Богоборец - Артемий Скабер

— Учту! — кивнул я, сдерживая гнев.

Священник остался за столом, а охранник убрал оружие в кобуру и открыл мне дверь.

Меня всего трясло внутри. Вот же мерзкая тварь… По факту мне «рекомендовали» не появляться больше на аукционах, ещё и родными припугнули.

— Что встал? — толкнул меня в плечо охранник. — Топай давай.

Мне сейчас нельзя привлекать внимание, а так бы уже давно ему ответил.

В сопровождении охранника я спустились на первый этаж, где на деревянной скамейке меня ждали Софья с мамой.

То, что они пройдут проверку, я даже не сомневался. Осложняло ситуацию резко ухудшившееся состояние мамы. Губы немного синие, даже отсюда я слышу её хрипы. Женщина сидела с большим трудом. И если бы София не поддерживала её, приобняв, боюсь, бедняжка уже давно бы грохнулась на пол.

Охранник подошёл к Софье и приказным тоном сказал:

— Встать!

— Подождите, пожалуйста. Маме плохо… — чуть не моля, произнесла сестра.

Но слова не подействовали, и урод попытался схватить женщину. Я подскочил и помешал ему. Аккуратно взял мать под руку и поднял её. Софья всё поняла по моим глазам и подхватила женщину с другой стороны.

Охранник толкнул дверь рукой. Повернулись и бочком втроём вышли на улицу. Там нас ждал ещё один. И вот так мы пошли к воротам.

Услышал удар плети. Поначалу не поверил, но он повторился. Спустя две тысячи лет они по-прежнему наказывают этим предметом?

Изловчился и повернул голову. В здании, где нас допрашивали, на первом этаже была отодвинута штора. Мне, возможно, показалось, но я увидел священника, который стегал девушку-послушницу. Она стояла, спустив тунику. По красным следам на оголённой спине я понял, что мне не послышалось.

Смутило другое. Мне показалась, что служитель получает удовольствие от истязания девушки. Нет, она могла и провиниться, но в такие моменты у «воспитателя» не должно быть возбуждения в штанах.

— Быстрее! — толкнули меня. — Любопытный очень? Может, хочешь тут задержаться? — оскалился охранник.

Пришлось добавить скорости. Проскочили к выходу, и нас вывели за ворота. Ладно, с ними потом.

— Мама, ты как, — спросил я у с трудом стоявшей на ногах женщины.

— Всё нормально, сынок. Не переживай, — хрипловатым голосом ответила мать, в то время как я и София поддерживали бедняжку с двух сторон.

— Тим, мама в таком состоянии точно не дойдёт домой. Нужно ловить такси, — обратилась ко мне сестра обеспокоенным голосом. — У меня есть десять рублей.

— Сам знаю, — ответил ей с раздражением.

Придерживая матушку с двух сторон, мы пошли в сторону автомобильной дороги. К счастью, шоссе располагалось совсем рядом с храмом.

Ладони женщины были ледяные. Она слабо сжимала мою руку, да и передвигалась с большим трудом.

И вот наконец мы стояли около дороги, наблюдая за тем, как носятся машины. Гораздо проще было бы заказать такси через смартфон, но, к сожалению, он остался дома. Ни я ни София не успели взять с собой столь нужную вещь, поэтому сейчас буду ловить такси по старинке.

Оставил маму с сестрой, а сам прошёл чуть дальше. Остановил первое такси и назвал адрес нашего дома. И мне сильно не понравилась цена, которую я услышал. Шестьдесят рублей за одну поездку? Меня хотят надуть⁈

При мне оставалась последняя сотня рублей, и потратить большую часть денег я не планировал.

Отпустил таксиста и через время остановил ещё одну машину. Но там цена оказалась плюс-минус такая же. Когда я словил четвёртое по счёту такси, понял, что меньшую цену мне не найти. И учитывая, что мать едва стоит на ногах, я решил больше не пытать удачу и заплатил водителю пятьдесят пять рублей. Мы втроём уселись на заднее сиденье: сестра глазами попросила не оставлять её одну с мамой.

Жёлтого цвета машина, в салоне сильный запах табака. Кожа потрескалась, отчего посередине кресел образовался разрыв, из которого виднелся поролон. С краю сидеть было неудобно: что-то железное впивалось мне в задницу.

Водитель — мужчина за сорок, с объёмным пузом и лысой головой. Он докурил сигарету, после чего выкинул её в боковое окно автомобиля.

— Ох и занесло вас… — вдруг сказал водитель, потирая руки друг о друга.

— Простите? — уточнил я.

— Ну, это же храм Танталоса для аристо. Сюда только они и ездят. Беднякам тут не место, поэтому цены такие. Тут даже автобусы не ходят из-за ненадобности. Ладно…

Ничего не ответил и посмотрел на бледную женщину, которая пыталась поудобнее расположиться на заднем сиденье. Видимо, дискомфорт не только у меня.

София держала мать за руку, смотря то на больную женщину, то умоляюще на меня. Глазами она просила что-то сделать. Сестра сглатывала то ли от частоты дыхания, то ли от волнения. А ещё у неё зрачки расширены. Странно… Нужно будет узнать, не давали ли ей чего-нибудь во время допроса.

Единственное, на что я был способен сейчас, — это формация, облегчающая состояние матери. Но я не могу создать эту формацию прямо на глазах у таксиста. Иначе возникнет много ненужных вопросов.

София продолжала держать руку матери, поглаживая её. В какой-то момент водитель резко вдарил по тормозам, и я выставил руку, чтобы удержать обеих. Сестра схватилась за неё. Её рука вся мокрая и холодная. София глянула на меня и с извиняющейся улыбкой отпустила.

— Можно поаккуратнее? — попросил я.

— Прошу прощения! — буркнул водитель. — Чудак один выскочил без поворотника. Смертник…

Наконец пейзажи центрального города сменились на Храмовый квартал. Таксист довёз нас до нашей многоэтажки.

Я первым выскочил из машины и подал матери руку. Опираясь на неё, женщина вылезла и, покачиваясь, встала на ноги. Следом из автомобиля выбралась сестра. Дальше мы, поддерживая с двух сторон, повели маму в дом. Аккуратно поднимались на нужный этаж.

Какие-то суки, а по-другому я сказать не могу, наложили две новых кучи на лестничной клетке. Ну что за люди такие⁈ Да пусть это животные, но нельзя ли воспитывать их? Им самим-то не противно?

— Аккуратно! — пискнула сестра, когда мама чуть не угодила в «мягкую мину».

И вот, наконец, мы добрались до нашей квартиры. Софья вытащила ключи. Она пыталась попасть в замочную скважину, но её руки тряслись, как у заядлого алкоголика. В итоге связка упала. Сестра подняла её и предприняла ещё попытку. Результат тот же.

— Давай я!

Перехватил у