Н.У.Б.: палач по имени Амнезия (СИ) - Двуликий Богдан

— Итак. Ты сказал: «код ситуации — безмятежность». Давай разберёмся, что неверно в этой ситуации?

— Врежь ты ему — сколько можно разговоры свои вести, — подключился к диалогу второй штабной.

— Заткнись тоже на минуточку. Не все задачи решаются мордобоем. Вот если сейчас я тебе пропишу ботинком промеж ног, ты сильно поумнеешь? Вряд ли. Того полудурка, труп которого сейчас разлагается во дворе, сюда посылали, между прочим, не руками махать. Хотя… Он-то ни с какой задачей нормально бы и не справился, мне кажется. Ты лучше сам подключайся к разговору — видишь — человек не все данные ему установки выполняет. Надо разобраться в ситуации. Ра-зо-брать-ся, — отчеканил первый штабной. Когда он говорил последнее слово, слышался какой-то стук, похожий на стук ладони по столешнице.

Половицы опять заскрипели — второй штабной подошёл, судя по всему, ближе к столу.

— Продолжаем. Вот прикинь ситуацию: мы потеряли нашего человека. Нормального, нужного, от которого есть реальная польза. Он по какой-то причине дохнет. Неважно: убили, несчастный случай и тому подобное. Ты это видишь. А когда приходят его сослуживцы, ты докладываешь о безмятежности. Это правильно?

— Позвольте мне сказать. Я вашего человека не убивал. Он пришёл…

— Вполне верю, что ты не убивал. И даже жаль, что это сделал не ты. Я бы лично был очень рад, если бы именно ты его пустил под дёрн. Это бы означало, по крайней мере, что ты сделал шаг в нужном направлении твоей карьеры. Можно сказать, в твоей жизни вообще.

— Он пришёл с плановым визитом, и уже собирался уходить, как на нас напал бестиар.

— На вас напал бестиар, — снова встрял в разговор штабной. — И так получилось, что ты выжил, а он сдох. В чём секрет? Поделись. Вдруг, и мне пригодится?

Искатель вслушивался в каждое слово, и после этих слов с некоторым волнением понял, что пауза затянулась. Механик ничего не отвечал.

Глава 8. Механик: под гнётом вербовки. Часть 1-2

Боец встал перед серьёзным выбором: долгая пауза могла означать готовность механика слить информацию и избежать таким образом хотя бы наихудших последствий. А если приврать и добавить, например, что он смог хитростью заманить в ловушку врага — то есть его, искателя, то в глазах штабных можно было изрядно подняться.

Пауза сильно напрягала ещё и потому что во время таких вот неожиданных пустот в разговоре каждое телодвижение необходимо контролировать максимально чётко. В низком подполье, где даже в полный рост встать никак, это двойное неудобство.

Искатель медленно, пригнувшись, стал снимать рюкзак: шуршание одежды и ткани рюкзака казалось громоподобным. В воображении невольно рисовалась картина, как штабные переглядываются между собой, поворачиваются корпусом в ту сторону, откуда ориентировочно доносится шум, потом в глаза им бросается люк от подполья, они открывают его, а дальше… Дальше начинается бойня. И исход может быть самым разным: если у штабных есть огнестрел и приличный боезапас, то им довольно просто будет прикончить предполагаемого противника, стреляя и в отверстие люка, и просто через пол. Уворачиваться от пуль здесь, в низком и тёмном подвале, где и ходить-то приходится на полусогнутых, очень сложно.

Искатель сконцентрировался на реальности и прекратил фантазировать на темы, связанные с нежелательным ходом событий. Он стал потихоньку расстёгивать молнию на рюкзаке. В нависшей тишине этот звук был похож на самый настоящий визг. В складках и сложенных вещах он отыскивал телефон, чтобы хоть немного подсветить дисплеем пространство подполья. Поскорее включив дисплей смартфона, искатель обернулся пару раз вокруг себя, чтобы представлять пространство, в котором, возможно, придётся отбиваться от штабных.

