Антикультурная революция в России - Савва Ямщиков

В день рождения Пушкина «козырные титаны» светской жизни предпочли экономическому форуму в Санкт-Петербурге венецианскую выставку «достижений концептуального хозяйства» (так некая Божена Рынская (наст. фамилия — Курицына) называет в «Известиях» Венецианский биеннале современного искусства. — С.Я.). Венеция, наряду с Куршевелем и матчами «Челси», стала официальным тусовочным местом номер один. За ланчем готовность к биеннале оценивали финансисты Марк Гарбер и олигарх Шалва Бреус. Игорь Кесаев показывал экспозицию министру культуры А. Авдееву. Поодаль прогуливались поэт Бунимович и скульптор Церетели, потом появился культуртрегер (знай наших! — С.Я.) Александр Мамут… С утра к разумному, доброму и вечному продолжили приобщать А. Авдеева. Культура инсталляций ринулась навстречу министру в виде детского гробика, набитого какой-то требухой. Взрослый гробина был наполнен более глубоким содержанием — из него восстала девушка, встала ступнями в тарелки и принялась елозить их по полу. Уверен, что, наглядевшись подобного, министр сделает человеческие выводы из «венецианских вытребенек», на которых пели и плясали Абрамович, Кабаков, Салахова, Свиблова, Фридлянд, гуггенхаймовский торговец Ник Ильин и прочие «тонкие» ценители толстого и грязного постмудерна. И помочь ему в этом должен Пушкин, а особенно любимая поэтом молитва Ефрема Сирина, способная защитить от всяких бесов.

Другая часть самопровозглашённой либерастской элиты предпочла пушкинскому юбилею безобразный шабаш в отеле «Мардан» у берегов Антальи. Полтора миллиарда евро вбухал в уродливый образчик безвкусицы сын горского еврея Мардана Тельман Измайлов — всемогущий хозяин московского Черкизовского рынка. Оставив подельникам антисанитарную торговую помойку с товаром, большей частью вредным для покупателя и оценённым в два миллиарда долларов, поехал Тельман Марданович тратить украденные у народа денежки в благословенную Анталью, где и напросился в турецкие подданные. За немалые миллионы собрал он на свой разгуляй известных миру людей. Стыдно было за Ричарда Гира, Монику Белуччи, Шарон Стоун, покорно отрабатывавших баснословные гонорары пением осанны нечистоплотному торговцу. Ну, да они ребята голливудские. У них своя мораль.

А наши-то каковы! Целая делегация во главе с мэром Лужковым высадилась в Анталье. Тут и «не расстающийся с комсомолом» Кобзон, и доморощенная примадонна с двумя валетами — Филей и Галкой, и «пустоговорящий» Малахов. А уставший от дешёвой славы Марк Захаров (Ширинкин) наговорил больше, чем требовал гонорар. Для него «Эрнст Тельман Марданович» — высочайший образец человечности и финансовой мощи, перед которым режиссёр снимает шляпу, как это он ранее сделал, сравнив Ельцина, автора туповатых и лживых мемуаров, с самими Львом Толстым. Господа, сколько можно опускаться и опускать окружающих до зловонного дна преисподней? Вспомните хотя бы раз о Пушкине. В юбилейные дни обратился к вам и вашим гарантам известный писатель и критик Валентин Непомнящий с криком отчаяния от растлевающей духовной агрессии либерастских вдохновителей. Прислушайтесь к нему, иначе будет поздно, а защищать вас никто не станет, ибо устали все от эпатажных и никчёмных воплей на голубых экранах и печатных полосах, некоторые из которых позволю озвучить на страницах нашей газеты.

«Русских надо бить палкой. Русских надо расстреливать. Русских надо размазывать по стене. Иначе они перестанут быть русскими. Русских надо пороть. Русские ничего не умеют и ничего не имеют. Русские настоящие паразиты» (Вик. Ерофеев «Энциклопедия русской души»). Г-н Швыдкой, так какой же фашизм страшнее — немецкий, русский или вот этот писателя-ублюдка, который вместе с вами засоряет экран «апокрифами» и «культурными революциями»?

«Десять лет мой Пётр стоит, а всё никак не угомонятся. С первого дня под него копали. Даже Ельцина хотели втянуть в историю, подготовили указ о сносе памятника. Когда ему нашептали, что надо Петра убирать, он сел в машину и решил своими глазами посмотреть. Долго стоял, минут двадцать. Потом отправился в Кремль, взял указ и порвал его. Вот так — раз, два, три, на мелкие кусочки… Нас не будет, а памятник останется. Я ещё больше скажу. У меня идея ещё одного Петра в Москве поставить» (3. Церетели. Интервью журналу «Итоги»). Г-н Церетели, а может, хватить Москву своими чучелами обезображивать? Даже Академию художеств России умудрились превратить в шашлычную и музей бронзовых изваяний своих дружков. Опомнитесь!

