Толкование Евангелия - Борис Гладков

Когда диавол отошел от Иисуса, то Ангелы приступили и служили Ему (Мф 4:11), торжествуя победу над духом зла.

Порядок искушений неодинаков у Евангелистов Матфея и Луки. Евангелист Матфей ставит вторым искушение на кровле храма, а искушение на горе (царствами мира) – третьим; Евангелист же Лука искушение на горе ставит вторым, а искушение на кровле храма – третьим. По сказанию того же Евангелиста Луки, диавол, окончив искушения, отошел от Иисуса; отошел же он, конечно, не после слов – не искушай Господа Бога твоего (Лк 4:12), а после слов – отойди от Меня, сатана. А так как последние слова сказаны были на горе, после искушения царствами мира, то следует признать, что это искушение и было последним. Некоторые полагают, что для этого последнего искушения Иисус должен был вернуться из Иерусалима (с кровли храма) в пустыню. Но для такого предположения нет никаких указаний в Евангелиях; чтобы подвергнуться искушению царствами вселенной, казалось бы, не было надобности возвращаться в ту же пустыню, в которой произошло первое искушение; показать Иисусу все царства мира во мгновение времени диавол мог и на другой горе, ближайшей к Иерусалиму, по пути к Иордану, куда отправился Иисус после искушений.

Не верующие в Бога отвергают достоверность повествований об искушении и говорят, что искушений в действительности не было, что за искушения были приняты видения или же, вернее всего, внутренняя борьба Самого Иисуса не с внешним врагом, а с требованиями плоти и присущими человеку стремлениями к власти, славе.

Несостоятельность таких предположений о безгрешном Спасителе слишком очевидна и потому не вызывает возражений: ведь свои повествования об искушении Евангелисты могли основывать только на словах Самого Иисуса Христа, так как посторонних свидетелей при искушениях не было. А этого вполне достаточно, чтобы признать повествования их истинными.

Глава 6

Посольство синедриона. Свидетельство Иоанна об Иисусе. Призвание первых учеников. Возвращение в Галилею. Родословная Иисуса

Допрос Иоанна посланными от синедриона

Слава о новом пророке росла; несметные толпы народа стекались к нему на Иордан креститься, а наиболее ревностные последователи его даже остались при нем в качестве учеников его. Синедрион, то есть верховный совет и суд еврейского народа, находившийся в Иерусалиме, не мог, конечно, смотреть равнодушно на это религиозное движение. Он знал уже от фарисеев и саддукеев, ходивших к Иоанну, что новый пророк не выдает себя за Христа-Мессию, – что, по словам этого пророка, Христос идет за ним и будет крестить Духом Святым. Зная все это, синедрион посылает, однако, к Иоанну священников и левитов с особым поручением. Посланные прежде всего спрашивают Иоанна: кто ты? (Ин 1:19).

Ответы Иоанна и свидетельство его об Иисусе как Мессии

Но Иоанн, угадывая, с какой целью они пришли, не отвечает прямо на их вопрос, а объявляет, что он – не Христос. По-видимому, посланные очень настойчиво расспрашивали и уговаривали Иоанна, потому что он, по словам Евангелиста, сначала объявил им, что он не Христос, затем не отрекся от этих слов; если Евангелист говорит, что он не отрекся от своих слов, то, значит, посланные синедрионом просили его, уговаривали отречься и объявить себя Христом; потом еще раз, вероятно, на новые предложения и уговоры, Иоанн окончательно объявил, что он не Христос.[17] Вероятно, пославшему их синедриону очень хотелось, чтобы Иоанн объявил себя Христом; иначе трудно объяснить ту назойливость, с которой они пристали к Иоанну. По мнению Златоуста (Беседы на Евангелие от Иоанна. 16), члены синедриона хотели ласками расположить Иоанна к тому, чтобы он объявил себя Христом, и затем подчинить его своему влиянию.

Посланные были из фарисеев; они знали пророчество Малахии: Вот, Я пошлю к вам Илию пророка пред наступлением дня Господня, великого и страшного (Мал 4:5); и поэтому, когда им не удалось склонить Иоанна объявить себя Христом, то стали допрашивать его: Что же? ты Илия? (Ин 1:21).

Пророчество Малахии можно относить к тому великому и страшному дню Господню, который мы называем Страшным Судом или Вторым Пришествием Христа; во всяком случае, нельзя понимать его буквально, нельзя считать, что должен был прийти непременно сам ветхозаветный пророк Илия, а не другой, подобный Илии; в этом нас убеждают и слова ангела, предсказавшего Захарии, что сын его, Иоанн, предыдет пред Господом в духе и силе Илии (Лк 1:17).

