместе. Но все-таки Дики решил рискнуть еще разок. Я ответила: «Ладно, малыш, я говорю „нет“». Так что поцелуй был прощальным. Никаких разбитых сердец. И вдобавок Дейзи принесет в приданое богатство Картеров.

— То есть ты не собираешься замуж за Дики?

Ресницы взметнулись.

— Ты что-то туговато соображаешь, милый. — Лидия подошла ближе, поднялась на цыпочки и обратила лицо к Марку. — Ты меня любишь?

— Да.

— Очень?

— Ужасно.

— И давно?

— Всегда.

— Тогда почему ты хотел уехать?

— Я думал, ты выйдешь за Дики. Я бы не пережил.

— А тебе не приходило в голову спросить? Никто ведь не запрещал. Поучился бы у Дики, как это делается. Честное слово, ничего сложного.

Марк молча смотрел на нее. Лидия протянула руки, обвила его шею и сказала, то ли смеясь, то ли плача:

— Ну же, попробуй, дорогой.

Глава 40

Примерно через десять минут Ирен открыла дверь, испуганно сказала: «О!» — и застыла в нерешительности, не зная, уйти или остаться. Лидия, крепко держась за плечо Марка, который секунду назад обнимал ее за талию, со скромной гордостью произнесла:

— Не пугайся, мы помолвлены. Скажи: «Благословляю вас, дети мои». Я пойду с Марком на ленч в Ривер-Хаус, так что ты сэкономишь на провизии для меня. Поторопись с поздравлениями, ведь мы скорее всего вернемся поздно. Сама понимаешь, в каком восторге будет Грейс.