Красное море - Леонид Шадловский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шломо вышел, а через секунду раздался его крик:
— Бык! Бык сбежал, хара!
Все бросились на кухню. На том месте, где сидел Бык, никого не было. Из стены торчали остатки сломанной батареи.
— Вот, падла, стена прогнила, — изумился Рубин. — Шломо, догони его. С батареей на плече он никуда не денется.
Шломо, как ошпаренный, бросился на улицу. Чёрный из окна видел, как он оглядывался, пытаясь определить, в какую сторону убежал Бык. Потом бросился вдоль по переулку, и исчез, свернув за угол. Евгений уже отходил от окна, когда краем глаза заметил какую-то тень в машине телохранителей.
— Эй, мужики, кажется, Бык хочет джип угнать, — засмеялся он, показывая пальцем на улицу.
— Э-э, да это он за миллионом полез, — расхохотался Натан. — Вот что называется, жадность фраера сгубила. Миша, сходи за этим воришкой.
Рубин вышел и через две минуты вернулся, толкая впереди себя Быка. Тот в руках тащил небольшую батарею, к которой был прикован.
— Что ж ты так прокололся? — спросил Натан. — Тебе когти надо было рвать, а ты за «дипломатом» полез. Пожадничал?
Бык молчал, испуганно переводя взгляд с Натана на Евгения.
— Мужики, простите, бес попутал…
— Да ладно тебе, бес… Это вам Розен заплатил за меня. Правда?
Бык заплакал. Он вытирал слезы, как обиженный ребёнок, кулаками, хныкал, подвывал…
— Тебе его жалко? — спросил Натан у Чёрного.
— Нет.
— Правильно. Потому что они бы и тебя не пожалели. И твою Ирину. Ты мой близкий друг, слишком много знаешь, так что отправился бы на тот свет вслед за мной. Миша, сделай так, чтоб он не смог больше сбежать. А лучше пусть вообще не дёргается.
Пока Рубин связывал верёвками Быка, Натан пересчитывал деньги в «дипломате» Фазиля.
— Ровно миллион шеккелей, — сказал он. — Получается, что в пересчёте на доллары, Зэев ценит нас очень дёшево. Мы вернём ему эти деньги.
— Ребята вернулись, — выглянул в окно Чёрный.
— Замечательно.
На лестнице раздался топот ног. В квартиру первым вошёл Сашка Евреин, за ним Маркова. Макс и Рубик громко смеялись, рассказывая друг другу анекдоты. Евреин остановился на пороге кухни, насторожённо оглядывая собравшихся. Из-за его спины выглядывала Лидка. На её лице было любопытство, перемешанное с испугом. Она увидела связанного Быка и тихонько ойкнула. Любопытство сменилось страхом, и без того красное от жары лицо, побагровело ещё больше.
— Привет, мужики, — стараясь сохранять достоинство, поздоровался Сашка. — Давно не виделись.
— Привет, коль не шутишь, — отозвался Натан. — Ты чего припёрся? Мы ж тебя не звали.
— Не звали, — согласился Евреин. — Но звали мою жену. Я много слышал о тебе, Натан, после того, как из тюрьмы вышел. Я не знаю, зачем Лида вам понадобилась, но я здесь, чтобы ничего не случилось.
— Что может случиться? — удивился Натан. — Изнасилуем её, что ли? Так ей только в кайф. Что ты так волнуешься? Да и ты ей уже не муж, насколько я знаю. Вы, кажется, развелись.
— Было дело. Но она мать моих детей.
— После того, что я о ней узнал, у меня большие сомнения в том, что это твои дети.
Евреин бросился на Натана, но Макс с Рубиком перехватили его сразу же, не дав сделать даже шаг, заломали руки. Рубик врезал его ребром ладони, как давеча Быка, Сашка обмяк и упал у стены.
— Ну что, девочка, теперь с тобой поговорим? — Натан показал на табуретку рядом с собой.
Маркова, переводя взгляд со связанного Быка на мужа, протиснулась в кухню, села, подняла глаза на Натана.
— О чем мы будем говорить?
— Ты расскажешь нам, во-первых, как продала меня, во-вторых, какие показания ты должна была давать в полиции после того, как замочили бы Рони. Или Ави. Не знаю, с кем ты в данный момент трахаешься.
— Женя, — Маркова повернулась к Чёрному, — ты меня не первый день знаешь, скажи, я могла предать?
Евгений посмотрел на неё, вздохнул и отвернулся. Его красноречивый вздох говорил сам за себя.
— Не ищи у него защиту, — скривился Натан. — Здесь тебе адвокат не понадобится. Мы не в суде. Пошли, — и когда все, кроме Рубика и Макса, которые остались охранять Евреина и Быка, вошли в комнату, он сказал, показывая на мёртвого Фазиля, — Может это развяжет тебе язык. Если, конечно, хочешь снова увидеть своих детей.
Маркова отшатнулась, в ужасе глядя на распростёртое тело.
— Вы… Вы убили его?
— Нет, он сам. Осознал свою ошибку, во всем признался, и предпочёл мирно, не доставляя особых хлопот, уйти из жизни. Хочешь последовать за ним?
— Н-нет!
— Тогда садись и рассказывай.
