Пациент всегда мертв - Джонатам Келлерман

Майло встал:

— Ну что ж, вам и без того пришлось изрядно попотеть.

Глава 26

Едва мы открыли дверь кабинета Гулла, он схватился за телефон.

— Звонит адвокату, — сказал Майло, выйдя в коридор.

— Его вывел из себя твой вопрос о передаче Гэвина Коппел.

— Какая-то страшная темная тайна. Что-то выставляющее доктора в плохом свете.

— Интересно, как много известно об этом Куикам?

— Если им что-то известно, то почему они не рассказали мне?

— Может, это бросало тень и на Гэвина.

— Гэвин погиб, и зачем теперь его родителям покрывать Гулла? И с какого конца тут Коппел?

— Не знаю. Но все происходящее, похоже, связано с этим местом.

— Я попрошу Бинчи тихонечко понаблюдать за Гуллом.

— Тихонечко?

— Это тебе не детектив по ТВ, где полиция использует фантастическую технику и армию сыщиков для тривиальной слежки. Мне повезет, если удастся заполучить хотя бы две смены "топтунов" в день.

Мы спустились на первый этаж.

— Итак, как ты считаешь, насколько эффективным был мой накат на Гулла? — спросил Майло.

— Он звонит адвокату, — пожал я плечами.

— А стал бы это делать парень, который ни в чем не виноват? Вот именно! Я подобрался-таки к доктору. И все же… Мне очень хочется выяснить, почему Гэвин ушел от него.

— Невропатолог, направивший Гэвина к Гуллу, может кое-что об этом знать. Поскольку его пациента передали другому врачу, он должен был потребовать от Гулла объяснений.

Майло выхватил свой блокнот и зашелестел страницами.

— Леонард Сингх в Сент-Джон. Не против взять его на себя?

— Вовсе нет.

— И еще, если ты по-прежнему готов поработать с Недом Бионди, чтобы попытаться поместить в газетах фото блондинки, то дерзай. — Он вручил мне запечатанный конверт со штампом "Фото, не сгибать".

Мы дошли до начала лестницы. Роланда Кристофа и его пылесоса больше нигде не было видно, и Майло уставился в пустой коридор.

— Город призраков. — "Черитэбл плэннинг". Чувствуешь аромат мошенничества?

— Да, это похоже на корпорацию-призрак. Между прочим, ты, по-моему, достал Кристофа. Что, если он ударится в бега?

— Да и черт с ним! Он всего лишь мелкий уголовник.

— А не может здесь быть кое-что покрупнее?

— Например?

— Некий условно освобожденный нанят бывшим мужем Коппел. Он работает в здании, где какое-то время провели три жертвы убийства. И еще работа Флоры Ньюсом в конторе по делам досрочно освобожденных. До того как убили Коппел, мы предполагали участие в ее деле бывшего уголовника.

— Опять Флора, — сказал он и пошел дальше.

— Тебя это не беспокоит? — спросил я, когда мы выбрались на улицу.

— Что?

— То, что Сонни Коппел нанял условно освобожденного наркомана для уборки здания.

— Все меня беспокоит.

Мы подошли к машине.

— Что касается Флоры, — сказал Майло, — то мы предполагали, что она спала с каким-то уголовником. Флора Ньюсом могла делать что-то предосудительное с точки зрения общепринятой морали, Алекс, но мне трудно представить, чтобы она сблизилась с каким-нибудь ханыгой вроде Кристофа.

— А если Кристоф не единственный условно освобожденный на работе у Коппела? Быть может, Коппел нашел себе источник дешевой рабочей силы. Мэри Лу между тем занималась реабилитацией заключенных. Возможно, здесь есть какая-то связь.

— Ларсен говорит, что это он подал ей идею о заключенных.

— Ларсен расстроился, что мы не слышали его на пленке с радиопередачей. У каждого есть самолюбие.

— Даже у психотерапевтов?

— Особенно у психотерапевтов.

— Время повидаться с Сонни Коппелом, — сказал Майло, когда мы сели в машину. — Это необходимо сделать не откладывая. Убита женщина — иди прямо к бывшему мужу. Это из сериала "Расследование сто один", будь он неладен.

— У тебя на руках три дела, каждое из которых указывает в каком угодно направлении.

Он рассмеялся:

— Это у тебя называется "поддерживающая терапия"?

— Это называемся реальностью.

— Если бы я скучал по реальности, то не стал бы жить в Лос-Анджелесе.

Когда мы тронулись с места, Майло погрузился в молчание. Я пересек Олимпик, и он объявил, что к Шейле Куик для осмотра комнаты Гэвина пойдет один. Я высадил его возле полицейского участка и вернулся домой. Спайк с несчастным видом ждал меня возле двери.

Это было что-то новенькое. Как правило, он демонстрировал полное безразличие и оставался на боковом крыльце, когда я возвращался домой. А когда подходило время прогулки, пес изображал спящего до тех пор, пока я не поднимал его безвольное тело и не ставил на лапы.

