Отправь их в Ад! - Максим Владимирович Виноградов

Над сценой звучит звонкая команда на незнакомом языке, оставшиеся в живых танцовщицы разом оборачиваются к Рихтеру. В руках девочек мелькают ножи, на лице убийцы появляется мрачная ухмылочка. Где, интересно, эти полуголые красотули прятали до этого столько стали?

Они бросаются на врага с разных сторон, одновременно. Нергал резко оборачивается, взмахивая плащом. Жесткая ткань бьет по глазам, в руке мужчины появляется длинный тесак, росчерк гномьей стали отбрасывает тех, что спереди. Два окровавленных тела падают ниц, Рихтер вырывается из окружения. Только теперь мужчина чувствует боль в левом боку и на спине, атаки девочек не прошли даром.

А вот это уже интересно… Нергал с интересом смотрит на неказистые, с виду, ножи в руках танцовщиц. Они что же, режут адамантий?

«Не рановато ли я убрал пулевик? – запоздалая мысль приходит, когда убийца бросается в гущу схватки.

Игра в поддавки закончилась, больше никакой жалости и сострадания.

Нергал взмахивает тесаком перед собой – вправо, влево, опять вправо. Лезвие крутится, кромсая плоть, блеск темной стали сводит с ума, вокруг мужчины возникает смертельный вихрь, то и дело разящий неотразимыми выпадами.

Противостоять такому можно, но имея соответственные навыки и оружие, отнюдь не с ножом в руках. Пусть даже финка из первоклассной заговоренной стали, разрубающей любую кольчугу, но… Длина лезвия недостаточна. Чтобы нанести удар, требуется подойти почти вплотную, а танцующий тесак оставляет гораздо большее пространство для маневра.

Нергал рубит, прыгая то в одну сторону, то резко меняя направление атаки на противоположное. Клинок легко кромсает плоть, летят прочь отрубленные конечности, падают на сцену разрубленные тела. Колющие удары не столь эффективны, все же тесак – оружие для рубки, а потому мужчина крутит им, не останавливаясь.

Двое пытаются забежать за спину; Рихтер прыгает, пригнувшись; темное лезвие походя срубает бедро не слишком расторопной девушке. Она падает, захлебываясь криком. Вторая бросается в безумном выпаде, но находит лишь смерть, когда клинок рассекает грудь и живот, вспарывая чуть ли не целиком тонкое тельце.

Широкий взмах, лезвие находит очередную жертву. Еще несколько секунд кровавой мясорубки, и перед Нергалом не остается живых противников. Последняя танцовщица пытается убежать, но убийца легко настигает девочку, тесак обрушивается на спину, забирая столь краткую жизнь.

Рихтер оглядывается. Сцена завалена телами, невозможно распознать – где живые, где мертвые. Кто-то лишь без сознания, кто-то доживает последние мгновения, истекая кровью. Прочие уже на пути в ад. Кровь струится ручьями, стекая с подиума вниз, на мягкие ковры; красные лужи ширятся на дорогом паркете.

ГЛАВА 35

Рихтер морщится, поводя плечами – боль от ранений дает о себе знать. Бок, спина, плечо, несколько мелких порезов… А ради чего все это? Просто потому, что постеснялся расстрелять молоденьких девчонок с безопасного расстояния? Или захотел показать молодецкую удаль?

«Наверное, просто размяк с возрастом.» – решает Нергал, скидывая бесполезную кольчугу.

Кольца на защитной рубашке порваны, зияют жуткие прорехи, того и гляди цельная конструкция развалится на составные части.

Убийца быстро перемещается к выходу. Вся скрытность накрылась медным тазом после устроенной перестрелки. Пока еще все тихо, но скоро сюда заявятся толпы боевиков, готовых сокрушить любого врага. Придется уходить с приключениями, оставляя за собой след из трупов…

Дверь комнаты медленно открывается, пулевик сам собой выскакивает из кобуры, нацеливаясь на одинокую вошедшую фигуру.