Лидка села на стул. Постепенно она успокоилась. В конце концов, она мент, хоть и бывший, и ментом была по жизни. Эта сущность пропитала её насквозь, до спинного мозга. Она знала массу уловок уйти от ответственности. Сложность состояла в том, что здесь находились не настоящие бандиты, которым если и не навешаешь лапшу на уши, то можно протянуть время, подставляя своё тело. И не полицейские, которые должны были хотя бы соблюдать видимость закона. Здесь находились люди, которые знали её, как облупленную, видели шероховатости её души, и которым просто так, за здорово живёшь, лапшу не навешаешь. Эти мысли проносились в её голове, но никак не отражались внешне. Лицо было спокойно, взгляд задумчиво устремлён в окно, руки расслабленно лежали на коленях.
— Ну, что же ты, Лидочка? Давай, — поторопил её Натан. — Кстати, Макс, вы захватили какую-нибудь вещицу Абуджарбилей?
— Да. Рони подарил ей золотой брелок со своими инициалами.
— Очень хорошо. Ну? — Натан снова повернулся к женщине.
— Я знаю только то, что сегодня или завтра придёт товар. На сумму триста тысяч долларов. Я слышала, как Рони говорил с кем-то по телефону. Товар пойдёт на верблюдах через пустыню, до израильской границы. Здесь его перехватят люди Абуджарбиля.
— Куда именно должен придти товар? Пустыня большая.
— Не знаю точно. Возле какого-то поселения. Их не так много на границе. Если хотите перехватить, можно поставить по несколько человек возле каждого. Не ошибётесь.
— А если ты врёшь? Или хуже того, подставляешь?
— Зачем мне это нужно?
— Действительно. Ладно. Миша, набери мне Харифа, — сказал Натан. Рубин протянул ему трубку. — Алло! Это кто? Шимон? Поступила информация, что не сегодня-завтра к Абуджарбилям придёт товар. Думаю, по накатанной дороге. Действуй, дорогой. Не за что, — он отключил телефон и снова повернулся к женщине. — Молодец. Но это не совсем то, что я хотел услышать. Вот, смотри, — Натан открыл «дипломат», продемонстрировал Марковой лежащие там деньги. — Здесь ровно миллион шекелей. Он будет твой. Но сначала ты расскажешь мне, чем тебя купили Фазиль с Зэевом Розеном.
Маркова умела держать себя в руках. Она никак не отреагировала на деньги. Безразлично посмотрела на них и перевела взгляд на Натана.
— В твоей фирме работает человек. Как зовут, не знаю. Он любовник Филопонтовой. Полицейский.
— Бывший? — уточнил Натан.
— Нет. Скорее всего, крот.
— Как он мог ко мне попасть? Я же лично каждого проверял!
— Ты что, не знаешь возможностей полиции?
— Откуда это тебе известно?
— От самой Филопонтовой. А ещё от Фазиля, — она кивнула на мёртвое тело. — Он как-то хвастался, что от тебя скоро пустое место останется. Фазиль — информатор, работал на полицию.
— Вор в законе — стукач, сука?! — не поверил Натан.
— Какой ты ещё ребёнок, Натанчик, — улыбнулась Маркова. — Или как там тебя? Анатолий Михайлович, кажется? В Израиле другие воры в законе. Если им выгодно, они будут сотрудничать с полицией. Ты думаешь, почему Розен до сих пор на свободе? Крутит такие дела, и ни разу не сидел по— крупному.
— Да, мир совсем головой поехал, — вздохнул Натан. — Откуда ты знаешь, как меня зовут?
— Я же мент, хоть и бывший. Я много про тебя знаю, наводила справки через своих знакомых, которые в Союзе остались. Там тебя до сих пор помнят. Так что со мной дружить надо, — она хищно ухмыльнулась.
Натан посмотрел на Чёрного, тот пожал плечами, как бы говоря: «Я же тебя предупреждал». Макса и Рубика, похоже, не удивил труп Фазиля. Они и не такое видели.
— Я не знаю, как Бык должен был убить Рони. Мне нужно было только позвонить Фазилю и предупредить его. Потом придти к Рони, дождаться полицию, и дать показания против тебя, — продолжала Маркова.
— Почему ты согласилась на это? Неужели за душой ничего нет? Или я мало тебе платил? Если бы ты предупредила меня заранее, Гена Рабинович был бы жив. Его смерть на твоей совести. Тебе нести ответ.
— Я ненавижу тебя!
— В тебе говорит мент? Или женщина?
Ответа он не дождался. Натан немного посидел, презрительно рассматривая Маркову, потом поднялся, позвал за собой Михаила Рубина, Макса и Чёрного.
— Вот что, ребята. Ты, Макс, пойдёшь сейчас и позвонишь в полицию с какого-нибудь автомата. Скажешь на иврите, что здесь произошло убийство. Постарайся изменить голос, чтобы тебя не вычислили. И сразу же поезжай в офис. Возьми с собой Шломо и Рубика. Ты, Миша, развяжешь Быка, только перед этим хорошенько его стукни, чтоб он не очухался до приезда полиции. Маркову не выпускай. Исчезнешь только тогда, когда здесь появятся патрульные. Евреина мы возьмём с собой. Он не виноват, что его жена стерва. Макс, дай мне брелок, — телохранитель протянул ему золотую безделушку. — Миша, это вложишь в руку Фазилю. Пусть создастся впечатление, что он сорвал брелок с Рони, когда с ним дрался. И подчисти там все. Нас здесь не было.