Тайная жизнь Джейн. Враги - Черненькая Яна

– Пошел вон, – тихо сказал Джеймс, а потом заорал: – Вон пошел!

Томас встал, поклонился и вышел, не сказав больше ни слова. Лишь крепче обычного сжал челюсти, а выцветшие глаза на мгновение вернули свой цвет – светло-голубой, как у Дика.

Оставшись в одиночестве, граф посидел некоторое время на кровати, потом вскочил, пошатнувшись. Выпил воды, прополоскал рот. Ему нужно было срочно уйти в комнату Фрэнни. Он задыхался здесь, в спальне, – мертвая девушка хотела дышать, жить, чувствовать. И лишь закрыв за собой потайную дверь и оставшись в темной комнате среди мрачных фиолетовых стен, она смогла вздохнуть.

Одежда полетела на пол вместе с бинтами. Темные волосы рассыпались по плечам, укрыли обнаженное тело, приятно гладя кожу. Фрэнни была счастлива. Фрэнни улыбалась. Фрэнни впервые без ненависти смотрела на свои обезображенные шрамами руки.

Она сбежала. В первый раз и по-настоящему сбежала. Пусть во сне. Пусть ненадолго. Пусть будет недоволен Джеймс. Пусть сердится Томас. Но она получила крошечный лучик живого света. И это была она – Фрэнни, а не Джеймс и не Джейн. Пусть Дик никогда не узнает, но его поцелуи останутся теперь с ней навсегда. Украденные поцелуи… Сколько бы ни продлилось ее существование, она будет вспоминать о них. Чувствовать их на своих губах.

Фрэнни накинула на себя пеньюар, подошла к зеркалу и без страха поглядела в его мерцающую холодную глубину. Джеймс… он стоял и смотрел на нее. И было непонятно, то ли он осуждает, то ли, напротив, доволен. Девушка протянула руку и дотронулась до зеркала. Брат сделал то же самое. И Фрэнни померещилось, будто она видит в его глазах сочувствие и жалость.

– Не жалей меня. Не надо, – сказала она с нежной улыбкой, и голос ее звенел, словно хрустальные колокольчики. – Я женщина. Я слабая. Мне можно. Сильный – ты… и Джейн. А я – Фрэнни… И меня обещали ему, помнишь?

Джеймс молчал, глядя на сестру, но она и не ждала его ответа.

– Если бы я осталась жива, стала бы его женой. В этом году. Может быть, этой самой весной… Может быть, даже сегодня… Ведь так тоже могло случиться?.. Если бы я не умерла. – Тонкие пальцы девушки водили по стеклу, и ей казалось, будто она чувствует прикосновения пальцев брата… ледяные прикосновения. – И все-таки мертвые могут быть с живыми во снах. Нам не нужно много. Как думаешь, он смог бы меня полюбить?..

Джеймс по-прежнему молчал. Но он слышал слова сестры – слишком внимательными и задумчивыми стали его глаза. И на сей раз он не злился, он сосредоточенно размышлял о чем-то важном.

– Не отвечай. Это не имеет значения. Все уже случилось и по-другому не будет. Но… мне оказалось бы легче там… у тебя. – Фрэнни посмотрела в глаза брату, а по ее щекам покатились слезы. – Почему ты умер, Джеймс? Почему не я? Разве мы не можем поменяться местами сейчас? Никто не заметит. Я хочу на ту сторону! Так правильно. Я хочу стать свободной! Хочу приходить к нему во снах! Что мне сделать, чтобы занять твое место? – Маленькие кулаки девушки ударили по зеркалу. – Что мне сделать, чтобы ты жил? Не могу больше… Я не могу больше быть тобой!

Мечтательность рассыпалась на мелкие осколки, каждый из которых отражал неприглядную реальность. Фрэнни в исступлении била руками по зеркалу, пытаясь уничтожить границу между собой и братом. Тщетно. Джеймс покачал головой и пропал. Осталось лишь отражение плачущей Фрэнни – девушки, похожей на призрака. Бледной – в лице ни кровинки. Хрупкой, словно стеклянное кружево. С тонкими руками, покрытыми уродливыми шрамами… Маленькая Фрэнни, потерявшаяся на границе между миром живых и обителью мертвых.

Но сегодня ей не пришлось резать себя. Сегодня она и без того знала, что все еще существует… стоило лишь вспомнить поцелуи Дика Кавендиша… ведь они принадлежали ей. Только ей и никому больше. И неважно, что во сне Ричард думал, будто целует Джейн. Важно лишь то, что это была Фрэнни.

