При дворе последнего императора - Александр Мосолов

Стали множиться морганатические союзы. Неравномерные и неоправдываемые санкции, иногда чрезвычайные по строгости, скоро отменялись. Виновных прощали, возвращали в Россию на прежнее положение, но прежних отношений восстановить было уже нельзя. Раненое самолюбие давало себя знать.

Появление Распутина внесло окончательный разлад в императорскую фамилию, разделило ее на «белых» и «черных». В коллективном письме к государю, вызванном отправкою Дмитрия Павловича на персидский фронт за причастность к убийству «старца Григория», в этом единственном общем выступлении членов императорской фамилии, поведение великого князя объяснялось велением совести. Трудно было сильнее осудить окружение Ее Величества.

Из трех великокняжеских поколений, которых нам приходится здесь касаться, старшее — Александра II — имело одного остававшегося в живых представителя, генерал-фельдцехмейстера Михаила Николаевича.

Менее одаренный, чем его братья, человек благородного и уравновешенного характера, исключительной осанки, великий князь провел большую часть своей карьеры наместником на Кавказе. Здесь же он командовал нашими войсками в турецкой кампании 1877–1878 годов и получил георгиевскую ленту.

Оставив пост наместника, великий князь был назначен председателем Государственного совета, оставался на этом посту до реформы совета в 1905 году. Последние годы своей жизни великий князь по климатическим условиям проводил зиму на юге Франции и умер на своей вилле в Каннах в конце 1909 года.

Хотя в мое время он не играл крупной политической роли, но по возрасту и положению занимал исключительное место среди семьи. Никто из родственников не стал бы ему перечить. Благодаря своему такту и влиянию он являлся настоящим миротворцем. С кончиною его прекратилось и внешнее династическое единство.

Великая княгиня Александра Иосифовна, принцесса Саксен-Альтенбургская, вдова другого брата Александра II, Константина Николаевича, принадлежала, если не по рождению, то по мужу, тоже к старшему поколению династии. Она держалась очень консервативных взглядов, и петербургское общество казалось ей весьма передовым и непривычным. Ее любимою резиденциею был Павловский дворец, представлявший исключительное художественное целое.

В мире не существовало другого подобного ансамбля времен Директории. Дворец, построенный в конце XVIII века, был полон мебели, штофа, люстр, фарфора, бронзы этой эпохи. При ремонте обивки мебель покрывали штофом того же времени — так велики были его запасы, унаследованные великою княгинею. Во время своего путешествия во Франции граф и графиня Северные (под этим именем, как известно, ездили инкогнито Павел Петрович и Мария Федоровна) заказали такие неисчерпаемее богатства материалов для своего дворца, что он был ими полон до самой революции 1917 года. Только перед началом великой войны решились провести в дворец электричество прямо взамен восковых свечей: ни керосина, ни газа там никогда не было.

Атмосфера этого патриархального двора всегда производила на меня такое впечатление, будто я попал в позапрошлое столетие, и всегда действовала успокоительно.

Второе поколение — поколение Александра III, властного консерватора и народника, — было представлено в 1900 году его четырьмя родными и десятью двоюродными братьями. Первыми были великие князья Владимир, Сергей, Алексей и Павел Александровичи.

Не существовало в Петербурге двора популярнее и влиятельнее, чем двор великой княгини Марии Павловны, супруги Владимира Александровича. Да и сам великий князь умел пользоваться жизнью полнее всех своих родственников. Красивый, хорошо сложенный, хотя ростом немного ниже своих братьев, с голосом, доносившимся до самых отдалённых комнат клубов, которые он посещал, большой любитель охоты, исключительный знаток еды (он владел редкими коллекциями меню с собственными заметками, сделанными непосредственно после трапезы), Владимир Александрович обладал неоспоримым авторитетом. Никто никогда не осмеливался ему возражать, и только в беседах наедине великий князь позволял себе перечить. Как президент Академии художеств он был просвещенным покровителем всех отраслей искусства и широко принимал в своем дворце талантливых людей. В качестве старшего дяди царя он мог бы занять рядом с Михаилом Николаевичем особо доверенное положение, стать хранителем единства семьи и ее традиций. Причину, почему он этой задачи не осуществил, следует, быть может, искать в отношениях между дядею и племянником. Государь Николай II испытывал перед Владимиром Александровичем чувство исключительной робости, граничащей с боязнью. Великий князь, вероятно, заметив впечатление, производимое им на императора, стал держаться в стороне от государственных вопросов.

Острый перелом в отношениях между двумя дворами относился к 1905 году. 8 октября старший сын Владимира Александровича Кирилл сочетался браком в Тегернзе в Баварии в присутствии великой княгини Марии Александровны, с ее согласия и благословения, но не испросив высочайшего разрешения, с разведенною великой герцогиней Гессенской, принцессой Викториею-Мелитою Саксен-Кобург-Готской, дочерью великой княгини Марии Александровны. Новые супруги были двоюродными братом и сестрой. (Великий герцог Эрнст был единственным братом императрицы Александры Федоровны).

Вскоре после свадьбы Кирилла Владимировича стало известно, что он приезжает в Петербург один принести повинную за брак без разрешения государя. Как родители его, так и он сам ожидали, что после заслуженного выговора со стороны Его Величества он будет прощен.

Великий князь приехал в 9 часов вечера прямо с вокзала во дворец своих родителей, а в 10 часов ему доложили, что явился министр двора и желает его видеть по приказу царя.

Граф Фредерикс объявил Кириллу Владимировичу, что император повелевает ему в тот же день выехать обратно за границу и что доступ в Россию ему впредь воспрещен. О прочих налагаемых на него наказаниях он узнает по прибытии на место своего жительства. В тот же день в 12 часов ночи великий князь покинул Петербург.

Владимир Александрович был глубоко оскорблен этой мерою, принятой государем по отношению к сыну без уведомления отца, и на другой же день отправился к императору. После его возвращения свите стало известно, что Владимир Александрович заявил царю о своей обиде и высказал, что при таких обстоятельствах он государю больше служить не может и просит сложить с него командование войсками гвардии и Санкт-Петербургского военного округа. Император на это согласился и соизволил назначить на его место великого князя Николая Николаевича.