Мистер Кларнет - Ник Стоун

– Понятия не имею. Я им не сообщал. Видимо, кто-нибудь другой. У Эдди были друзья. Они искали там Лебаллека?

– Не знаю.

– Тогда, наверное, они отправились туда по иной причине.

– Очевидно, – произнес Макс.

Мотылек ударился о лампочку и упал на пол. Потом еще один, а следом сразу два шмякнулись на пол и затряслись.

Дезир дружески похлопал Макса по плечу.

– Ты мне понравился, белый, и я дам тебе совет. Не отправляйся в Содо после полуночи.

– Иначе что? Придут зомби и заберут?

Дезир нахмурился.

– Белая магия – хорошая магия, честная магия, – ее ритуалы совершаются до полуночи. А черная магия после. Помни это.

– Почему ты решил мне помочь? – поинтересовался Макс.

Дезир рассмеялся.

– А почему бы и нет?

32

Шанталь отвезла Макса в кафе, где заказала кофейник крепкого кофе и бутылку воды. Через час Макс почти протрезвел.

– Вы всегда такой отчаянный? Ведь это могла быть аккумуляторная кислота.

– Я из тех, кто рискует попробовать хотя бы раз что угодно, – объяснил Макс. – И вообще, зачем ему травить меня?

– Это же Бедуин Дезир. Тип с темным прошлым. У него было прозвище Бедуин-Жеребец. И не потому, почему вы подумали. Когда Бедуин Дезир служил прежней власти, его «специальностью» было насиловать жен на глазах мужей, матерей перед детьми, дочерей перед отцами. Возраст не имел значения.

– Как получилось, что он до сих пор жив и не скрывается?

– Люди и по сей день боятся тантон макутов, – объяснила Шанталь. – Очень немногие из них получили по заслугам. Некоторых растерзали толпы, нескольких судили, но большинство исчезли. Рассеялись по стране, уехали за границу, перебрались в Доминиканскую Республику. Самые умные пошли служить в армию или в охрану Аристида.

– Неужели? – удивился Макс. – Я думал, он являлся противником режима Дювалье.

На город спустилась ночь. Кроме них, в кафе никого больше не было. Над головой негромко шумел вентилятор, по радио гоняли гаитянскую музыку. С гор доносилось ритмичное буханье барабанов.

– Вначале он являлся противником, – сказала Шанталь. – Я ему верила. Многие верили. Не только бедные.

Макс улыбнулся.

– Неужели белые американцы, закоренелые расисты, решили, что не потерпят очередного комми у своего порога, особенно черного, и организовали его свержение?

– Не совсем, – возразила Шанталь. – Аристид превратился в Папу Дока быстрее, чем Папа Док стал тем, кем стал. По его приказу стали посылать толпы черни, которые избивали и даже убивали его оппонентов. Когда Папал Нунсио выступил с критикой политики, проводимой Аристидом, он приказал избить его, раздеть голым и бросить на улице. Наконец разумные люди решили, что хорошего понемногу, и армия взяла власть. С благословления президента Буша и ЦРУ.

– Что случилось потом?

– Потом Билл Клинтон захотел переизбраться на новый срок. В девяносто третьем, когда он начал свой первый срок, Штаты жутко прокололись в Сомали. Его рейтинг сильно упал. Нужно было что-то сделать, чтобы вернуть кредит доверия. Почему бы не восстановить во власти президента соседней страны, свергнутого толпой бунтовщиков? Кому это делать, как не Америке, чемпиону мира по демократии. Не важно, что Аристид – это третий Дювалье. Сейчас американцы держат его на поводке. Но что будет, когда они наконец уйдут? Надеюсь, в это время я уже буду далеко отсюда. – Шанталь посмотрела в окно, где остановился автомобиль с символикой ООН и водитель протянул прохожему блок сигарет.

– Куда вы собираетесь уехать? – поинтересовался Макс.

– Обратно в Америку. Может, в Лос-Анджелес. Во Флориде мне делать нечего. – Шанталь пожала плечами. – А вы? Куда отправитесь, закончив расследование?

– Понятия не имею, – усмехнулся Макс.

– Не хотите куда-нибудь переехать?

– Что? В Лос-Анджелес? – Макс встретился с ней взглядом. Она опустила голову. – Лос-Анджелес не для меня, Шанталь.

– Вы же сказали, что рискуете попробовать хотя бы раз что угодно.

Он засмеялся.

– Лос-Анджелес я уже пробовал. Вел там несколько дел. Город мне не понравился. Слишком растянутый, аморфный. Я работал там в два раза быстрее, чтобы поскорее выбраться. Кругом сплошная чушь – кино, женские сиськи, каждый живет в своей норе, но все будто читают хором одну и ту же страницу. Лучше остаться здесь, чем перебраться туда.