Дик обещал, что защитит ее. Он защитил. Как смог.

До самого вечера Фрэнни отсыпалась в своей комнате, а с наступлением темноты надела платье, шляпку с вуалью, прихватила боевую трость и покинула дом через потайной ход. Ее дорога лежала сначала в жилье, снятое для Джейн Стэнли. Оно располагалось в районе, где селилась публика, что называется, средней руки. Дом был старый, но добротный. Никто не заинтересовался незнакомкой, зашедшей в подъезд.

Открыв дверь на втором этаже, девушка шагнула в крохотную прихожую и поняла, что Томас снял квартиру, очень похожую на жилье Дика. Видимо, здания строились в одно время и, возможно, одним архитектором. Да, к слову сказать, и находились они не так далеко друг от друга – всего-то в десяти минутах ходьбы.

Джейн обнаружила в спальне вход в крошечную ванную комнату и искупалась там под холодной водой, чтобы окончательно прийти в себя. Замерзнув, быстро вскипятила воду на небольшой платформе-нагревателе из цельной пластины мрамора с вделанным в нее чугунным диском. Прибор обнаружился на высоком столике рядом с буфетом. Он работал от специального артефакта, поэтому не требовал никакой возни с разжиганием огня и дровами: всего-то провести пальцем по выступающей сбоку грани кристалла и поставить чайник.

В буфете нашлись печенье, сахар и чай. Холодильный шкаф с заряженным артефактом оказался замаскирован под небольшой комод. В нем обнаружились окорок, вареная куриная грудка и бекон, но есть сейчас не особенно хотелось.

Согревшись и окончательно придя в норму, Джейн положила в сумочку небольшой дамский револьвер. Посмотрела на часы – половина одиннадцатого. Если Дик и уходил куда-то, то наверняка уже дома.

С тихим щелчком ключ повернулся в замке, заперев дверь. На пустой лестнице пахло пылью и немного сыростью. Звук шагов эхом отдавался от серых холодных стен.

Джейн вышла на улицу и встревоженно огляделась. За то время, что она была в доме, темные улицы начал заволакивать сизый густой туман, а местность совсем обезлюдела. Девушка достала из сумочки револьвер и переложила его в карман платья, чтобы быстро достать, если случится что-то опасное. Трость в руках тоже придавала Джейн уверенности.

Чтобы лучше видеть, Джейн подняла вуаль, но все равно идти пришлось медленно, избегая мостовых: в таком густом тумане легко попасть под копыта лошади или под колеса экипажа. Дымка становилась все более плотной. Один поворот, другой. Кажется, все правильно, но дом, в котором жил Дик, так и не появился, как и кафе рядом с ним. Хотелось выругаться, но леди не ругаются. И ведь ни души вокруг. Даже дорогу спросить не у кого.

Джейн пошла дальше, пытаясь не сходить с мостовой. Не видно было ни зги, вытяни руку – и пальцев уже не разглядишь. Разумней всего казалось вернуться домой, но тогда можно забыть о встрече с Ричардом. Поняв, что окончательно заблудилась, девушка остановилась и некоторое время стояла, надеясь, что марево хоть немного рассеется. Тщетно. Проклиная свою неосторожность, постучала в ближайшую дверь. Никто не открыл. Потом в другую – тоже тихо. Все спят. Никому нет дела до заплутавших прохожих. Прошла еще сотню шагов, держась рядом со стенами домов, – место так и не узнала.

Миновав темную подворотню, Джейн услышала низкое рычание и поняла, что привлекла внимание бродячего пса. Спустя несколько секунд стало ясно, что перед ней целая стая. Собаки оказались крупные. Подняв громкий лай, они попытались окружить девушку. Джейн хладнокровно вытащила револьвер. Она не боялась, а лихорадочно соображала, что делать дальше. Всего семь патронов. Собак намного больше. Выстрелы могли привлечь чье-нибудь внимание – была надежда, что кто-нибудь придет на помощь, но точно так же это могло спровоцировать и нападение.

Пока собаки только лаяли, опасаясь приближаться, но сколько так будет продолжаться? Джейн отступала все дальше и дальше, но псы не отставали. Один из них подобрался слишком близко и попытался укусить девушку. Реакция не подвела. В ответ на атаку раздался выстрел. Здоровенный черный кобель взвыл и повалился на мостовую, но остальные его сородичи и не думали разбегаться – отпрянув, они скрылись в пелене тумана, но не ушли. Отступая, Джейн слышала их рычание и злобный лай.