Но посланные синедриона понимали пророчество Малахии буквально и были уверены, что сам пророк Илия должен явиться перед пришествием Мессии; потому-то они и допрашивали Иоанна: не Илия ли он? Иоанн отвечал: «Нет». – «Так не Пророк ли ты? Не тот ли ты Пророк, о Котором сказал Моисей: Пророка из среды тебя, из братьев твоих, как меня, воздвигнет тебе Господь Бог твой, – Его слушайте (Втор 18:15)?»

Под Пророком, о котором говорил Моисей, всегда подразумевали Мессию, Избавителя, Христа. Поэтому на вопрос – не Пророк ли ты? – Иоанн ответил: нет. Этим ответом, по мнению Златоуста, Иоанн отрекся не от того, что он пророк, а от того, что он именно тот, предвозвещенный Моисеем, Пророк.

«Так кто же ты? Скажи! Ведь нас послали узнать – кто ты? И мы должны дать ответ пославшим нас; и по какому праву ты крестишь, если ты не Христос, не Илия и не Пророк?»

Отвечая на эти вопросы, Иоанн повторил свой ответ, данный приходившим к нему фарисеям и саддукеям (см. выше, гл. 4), но добавил: «Идущий за мною стоит среди вас». Он говорил прежде, что приблизилось Царство Небесное, что Христос идет, что пришествие Его близко, что лопата Его уже в руке Его и что секира у корня дерев лежит; теперь же, после Крещения Иисуса, сошествия на Него Святого Духа и слышанного им голоса с неба, он прямо возвещает, что Христос уже пришел, стоит среди вас… Я недостоин развязать ремень у обуви Его (Ин 1:26–27).

Обувь бедных людей того времени состояла из двух дощечек, или пластинок коры, или кожи, которые ремнями привязывались к подошвам; при входе в дом рабы или слуги снимали эту обувь с пришедших и омывали им запыленные от ходьбы ноги. Обязанности развязывания ремней обуви, снимания ее и омывания ног считались самыми унизительными; и вот, Иоанн ставит себя, в сравнении с Христом, в такое же положение, в каком находится последний раб по отношению к своему господину.

Появление Иисуса и указание на Него Иоанном как на Христа-Мессию

Надо полагать, что это происходило уже после искушения Иисуса. На борьбу с голодом и духом зла шел в пустыню Иисус-Человек; Он вышел из этой борьбы Победителем Своими человеческими силами; и после такой победы к Иоанну на Иордан шел уже Иисус-Мессия, Иисус-Христос, Иисус-Богочеловек. На другой день после допроса Иоанна посланными синедриона Иоанн увидел шедшего к нему Иисуса и, указывая на Него, сказал: Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира (Ин 1:29).

Пророк Исаия изобразил страждущего Мессию в виде Агнца, на Которого Господь возложил грехи всех людей (Ис 53:6–7). Поэтому Иоанн, желая указать на Иисуса как на Мессию, называет Его так, как называл Его в своем пророческом вдохновении величайший из пророков.

Иоанн свидетельствует при этом, что шедший в то время к нему Иисус есть Тот Самый, о Котором он уже возвестил народу, фарисеям и саддукеям, – Тот, Который стал впереди его, потому что был прежде. Этими словами – был прежде – Иоанн как бы повторяет пророчество Михея об исхождении из Вифлеема Владыки, Которого происхождение из начала, от дней вечных[18] (Мих 5:2).

Свидетельство Иоанна, что он не знал Иисуса

Я не знал Его (Ин 1:31), – говорит Иоанн.

Известно, что Мать Иисуса, Пресвятая Дева Мария, была родственницей матери Иоанна, Елисаветы. Поэтому, дабы устранить всякое подозрение, что Иоанн свидетельствует об Иисусе по родству и что свидетельство его, вследствие этого, может быть не без пристрастным, Иоанн говорит: Я не знал Его.

Эти слова Иоанна можно понимать двояко: или он вовсе не знал Иисуса, никогда не видел Его раньше появления Его на Иордане, или же он знал Иисуса как частного человека, но не знал, что Он Мессия-Христос. Какому из этих толкований следует отдать преимущество – неизвестно, так как Евангелисты ничего не говорят об отношениях Иисуса к Иоанну до встречи их на Иордане. Иисус жил в Назарете, а Иоанн – в пустыне Иорданской, местности, довольно отдаленной от Назарета; Евангелист Лука повествует, что Иоанн был в пустынях до дня явления своего Израилю (Лк 1:80), то есть прямо из пустыни вышел на проповедь; поэтому весьма правдоподобно, что Иисус и Иоанн не знали друг друга. С другой стороны, из прочитанных уже нами повествований Евангелистов нам известно, что до появления Иисуса на Иордане никто, кроме Его Матери, не знал, что Он – Мессия. Не знал, конечно, этого и Иоанн, если бы даже и имел какие-либо сношения с Иисусом.