Шанталь отрицательно покачала головой:

– Я не останусь тут ни секундой дольше, чем должна.

– Так скверно?

– У меня было счастливое детство, – вздохнула она. – Но когда я вернулась, тут все изменилось.

В кафе вошла пара, пожали руку официанту. Лет по двадцать восемь, хорошо одеты. Макс решил, что они встречаются недавно. Присматриваются друг к другу. Оба в джинсах и спортивных рубашках с короткими рукавами. У нее бирюзовая, у него бутылочного цвета. Официант проводил их к столику в углу. Шанталь наблюдала за парой с легкой улыбкой.

– Расскажите о хунгане, к которому ездил Фостин.

– Лебаллек? – Она понизила голос. – Во-первых, он не хунган. Хунганы хорошие. А Лебаллек бокор – черный маг. Считается таким же сильным, как Дюфур, но злой. Ведь в жизни не все получается, как хочется. Например, вы влюблены, а девушка не обращает на вас внимания. Или вы хотите получить престижную работу, ваша квалификация позволяет это, но нет вакансий, или вы не понравились старшему менеджеру. Большинство людей пожимают плечами и двигаются дальше. Но вы не желаете смириться и идете к своему хунгану или мамбо. Те исследуют ваше будущее и смотрят, есть ли там место для указанных событий. Если есть, могут попытаться помочь вам, а если нет…

– Я иду к Лебаллеку?

– Да, к таким, как он. Их называют Тени Бога. То есть они прячутся в Его тени, стараются не попадаться Ему на глаза. Они дают то, что вам не положено иметь, – прошептала Шанталь.

– Как?

– Помните, что Дюфур сказал о черной магии? Об использовании душ детей как ангелов-хранителей?

– Лебаллек убивает детей?

– Не знаю. – Шанталь откинулась на спинку стула. – Никто точно не знает, что они делают. Кроме людей, которые к ним обращаются.

– А что это за люди?

– Потерявшие всякую надежду. Отчаявшиеся. На пороге смерти.

– Такое может случиться с каждым, – произнес Макс. – А чего не хватало мерзавцу Фостину? Хотел влюбить в себя Франческу Карвер, и будь что будет? Видимо, поэтому похитил Чарли. Дюфур сказал, что Чарли был особенный. И Лебаллек того же мнения.

– Наверное, похищение Чарли было платой, – проговорила Шанталь.

– Платой?

– Тени Бога никогда не просят денег. Они работают за услуги.

– Вроде похищения ребенка?

– Или убийства.

– А что бывает, если их заклинания не срабатывают?

– Они не требуют от вас сделать что-нибудь для них наперед. Только после того, как вы получите желаемое.

– А Лебаллек примерно какого возраста? Такой же старый как Дюфур?

– Не знаю, – ответила Шанталь. – Из моих знакомых его никто не видел. Кстати, в начале восьмидесятых здесь был такой случай. Тогда еще о СПИДе лишь поговаривали. Значит, у Жан-Клода Дювалье были любовница и любовник. Он был бисексуал. Любовницу звали Вероника, в любовника Роберт. Вероника приревновала Бэби Дока к Роберту и поехала к Лебаллеку. Неизвестно, что она просила, но вскоре Роберт умер. Неожиданно, в самом центре Порт-о-Пренса. За рулем. При вскрытии в его легких обнаружили воду, будто он утонул.

– Его утопили, а потом посадили в машину?

– Нет. Исключено. Роберта видели очень много людей. Он остановился на несколько минут купить сигареты, потом сел в автомобиль и умер. Жан-Клоду доложили, что Веронику видели в Содо у дома Лебаллека. Говорят, что его боялся даже Папа Док. Жан-Клод порвал с Вероникой. А через месяц она, ее мать и два брата утонули дома в бассейне.

– Какая-то дьявольщина, – покачал головой Макс. Он чувствовал после таффии невероятную усталость.

– Вы все же решили поехать к нему? – спросила Шанталь. – Когда?

– Завтра.

– Нет, лучше послезавтра. Туда долго ехать, а дороги плохие. Отправляться придется рано, часа в три-четыре утра. А вам нужно отдохнуть, отоспаться. Особенно после таффии.

Она была права. Туда, где один из его предшественников бесследно пропал, а другой вернулся с нутром, вскрытым от шеи до пупка, необходимо отправляться с ясной головой.

33

Утром Макса разбудил телефонный звонок Аллейна Карвера. Через три часа его ждали в школе «Ноев Ковчег».

После таффии похмелье было тяжелейшим. В животе тяжесть, точно туда положили камней, ужасно трещала голова. Оно и понятно. Интересно, какая будет утром голова, если выпить тормозной жидкости?

После четырех чашек крепкого кофе и пары сильных таблеток от головной боли Максу удалось привести себя в относительный порядок.