Магия крови. Розмарин и рута - Шеннон Макгвайр

- Мы те, кто мы есть, - сказала я. - Как Рейзель, Коннор? Она пришла в норму?

Коннор отвернулся, и игра света на его лице прекратилась. Я внезапно поняла, что дышать стало легче.

- С ней все хорошо. И да, успокоилась.

- Хорошо. Я боялась, что с ней что-то не в порядке.

- Ты имеешь в виду, что это не так? - В его голосе прозвучали одновременно горечь и веселье. Странное сочетание.

- Вероятно, нет, - ответила я медленно.

- Ты сегодня прекрасно выглядишь. - Он повернулся ко мне, улыбаясь. - Впервые вижу тебя в платье, в котором ты не выглядишь дрессированным медведем. Оно тебе идет.

Я не хотела, чтобы он так улыбался мне. Не сейчас. Я встала и подошла к ближайшей клумбе амарантов, прикасаясь к цветку.

- Эти мне тоже нравятся, хотя у них нет шипов, - произнесла я, надеясь, что он поймет намек и позволит мне сменить тему. - Они прекрасно сочетаются со стеклянными розами. Растут ли они в мире смертных, или это очередное творение Луны?

- Это смертные цветы, - ответил он, подчиняясь моей перемене темы. Умный мальчик. - Не знаю насчет голубой травы - название слишком буквальное, - но пурпурные цветы - человеческая штука.

- У них такое красивое прозвище - «любовь-истекает-кровью». Интересно, почему их так прозвали? - Мои пальцы касались краешка цветка, я смотрела вниз. Это лучше, чем смотреть на него.

- Почему люди делают то или другое? - (Я услышала, как он встает, шаги шуршат по тропинке из колотого кварца.) - Луна подарила мне букет на день рождения - вазу, полную цветов «любовь-истекает-кровью», «любовь-умирает» и шести видов «любви бесполезной» [6] . Если бы она не была моей тещей, я решил бы, что это намек, но поскольку она на самом деле моя теща, я знаю, что это намек.

- Чего она хочет? - спросила я, не поднимая глаз.- Внуков?

- Зачем Луне внуки? Сажать их?

Я не сдержала смешок:

- Правдоподобно. Так ты знаешь, чего она хочет?

- Да.

- Что это? - спросила я, наконец посмотрев на него.

Коннор отряхнул грязь с брюк, глядя куда угодно, только не на меня.

- Знаешь, теперь, когда я об этом думаю, синяя трава на самом деле не синяя. Она зеленая. Должно быть, другие цветы оттеняют ее.

- Коннор…

Он поднял руку. Я замолчала, наблюдая за ним. Он взглянул на меня серьезными темно-карими Глазами и произнес:

- Она хочет, чтобы я полюбил ее дочь. - Внезапно преисполнившись официальности, он поклонился. - Приятного вечера, Тоби. Наслаждайся розами. Соболезную по поводу Розы.

Он развернулся, пока я искала слова, чтобы ответить, и стояла с открытым ртом, и вышел из сада, оставив меня одну.

Глава тринадцатая

Вокруг меня сомкнулось молчание, в котором тонуло все. Я тяжело осела на скамейку, зажав в руках розовые лепестки, которые уронил Коннор. Они оставили на ладони и пальцах жгучие порезы, слишком маленькие, чтобы пошла кровь, но достаточно сильные, чтобы я смогла вырваться из тягучей тишины, образовавшейся после ухода Коннора. Я здесь для того, чтобы найти средства разгадать убийство друга, а не для того, чтобы влюбляться в мужа другой женщины, особенно когда эта другая женщина - Рейзелин Торкиль, наследница Тенистых Холмов. Наследование у фэйри нелинейное, но у Сильвестра и Луны нет других вариантов.

Я никогда не перестану находить врагов в аристократических местах, и я здесь не для того, чтобы влюбляться. Я здесь, чтобы делать дело.

Не знаю, сколько я там просидела, прежде чем услышала приближающиеся шаги. Я подняла голову, лепестки скользнули между пальцами и раскололись, упав на тропинку. Это был не Коннор. Передо мной, сжав губы в тонкую линию, стоял паж, который раньше приходил ко мне в квартиру. Он поморщился от звука бьющегося стекла, но подавил гримасу в зародыше. Чистокровки хорошо обучают своих придворных.

- Герцог просит вас явиться, если вы не против, - сказал он, глядя прямо и мимо меня.

Я была готова поспорить, что он получил выволочку от кого-то - вероятно, от Этьена - за то, что остановил меня в дверях. Бедный ребенок.

- Хорошо, - сказала я и встала, понимая, что, если у меня остался шанс произвести хорошее впечатление, он вылетит в трубу, если я сейчас наступлю на подол своей юбки. - Как тебя зовут?

Он посмотрел мне в глаза с удивленным видом.

- Квентин. - Он помолчал, перед тем как продолжить: - Я вас чем-то обидел?

- Нет, - ответила я. - Ты сама вежливость. Я просто хочу сказать герцогу, как хорошо ты делаешь свою работу.

Квентин выпрямился, слишком удивленный, чтобы сдержать довольную улыбку, озарившую его лицо:

- Я… очень приятно, миледи.

- Один совет, если прислушаешься. Не зацикливайся на этом.

- Миледи?

- Не зацикливайся на этом. Ни на должности, ни на своей природе, ни на том, кто ты и что ты. Пусть ты и бессмертный, но не неуязвимый. - Я подумала о Розе, тело которой теперь там, куда придворные-фэйри не смогут попасть, и подавила дрожь. - Никто из нас не неуязвим.

Он нахмурился с растерянным видом:

- Да, миледи.

Он согласился, этого требовал этикет, и мы оба это знали. К сожалению, ничто из того, что я сказала, не могло быть им понято, и бессмысленно спорить, если он не прислушается. Это никогда не срабатывает. Предупреждай чистокровок о необходимости быть осторожными - И они проигнорируют вас; предупреждай подменышей - и они возьмут на заметку все, что ты предлагаешь. Чудо, что мы продержались до сих пор.

Я вздохнула:

- Давай пойдем к герцогу, ладно?

- Да, миледи, - сказал он, поклонился и повернулся, чтобы проводить меня из сада.

Я оглянулась через плечо, обратив внимание, как свет играет на лепестках роз, и подумала: почему все не может быть таким? Почему фэйри не могут быть собранием легенд, изысканных манер и стеклянных роз, дворов и пышных зрелищ? Почему надо добавлять убийство и тайну и прочие кошмары?

Свет сверкал в расколотых лепестках на тропинке, отвечая мне: «Жизнь не может быть сном, потому что разбитый сон убьет тебя так же наверняка, как ночной кошмар, только с меньшим милосердием. По крайней мере, ночные кошмары не улыбаются, убивая тебя».

Квентин ожидал меня у выхода, придерживая открытую дверь в должной куртуазной манере. Я кивнула в отпет на его любезность, позволяя ему закрыть ее за мной.

- Каким он был? - спросила я.

- Миледи?

- Герцог. Когда он сказал тебе пойти за мной. Каким он был?

Снова с неловким видом Квентин пожал плечами:

- Я не видел его, миледи. Сэр Этьен приказал мне найти вас.

Я слегка улыбнулась:

- Этьен, да? Как поживает старый боевой конь?

Даже воспитание не помогло Квентину скрыть усмешку, хотя слова его были самыми что ни на есть надлежащими: