Индийская мифология. Энциклопедия - Кирилл Королев

Раз уж была упомянута магия, стоит остановиться на этом вопросе подробнее, тем паче что магические обряды сыграли в развитии индийской культуры немаловажную роль. Священная книга магических обрядов и магических заклинаний — «Атхарваведа» — представляет собой собрание магических текстов, которые группируются вокруг огня домохозяина (грихастхи) и круга обязанностей жрецов; «цель этих заклинаний — чисто профаническая, их основа отражает древнейшие народные верования не только ариев, но и доарийского субстрата Индии» (Елизаренкова). В «Атхарваведе» мы находим заклинания на все случаи жизни — заговоры против болезней и против яда, заговоры против нечистой силы, колдунов, реальных врагов, дурных примет и снов. Стихийных несчастий и бед, заговоры-искупления и заговоры-проклятия, любовные заговоры и целебные заговоры, заговоры, связанные с браком и потомством, и заговоры, связанные с царской властью; «имя им — легион».

Ведийская религия насквозь проникнута магией. Одни и те же ритуалы могли использоваться как в религиозных, так и в магических целях, даже когда речь шла о высоком культе типа посвящения царя и восхваления Индры. Примером текста такого «комбинированного действия» может служить заговор-обращение к Агни:

Запряженный спереди, вези, о Джатаведас!О Агни, узнай, как это делается!Ты, целитель, создатель целебного средства.С тобою получим мы корову, коня, человека.Так сделай это, о Агни Джатаведас,Согласный со всеми богами:Кто б нами ни играл, кто б ни пожирал нас —Пусть рухнет его ограда!Проткни глаза! Проткни сердце!Рассеки язык! Раздроби зубы!Какой бы пишача его ни пожирал,О Агни, о самый юный, размозжи его!Вот, Агни, твои дрова,Перемалывающие пишачей.Обрадуйся ты имИ прими их, о Джатаведас!Охвати пламенем, о Агни,Дрова из дерева тарштагха!Да покинет форму свою пожиратель падали,Что хочет схватить мясо этого человека! [71]

Ошибки, допущенные во время жертвоприношения, исправлялись жрецом-брахманом при помощи магических заклинаний. Да и сам ритуал жертвоприношения в известной степени представлял собой магическое действо, поскольку являлся по сути попыткой жертвователя напрямую оказать влияние на богов.

Мировоззрение древних ариев было в значительной степени магическим, и проявлялось это, не в последнюю очередь, в вере в силу слова: поэтому придавалось такое значение элементам речи, прежде всего — имени.

Сарасвати. Индийский рисунок.

Для древних связь между именем и личностью, которую оно обозначало, являлась не произвольной ассоциацией, а чем-то вроде материальных уз, благодаря чему оказать через имя магическое воздействие на человека было ничуть не труднее, чем через ногти, волосы или любую другую часть тела. Это яркий пример контагиозной магии, по которой вещи, однажды бывшие в контакте, находятся в нем постоянно. Что бы колдун ни проделывал с тем или иным предметом, принадлежащим определенной личности, это неминуемо скажется на человеке. По утверждению Дж. Фрэзера, «многие из первобытных людей считали имена существенной частью самих себя и прилагали немало усилий, чтобы утаить свои истинные имена и тем самым обезопаситься от злоумышленников».

У древних египтян на каждого человека приходилось по два имени: истинное (большое) и доброе (малое). Доброе имя знали все, тогда как большое держалось в глубокой тайне. По два имени было и у индийских брахманов. Одно предназначалось для повседневного пользования, а второе было известно, кроме самого человека, лишь отцу и матери.

В обиходе употреблялись также прозвища и вторичные имена, которые не считались частью человека. Так, взрослого мужчину называли именем его ребенка, ибо предполагалось, что у детей врагов нет, и, следовательно, никакие опасности, связанные с колдовством, им не грозят.

Учитывая стремление людей защититься от колдовских чар, легко объяснить возникновение различных табу на произнесение имен. Можно выделить следующие запреты: на имена родственников, покойников, правителей и других священных особ, а также на имена богов.

Шива и жены мудрецов. Иллюстрация к пуранам (XVIII в.).