Взору предстали какие-то полки, на которых, кроме пыли ничего не было. Полки представляли из себя деревянные настилы из довольно прочных досок, сколоченных между собой. Настилы эти лежали на толстых кирпичных столбах. Конструкции казались крепкими и основательными. Дисплей разблокировывать боец не стал — отсюда, из склепно-тёмного подполья, любое освещение казалось слишком ярким, компрометирующим местоположение.

— Да… Всё было настолько молниеносно и неожиданно, что я даже некоторых деталей припомнить просто не в состоянии. По крайней мере сейчас, пока ещё не отошёл никак от этого, — вдруг вступил в тяжкий для него диалог механик, как будто еле выдавливая из себя слова.

Боец облегчённо вздохнул. И на то было несколько причин: возможный бой был нежелателен, прежде всего, из-за того, что порушились бы планы. Несколько долгих, неимоверно тягучих суток искатель посвятил тому, чтобы рационально выведать максимум информации, усилить свой арсенал, а только затем нанести удар, по возможности, скрытно, избегая огласки, и точки удара тоже предполагались разные. Труп штабного во дворе — отлично сымпровизированная декорация. По сути — удача плюс ловкость рук. Но разыграть каким-то образом исчезновение или неожиданную, непредвиденную и вместе с тем неотвратимую смерть сразу двоих легавых, которые плюс к тому ещё и пришли в этот же дом часом-двумя позже — в это уже не поверит даже самый тупой солдафон. А недооценивать противника — плохая черта, не выгодная в бою. Тем более в войне — ведь именно о войне сейчас и идёт речь. И эту войну приходится вести практически в одиночку. Кроме того, искателю не хотелось ошибиться в человеческих качествах механика, а если конкретнее — то не хотелось оказаться неправым лично самому.

— Не спеша и по сути, — вновь послышался приглушённый голос штабного. — Ты назвал монстра бестиаром.

После этих слов вновь насупила пауза. Вероятно, недолгая, но искателю все паузы казались уже излишне затянутыми.

— Так что ж такого, — тихо заговорил механик, — что я назвал его своим именем, или как это сказать…

— Эта информация не для общего пользования, что б ты знал. Я, он — можем назвать бестиара бестиаром. А ты почему в курсе секретной информации?

— Ваш сотрудник так при мне его называл.

— Не сильно удивлён. Что могу сказать? Его настигла карма. Но с тебя вины это не снимает. Подойди-ка поближе.

После этих слов раздался скрежет стула по полу, звук шагов, сопровождающийся скрипом половиц, а после стал слышен какой-то странный шум. Поперебирав в уме возможные варианты, искатель понял, что штабной гремит инструментами на столе, возможно выбирая какой-то из них.

Глава 8. Механик: под гнётом вербовки. Часть 1-3

— Прибраться решил? Я думаю, мы рискнули, не конфисковав у тебя такую уйму инструмента. Хотя… Ладно. Разрешили и разрешили — это было наше решение, пусть так и будет. В крайнем случае, решение всегда можно изменить. Так ведь? — коротко и звучно хохотнул штабной.

В ответ со стороны механика не последовало никакого ответа.

— Раз молчишь — видимо ответить нечего, а это очень плохо, когда человеку, к которому мы пришли, совсем нечего ответить. Мы этого очень не любим, даже бесимся от этого. Ведь это значит, что от нас могут что-то скрывать. А что э́то значит? — практически вскрикнул штабной.

— На самом деле я просто…

— А просто так тоже ничего не бывает. И даже когда ты не́ понимаешь, что есть какая-то причина, она всё равно есть. Взять хоть беспричинную тревогу. Я уверен, что ты с этим чувством живёшь. Ты просто не врубаешься, не думаешь о том, почему тебя это беспокоит. А на самом деле, ты, может, пытаешься нас обмануть, что-то недосказать, и у тебя копится это чувство. Сейчас-то понятно дело ты стоишь передо мной, чуть ли не обоссался. Сейчас причина явная.

— Я просто… — механик никак не мог закончить фразу — видимо, от чрезмерного волнения и страха, и в ушах у искателя снова зазвенела зловещая тишина, — немного прибирался. Сегодня, когда заходил в дом, запнулся за молоток — он валялся совсем рядом с дверью. Потому и решил выгрести с террасы весь этот хлам, оставить, может, пару инструментов, а остальное в подполье спустить, чтобы не мешалось.