— Привет, пацан.

Спайк хрюкнул, тряхнув мордой так, что слюни полетели в мою сторону, и лизнул мне руку.

— Одиноко, да?

Он опустил голову, но глаза продолжали смотреть на меня. Одно ухо щевельнулось.

— По-настоящему одиноко?

Спайк поднял глаза и издал низкий, хриплый стон.

— Эй! — Я опустился на колено и потеребил его загривок. — Она завтра будет дома.

В прежние дни я бы добавил: "Я тоже скучаю по ней".

Пес засопел и перевернулся на спину. Я почесал ему пузо.

— Как насчет немного подвигаться?

Он насторожился. Затаил дыхание.

У меня в кабинете в шкафу хранился старый поводок, и к тому моменту, как я вернулся с ним в руках, Спайк уже прыгал, повизгивал и царапал дверь.

— Приятно, когда тебя ценят, — сказал я.

Спайк перестал суетиться и изобразил на своей морде ответ: не стоит тешить себя иллюзиями.

Его кривые короткие изнеженные лапы выдержали полмили вверх по Глен и обратно. Неплохо для десятилетнего барбоса — по бульдожьим понятиям, он давным-давно перешагнул пенсионный возраст. Когда мы возвратились домой, Спайк умирал от голода и жажды, и я наполнил его мисочки.

Пока он ел, я позвонил Неду Бионди по самому свежему из всех имеющихся у меня его номеров. Впрочем, я уже давно знал, что Нед уволился с должности старшего репортера в "Таймс", поговаривал о переезде в Орегон, поэтому я не удивился, получив сообщение: "Номер больше не обслуживается. Я попытал счастья в справочной службе Орегона, но Бионди в ней не числился.

Много лет назад я лечил дочь Неда, замечательную девушку с завышенными запросами, которая морила себя голодом и чуть не умерла. И я подумал: поскольку Нед не озаботился тем, чтобы оставить мне свои новые координаты, его семья больше не нуждалась в моих услугах. Обнадеживающий факт. Сколько сейчас лет Энн Мэри?.. Около тридцати. Нед как-то позвонил мне от нечего делать, и я узнал, что она вышла замуж, родила ребенка и все еще надеется сделать карьеру.

Информация ко мне всегда поступала от Неда. Мне так и не удалось добиться взаимопонимания с его женой, которая во время лечения Энн Мэри практически не разговаривала со мной. Как только терапия закончилась, девушка тоже перестала со мной общаться, даже не отвечала на последующие звонки. Я сказал об этом Неду, он засмущался, принялся извиняться, и я прекратил разговор. Через год после окончания лечения Энн Мэри написала мне элегантное благодарственное письмо на розовой надушенной бумаге. Тон письма был вежлив, суть предельно ясна: "Я в норме. Отвяжись".

Поэтому позвонить ей, чтобы узнать, где Нед, я никак не мог. Но, в конце концов, должен же кто-нибудь в его газете знать, где он находится.

Когда я начал набирать редакционный номер "Таймс", ожила вторая линия.

— Привет, беби, — послышался голос Эллисон.

— Привет.

— Как прошел день?

— Неплохо. А у тебя?

— Как обычно… У тебя есть минута?

— Что-нибудь случилось?

— Нет-нет. Я просто… вчера, когда я подъехала… Алекс, ты знаешь, что мне нравится Робин, мы всегда ладили. Но когда я подъехала… увидела вас вдвоем…

— Я понимаю, как мы смотрелись, но она всего лишь благодарила меня за то, что я взял Спайка.

— Я знаю. — Ее смех был неестественным. — Я позвонила, чтобы сказать тебе, что я знаю. Но мне стало немного не по себе. Когда я увидела, как она тебя целует.

— Целомудренно. В щечку.

Она опять засмеялась, потом замолчала.

— Элли?

— Я не могла понять, что происходит. Я лишь видела двоих людей, которые… Вы выглядели как парочка… Было похоже, что вам хорошо вдвоем. Вот тут меня словно громом поразило. Вся твоя жизнь с ней… Я просто начала сравнивать ее с… Просто мне кажется, что у нас с тобой нет ничего даже близко…

— Эллисон…

— Я знаю, я знаю, что это нервы и комплекс неуверенности в себе. Но мне ведь дозволено такое время от времени, правда?

— Конечно, милая, но в данном случае это совершенно необоснованно. Единственной причиной ее приезда был Спайк. Точка.

— Всего лишь поцелуй в щечку.

— Именно.

— Я не хочу, чтобы ты думал, будто я превратилась в некую параноидную клушу, гребущую только под себя… О, только послушать меня!..

— Эй! Если бы возникла обратная ситуация, то я реагировал бы точно так же. Я совершенно не интересую Робин, она счастлива с Тимом. А я обожаю тебя.