Силуэт вполне человеческий, но Нергала не обмануть бутафорской одеждой и выправкой. Кровососа выдают едва заметные изменения в строении черепа, блеклая мимика и вечно голодный взгляд. Не зря Рихтер больше пяти лет проработал с охотниками на нежить… Там учили не за страх, а за совесть, и учителя были самые лучшие…

Аджаташатру быстро оглядывает поле боя, невольно облизнувшись при виде рек истекающей крови. Даже такому бывалому вампиру, возрастом в несколько сотен лет, трудно сопротивляться звериным позывам неутолимого голода. Взгляд скользит по трупу Кроу, кровосос сразу все понимает. Хозяина убежища не спасло ни безумное количество телохранителей, ни хваленая магическая защита.

Взор вампира останавливается на убийце.

– Ты сделал, что хотел, человек… Уходи!

Нергал усмехается с заметной иронией.

– Минуту назад я бы так и сделал, но теперь… – дуло пулевика провожает медленно шагающего вампира, – Не могу оставить живого кровососа… Дело принципа!

Аджаташатру делает медленный шаг, тело вампира внезапно размывается в воздухе. Нергал не успевает нажать на курок, вурдалак уже рядом. Удар когтистой лапы – большой пулевик отлетает прочь, Рихтер кубарем катится в другую сторону.

– Ты убил моих детей… – шипит Аджаташатру, – Теперь ты умрешь…

Охотник вскакивает на ноги, но лишь для того, чтобы напороться на новый удар. Острые когти впиваются в грудь человека, прежде чем тот успевает хоть глазом моргнуть. Второй удар прилетает в голову, оставляя на лице четыре глубоких борозды, бурлящих кровью.

Нергал отмахивается – бесполезно, вампир легко уходит от кулака. Когти взрезают руку, несколько быстрых ударов превращают одежду в лохмотья, а тело – в сплошную кровоточащую рану. Рихтер отпрыгивает, и, не удержавшись, падает навзничь.

– Это будет легче, чем казалось… – кровожадно лыбится Аджаташатру.

Вампир подходит, его встречает взмах тесака. Нергал включает стальной вихрь, лезвие носится вокруг тела, не давая врагу подступиться.

Впрочем, вурдалак не испытывает особых неудобств. Человек по сравнению с ним слишком медлителен, взмахи клинка легко предугадать, смертоносные движения лезвия просто увести в сторону. Аджаташатру играет с охотником, как кошка с мышью, ловко уворачиваясь от самых невероятных ударов.

Рихтер бросается в безнадежную атаку. Тесак сверкает с неимоверной скоростью, но вампир, кажется неуязвим. Каждый раз, когда лезвие уже вот-вот должно располовинить тело вурдалака, он непостижимым образом оказывается в другом месте, избегая удара. Охотник размахивает клинком, теряя последние остатки сил. Наконец, Нергал останавливается, полностью выдохшись.

– Всего лишь человек… – смеется Аджаташатру.

Он молниеносно подшагивает, играючи выбивая клинок из ослабевшей руки. На грудь охотника обрушивается разрушительный удар, когти вампира вгрызаются в плоть. Тело человека судорожно дергается, из уст вырывается чуть слышный стон, серые глаза закрываются.

Вампир делает шаг назад, вырывая руку из вражеского тела. Охотник беспомощно оступается, ноги подкашиваются, не в силах держать израненный организм. Из дыры на груди мощным залпом вылетает кровь, орошая брызгами пол, сцену и застывшего кровососа.

Аджаташатру победно улыбается, язык вампира быстро слизывает с губ алые брызги. Кровь… Теперь у него будет целое море крови…

– Ну что, охотник, – в голосе кровососа неприкрытое торжество, – Теперь ты сдохнешь!

Рихтер тяжело выпрямляется, стоя на коленях, голова поднимается, руки держатся за грудь, силясь остановить кровотечение. Мутный взгляд останавливается на