Основой табу на имена покойников являлся суеверный страх перед мертвыми. Люди боялись потревожить души умерших. Имя покойника «забывалось», а родственники, если их имена звучали похоже, немедля брали себе новые из опасения, что знакомые звуки могут привлечь умершего к прежнему жилищу. Если имя покойника совпадало с названием какого-либо предмета общего пользования, последний незамедлительно переименовывался.

Имена вождей и жрецов держались в секрете потому, что враги, узнав их, могли навредить правителям, а через них — и всему племени.

Имена божеств имели для людей очень большое значение, ибо связывались с могуществом сверхсил. Обычно у божеств было много имен. Так, у верховного бога вавилонского пантеона Мардука их насчитывалось около пятидесяти, и все они знаменовали его победу при сотворении мира над персонификацией хаоса, Тиамат, и ее воинством. Впрочем, считалось, что свои истинные имена боги тщательно скрывают, дабы не допустить, чтобы люди приобрели над ними неограниченную власть. Индра, Агни, Брахма, Шива, Вишну, как и их многочисленные эпитеты, — все это лишь «прозвища», лишь явленные имена, доступные для людей; истинные же имена богов остались неведомыми.

Помимо магии слов древние индийцы верили в магию действий — точнее, в магию заклинательных процедур и магических жертвоприношений. Заклинательные процедуры, в терминологии современных этнографических работ, бывали несимволическими (реальными) и символическими. Первые предусматривали «бытовые» действия: присыпание ран песком с чтением заклинаний, внесение кувшина с водой в новый, еще не заселенный дом, приготовление различных амулетов и т. п. Символические процедуры выражались в том, что заклинатель, к примеру, отсылал наложенное на человека проклятие обратно к тому, кто это проклятие наложил, или находил дыхание умирающего у ветра, зрение — у солнца и т. д. Что касается магических жертвоприношений, то, как писала Т.Я. Елизаренкова, «ритуал жертвоприношения взят магией из религиозной практики, однако этот ритуал используется совсем в иных целях, что отражается и на его материальном воплощении. В целом сохраняется принятая в обрядах шраута форма ритуала: раскладывается жертвенный костер, зажигается огонь, в него совершаются возлияния, произносятся мантры. Но только в целях магии жертвенный костер должен быть обращен к югу — стороне царства мертвых (а не к востоку или северо-востоку — области богов); вместо коровьего топленого масла (корова — священное животное) совершается возлияние растительным маслом, особенно приготовленным из растения ингида; вместо того чтобы брать все правой рукой, как это делает жрец в обычном ритуале, заклинатель все берет левой и т. д. В таких случаях, как магическое жертвоприношение, буквальные действия неотделимы от символических».

Магические ритуалы, совершавшиеся заклинателями в соответствии с определенным распорядком и по определенным, зафиксированным в священных текстах правилам, открывали перед человеком, их осуществлявшим, дорогу к могуществу — но не «дорогу к храму». Последнюю были способны открыть только обряды, направленные не вовне, а внутрь себя. Заклинания, подобные этому:

Тот ларь, из которого мы извлекли Священное Знание, —В него мы замыкаем его сноваИсполнилось желанное силой заговора.Помогите мне здесь, о боги, этим жаром!

не могли указать путь в Абсолюту, потребность в котором ощущалась индийской культурой все настоятельнее. Этот путь смогли указать только самые «метафизические» индийские тексты — упанишады.

«Индуизм предоставляет своим приверженцам самые разнообразные возможности для проявления религиозных чувств; кажется, в нем есть все мыслимые божественные манифестации, пригодные для почитания адептов: бога почитают и как абстрактный символ, и как владыку мира, и как отца, и как возлюбленного, и как младенца, и как брата. Толь же многообразны и формы постижения и почитания божеств — от медитации и повторения священного слога ОМ до обмазывания себя пеплом или сажей и подражания ржанию осла. Поклоняются божественным проявлениям в книге, знаке, творениях природы, звуке, дыхании, молчании; в храме или вне его. Каждый волен выбрать ту дорогу к богу, которая ему ближе, и она не будет считаться лучше или хуже остальных. Брахман может изощряться в философских спорах, аскет — истязать свою плоть, деревенский жрец — обагрять руки кровью жертвенных животных, философ — предаваться размышлениям, йог — делать необходимые упражнения, мирянин — совершать требуемые ритуалы и т. п.»