Убийство в Тарсисе - Джон Робертс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не говоря ни слова, раб приподнял полог повыше и жестом пригласил их войти. Следуя выразительным жестам Слуги, гости расселись на подушках, разбросанных по полу, и стали ждать.
— Немногословный человек, — заметил Железное Дерево в спину скрывшемуся за войлочной стенкой-ковром рабу.
— И есть весьма веская причина его молчаливости, — отозвался Нистур. — У него нет языка.
— Это, наверное, и есть тот раб, о котором говорил пьяный вождь, — сказала Ракушка.
— Несомненно, — подтвердил Нистур. — Для сильных мира сего обычное дело держать при себе бессловесных слуг, которые не могут рассказать чужим о том, что им доводится видеть и слышать.
Ракушка осмотрелась:
— Противное местечко. Нет, не нравится мне здесь.
Повсюду в шатре висели магические амулеты самых разных видов и размеров. В одном из углов сидела поджав ноги мумия, глядевшая на посетителей пустыми глазницами и оскалившаяся почти беззубым ртом. На груди высушенного трупа была укреплена курильница, из которой по шатру расползался душный, тяжелый, почти липкий на ощупь дым.
— Между прочим, у Станбога в каюте всяких штучек понатыкано не меньше, чем здесь, — заметил Нистур.
Девушка пожала плечами:
— Это совсем другое дело. Я знаю, что Станбог никогда не накладывает на людей заклятий и никого не заколдовывает, да и мертвых он не вызывает. По мне, мертвые должны быть не живее вон той мумии, только пусть лежат спокойно в земле, а не украшают помещение вместо мебели.
Нистур демонстративно оскорбился:
— Что? Да как ты смеешь! Это же один из возлюбленных предков! Ты только представь, сколько увлекательных разговоров состоялось у шамана с этим парнем.
Когда ему надоедает общаться с невежественными дикарями, он приходит сюда и ведет светскую беседу в свое удовольствие.
— Да ну тебя! — отмахнулась Ракушка. — Тоже мне — шуточки.
Нистур понял, что нервы девушки и так напряжены до предела, и замолчал, не желая дергать ее.
Наконец из-за тяжелого ковра появился сам хозяин шатра. В полумраке шаман казался почти бесформенным сгустком темноты. Говорящий с Тенями швырнул щепотку какого-то порошка в курильницу, и из нее вырвались языки яркого, но почему-то совершенно холодного пламени. Наконец стало возможно разглядеть покрытое зеленой краской лицо шамана и его карие глаза. Постояв с минуту в полном молчании, колдун сел на одну из подушек и спросил:
— Что вам нужно от Говорящего с Тенями?
— У нас есть к тебе несколько вопросов, касающихся Ялмука — Кровавой Стрелы, — ответил Нистур.
— Ялмук мертв. Не хотите ли вы, чтобы я вызвал его дух, который сообщил бы вам имя убийцы? — Даже сквозь сильный акцент шамана в его голосе ясно прослеживалась ирония.
— Не пытайся уйти от разговора, — предостерег его Нистур. — У нас есть разрешение Киаги допрашивать любого человека в лагере, включая тебя.
— Да что вы знаете о Киаге? — взвыл шаман, явно цепляясь за слова Нистура.
— Это я пророчествовал о приходе Великого Вождя. Я ушел в Ледяную Пустыню, где долгие дни ждал озарения. Я вскрыл себе вены и выпустил столько крови, что был почти на грани смерти. И вот уже на пороге другого мира духи Равнины и души предков объявили мне то, что я затем нес своим соплеменникам.
Шаман бросил следующую щепотку в курильницу, которая на этот раз отозвалась всплеском изумрудно-зеленого огня.
— Мне было видение: белый олень с прекрасными рогами, в десять раз больше любого земного оленя. Это был олень-призрак, белее снега в Ледяной Пустыне.
Перед ним появился золотой грифон, но был убит рогами и копытами оленя. А затем олень ударил копытом о землю и, поднявшись к звездам, помчался по небу.
Все племена Пыльных Равнин ведут свой род от великого белого оленя. Грифон для нас — символ городов, окружающих равнину. И я понял, что среди кочевников должен вскоре появиться Великий Вождь, который объединит племена и поведет их в разрушительный поход на города.
— А зачем вам нужно уничтожить их? — спросил Нистур. — Вы же не производите сами многое из того, в чем нуждаетесь, и закупаете или обмениваете эти товары в городах.
— Негоже, чтобы свободный кочевник хоть в чем-то зависел от слабого, выродившегося горожанина. Пусть все они погибнут, а мы вернемся к тому, как жили наши предки! Там, где сейчас стоят города, вскоре зазеленеет трава и будут пастись наши стада.
— Какая печальная перспектива, — заметил Нистур. — И все же мы здесь не для того, чтобы выяснять, кто был предтечей Киаги, а для того, чтобы найти убийцу Ялмука.
— Кто именно — неважно, — ответил шаман, — ибо убили его жители Тарсиса.
Когда все горожане будут убиты, дух Ялмука окажется отомщен.
— Надежный способ отомстить, — согласился Нистур. — Но он сработает только в том случае, если убийца действительно кто-то из горожан. А мы в этом вовсе не уверены.
— Тогда вы просто глупцы. Многие вожди раньше враждовали между собой, у многих была обида на Ялмука. Но Великий Вождь Киага, объединив племена, навеки положил конец, старым распрям.
— Одно дело — подчиниться Великому Вождю, — заметил Железное Дерево, — а другое — забыть о кровной вражде. Быть может, чья-нибудь личная ненависть пересилила верность новому порядку?
— Или же, — подхватил Нистур, демонстративно оглядывая шамана с головы до ног, — какой-нибудь амбициозный, обидчивый и подозрительный человек не потерпел рядом с собой соперника в борьбе за благосклонность Великого Вождя.
На лице Говорящего с Тенями промелькнуло что-то вроде улыбки.
— А если даже и так? Почему этот человек совершил убийство не здесь, а в городе, где за каждым кочевником следят десятки глаз?
Голос колдуна, казалось, дрожал от еле, сдерживаемого смеха.
— Вот, предположим, если вдруг ты, — он ткнул пальцем в Нистура, — почему-то, ну, просто так, решил убить его, — и рука шамана показала на Железное Дерево, — стал бы ты тащить его для этого сюда, где посмотреть на такое зрелище сбежалось бы множество народа? Нет, ты наверняка отвел бы его куда-нибудь в безлюдное место, но в пределах города, где ты чувствуешь себя как рыба в воде.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Железное Дерево.
Шаман наклонился к нему поближе, так что солдат отчетливо разглядел зрачки и коричневую радужную оболочку глаз колдуна.
— Я вижу смертельную болезнь в твоем лице. Я вижу дрожь в твоих глазах.
Твои друзья не видят этого телесным взглядом, но я вижу глазами духа. Яд черного дракона действует медленно, но верно.
— С этим ничего не поделаешь. Тем более мы должны быстрее выполнить наше задание, пока с моим другом чего-нибудь не приключилось, — сказал Нистур и добавил:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});