«Двухсотлетний юбилей Гоголя, как и сам писатель, в первую очередь (sic!) дал миру немало возвышенного, полезного и трогательного. От первоклассной телевизионной публицистики Л. Парфёнова и дидактических штудий И. Золотусского. В Москве в доме графа А. Толстого (на самом деле это усадьба Талызиных. — С.Я.) открыт музей, где редкие подлинные детали духовной и обыденной жизни гения вызывают возвышенное умиление и восторг… Русь, о которой писал Гоголь, разлетелась вдребезги, и сколь великой она ни была, не может выдавать себя за исчезнувшее целое… Прошлое, сколь великим оно ни казалось, не должно стать пудовыми гирями, делающими невозможным любое движение вперёд… Бедный Гоголь. Ему, как всегда, придётся за всё отвечать» (М. Швыдкой. «Российская газета»).

Г-н Швыдкой, не знаю, как Гоголю, а вам точно придётся отвечать вместе с директором Пентковским за уничтоженную к юбилею классика усадьбу Абрамцево. «Духа мракобеса Гоголя здесь не будет», — возопил ваш ставленник и добился своего. Придётся отвечать и за телячьи восторги и умиление перед пошлейшей экспозицией в усадьбе Талызиных, где нет ни одной детали жизни Гоголя, ибо они временно хранятся в фондах Музея А.С. Пушкина на Пречистенке. Правда, что с вас спросить, ведь вам вместе с телевизионным попрыгунчиком Парфёновым славное прошлое России, которым Пушкин призывал гордиться, словно кость в горле.

«Гоголь вообще не юбилейный человек! Юбилеи на некоторых действуют, как весна на котов… Ощущение, будто они ежевечерне созваниваются с Николаем Васильевичем, и тут же начинают знать, что хорошо для Гоголя, а что недопустимо. Например, реставратор Савва Ямщиков и литературный критик Игорь Золотусский распустили слух, кочующий из одного издания в другое. Будто бы в моём «Ревизоре», который идёт на сцене Александрийского театра уже семь лет, Хлестаков насилует городничиху и дочку. Откуда? Ничего подобного нет! Они не поняли, что театр не передатчик текста. У нас одной зрительнице на «Ревизоре» стало плохо. Вынесли на диван, стали капать валокордин, а она, вся в слезах, говорит: «Я не могу это видеть… Ведь Хлестаков у Гоголя такой милый. Взяточник, щелкопёр, но ми-и-илый». А недавно зритель подал в суд на Александрийский театр. Он купил билет и не увидел того спектакля, который хотел. Судья вынесла вердикт: если хотите ПОЛУЧИТЬ чистого Гоголя, сидите дома и читайте книгу. Это чисто гоголевская фантасмогория». (В. Фокин. Интервью «Новой газете»).

Нет, г-н Фокин, не гоголевская это фантасмагория, а ваша! Это вы поганите русскую классику с упорством серенького начальника ЖЭКа! Хлестаков у вас плюётся в зал и совершает непотребства с дамами! А женщина, которой стало плохо на «Ревизоре», в отличие от вас, внимательно читала блистательную книгу И. Золотусского «Гоголь», в которой он убедительно рассказывает о любви автора к Хлестакову. В одном вы правы: лучше читать дома гоголевские книги, чем смотреть псевдомейерхольдовские вампуки, в огромных количествах сервируемые нынче никчёмными режиссёрами-постмудернистами.

Что же касается наших ежевечерних звонков Гоголю, то так ценимые вами питерские культурные начальники на одном из юбилейных оргкомитетов попрекнули В. Распутина, И. Золотусского, В. Ливанова и меня в желании выдать себя за родственников гения. На что Василий Ливанов со свойственным ему фамильным чувством юмора заметил: «Мы не родственники Гоголя. Мы просто очень любим его, а вот вы — живые персонажи великого писателя». Впрочем, в своём более чем презрительном отношении к нашей четырёхлетней борьбе за создание единственного в России музея Гоголя, за возвращение его могиле на Новодевичьем кладбище православного облика, за издание полного собрания сочинений, воспоминаний современников и литературно — биографической летописи вкупе с гоголевскими стипендиями, не один вы трубите. Например, любимый либерастами Швыдкой обвинил нас в материальной корысти, а только что на римской вилле Медичи фонд Ельцина (стыдоба-то какая!) вручил самопальные премии гоголеведам «ближнего круга», среди которых засветился и обозвавший нас с Золотусским сталинистами г-н Манн. Вот как приветствует лауреата уставший классик А. Битов: «Премия присуждена литературоведу, профессору Ю.В. Манну. Это известие меня очень обрадовало. Юрий Владимирович — член нашего российского пен-клуба, мы этим гордимся (каковы сами, таковы и сани). Юбилей Гоголя уже прошёл, и кроме этой церемонии, мы всё сделали, чтобы утомить его».