Украина в водовороте внешнеполитических альтернатив. Исторический экскурс в 1917–1922 годы - Валерий Федорович Солдатенко

Эйхгорна, распорядился арестовать нескольких министров, которых немцы считали наиболее опасными для своей акции.

Немецкий вооруженный отряд в поисках этих министров 28 апреля вошел в ходе заседания Ц. Р. в ее здание, обыскал все помещения, якобы разыскивая склады оружия, приготовленного для восстания против немцев, забрал архив, в зале заседания под угрозой стрельбы прервал собрание, подверг ревизии всех членов Ц. Рады и самого главу ее, не обращая внимания на его протест, и закрыл заседание. Той же ночью военный агент германского правительства полк. Штольценберг, вместо того чтобы оправдывать этот неслыханный поступок, поставил председателю Ц. Рады ультимативный вопрос, не считает ли Ц. Р. необходимой, учитывая свой конфликт с немецкими властями, и в связи с произошедшим, ликвидацию своей деятельности. Когда председатель Ц. Рады заявил, что она ликвидируется, передав свою работу Учредительному собранию, это было принято за основание для дальнейших шагов. На другой день, 29 апреля, под охраной немецких пулеметов собранные в Киеве “крупные и мелкие землевладельцы” провели церемонию выбора на гетманство Скоропадского. Немецкая военная сила сделала невозможными заседания Ц. Рады, ее последним актом было принятие давно подготовленного проекта конституции…»[325]

Х. Горизонты национального прогресса или свинцовые тиски консерватизма

Попыткой разрубить тугой узел противоречий, возникших в развитии общественной жизни в Украине весной 1918 г., стало насильственное устранение с политической арены Центральной Рады – олицетворения национально-демократического фронта, оплота социалистически ориентированных политических сил – и концентрация власти в руках правого лагеря.

Для правильной оценки новой ситуации безусловной точкой отсчета является как можно более точная квалификация сущности событий последних дней апреля 1918 г., а именно – контрреволюционного заговора.

Непредвзятые, в том числе новейшие исследования механизма прихода к власти П. Скоропадского, сущности установленного им режима все больше убеждают, что настоящими инициаторами и организаторами государственного переворота были именно оккупационные войска, вернее их командование, а также немецкое посольство[326].

Достаточно красноречивым является, в частности, такой эпизод. На последнем заседании Малой Рады 29 апреля 1918 г. был заслушан отчет председателя Совета народных министров В. Голубовича, посетившего перед этим германского посла барона Мумма. Делегация заявила о решении Украинской Рады немедленно пойти навстречу немецким властям, уговаривая и немцев пойти навстречу Раде. «В ответ на это немецкий посол барон Мумм указал, – передавала речь В. Голубовича «Киевская мысль», – что заявления Центральной Рады уже опоздали. Барон Мумм, по словам Голубовича, много говорил о прежней любви и симпатии, которыми Центральная Рада пользовалась у немецких властей. Но они, подчеркнул посол, неоднократно указывали и Раде, и правительству на их ошибки, предупреждали о неосуществимости социализации земли и проч. реформ. Указания эти в расчет не принимались, и произошло то, что произошло.

Делегация передала послу по поручению межфракционного совещания что Центральная Рада заявляет о своей готовности поручить новому кабинету пересмотр земельного закона с восстановлением частной собственности для мелких землевладельцев.

Но и на это заявление барон Мумм ответил, что оно сделано поздно»[327].

Немецкий барон, очевидно, не рассчитывал на изысканный дипломатический талант собеседников, а откровенно пренебрежительным, циничным поведением самовлюбленно подчеркивал, кто является действительным хозяином положения в Украине. И этот хозяин еще не раз будет жестоко проучать тех, кто будет «запаздывать» с проявлением абсолютного повиновения и верноподданства.

С такой точки зрения все больше опровергается и подхваченное многими современными авторами утверждение главного идеолога украинского монархизма В. Липинского, что государственный переворот 29 апреля 1918 г. П. Скоропадский совершил собственными силами при нейтралитете оккупационных войск[328].

Можно привести немало весомых фактов, которые, как говорится, «наголову разбивают» подобные подходы. Однако стоит, наверное, ограничиться следующим. П. Скоропадский мог и не стать избранником немецкого командования – и тогда даже речи не было бы о том, что именно он осуществил переворот и избирался гетманом (или же практически назначался – акт был действительно скорее формальностью). Ведь для оккупантов, жестко контролировавших политическое положение, П. Скоропадский вовсе не был единственным претендентом на роль гетмана, и они заранее вели оценку качеств, потенциальных возможностей претендентов, на основе которой и был сделан окончательный выбор. Этим занимались разные службы оккупационного командования. Так, немецкая военная контрразведка предложила сразу трех претендентов – П. Скоропадского, И. Луценко и И. Полтавца-Остряницу, охарактеризовав их следующим образом: «Скоропадский – аристократ, монархист, генерал, богатый помещик, слабовольный, но честолюбивый; врач Луценко – сильный оратор и умеет повести за собой массы, умеренный социалист, искренний украинец, прекрасный организатор; Полтавец – политический авантюрист, готовый на всякие комбинации, если это принесет ему пользу»[329].

Другие немецкие службы кандидатами считали Н. Михновского, П. Скоропадского и Е. Чикаленко[330]. Последняя кандидатура вскоре отпала. Историк Д. Дорошенко среди причин исключения из числа претендентов фамилии богатого помещика и известного общественного деятеля называет отказ от этой должности самого Е. Чикаленко[331]. Но, видимо, близка к истине Н. Полонская-Василенко, которая главными причинами такого развития событий считает нежелание немецкого командования и многих влиятельных украинцев поставить во главе государства во время войны гражданского человека[332].

Не было единства по этому вопросу и в Союзе землевладельцев. Так, один из его лидеров, граф Гейдер, предлагал на эту должность Б. Ханенко (потомка гетмана М. Ханенко), но большинство стремилось видеть во главе Украины непременно военного. Поэтому предпочтение отдали П. Скоропадскому[333].

Разве возможно было при таких обстоятельствах совершать какие-либо самостоятельные действия? Хотя в первом официальном документе новый глава государства, скороговоркой отдав должное мощной поддержке Центральных держав, их борьбе «за целостность и спокойствие Украины», преимущественно выступал от собственного имени. Он доказывал, что его действия обуславливались настойчивыми требованиями населения обеспечить спокойствие, закон и возможность творческого труда. «Как верный сын Украины, – отмечал П. Скоропадский, – я решил откликнуться на этот призыв и взять на себя временно всю полноту власти.

Этой грамотой я провозглашаю себя Гетманом всей Украины.

Управление Украиной будет осуществляться через посредничество назначенного мною Кабинета Министров и на строгом обосновании ниже приложенных этому законов о временном государственном устройстве Украины.

Центральная и Малая Рада, а также все земельные комитеты с нынешнего дня распускаются. Все министры и товарищи увольняются.

Все остальные чиновники, работая в государственных Институтах, остаются на своих должностях и должны продолжать выполнение своих обязанностей.

В ближайшее время будет издан закон, устанавливающий новый порядок выборов в Украинский Сойм.

До этого я буду твердо стоять на страже порядка и законности в Украинском Государстве (новое его официальное наименование – Украинская Держава. – В. С.), буду добиваться немедленного выполнения всех государственных распоряжений и буду поддерживать авторитет власти, не останавливаясь ни перед какими самыми крайними мерами.

Права частной собственности – как фундамента культуры и цивилизации – восстанавливаются в полной мере, и все распоряжения бывшего Украинского Правительства, а равно временного правительства российского, отменяются и аннулируются.