Возмездие Мары Дайер - Мишель Ходкин

— Мария, — сказала Стелла.

— Сатана. — Я прошла мимо нее и открыла дверь в кабинет Иры Гинзберга.

Комната была до боли непримечательной, как и Ира. У него было припухшее лицо, маленькая рубашка и галстук. Он встал, как только мы вошли.

— Все нормально, Джанин, — сказал он девушке. — Скажи клиенту на линии, что я перезвоню ему позже.

— Да, мистер Гинзберг, — она оглянулась на нас при выходе.

— Чем могу помочь? — спросил он.

Джейми сел в кресло напротив.

— Я так рад, что вы спросили! — Он вручил мужчине счет, который Стелла украла из офиса Кэллс. — Кто вас нанял?

— Боюсь, я не могу разглашать подобную информацию, мистер…

— Иисус. — Я фыркнула.

— Мистер Иисус, — сказал Ира без тени юмора.

Парень задумчиво кивнул.

— Понимаю. Я перефразирую: кто вас нанял? — На этот раз голос Джейми был громким и убедительным. Мистер Гинзберг на секунду взглянул на бумагу и тут же ответил. Допрос можно считать открытым:

— «Горизонт ООО» — это дочерняя компания; представитель материнской компании связался со мной и попросил зарегистрировать корпорацию в Нью-Йорке, а также заняться их финансами. А что?

— Вы знаете, чем они занимаются?

— Нет, — радостно сказал мистер Гинзберг.

— Кто-то из «Горизонта» должен был подписать эти документы, не так ли?

— Да, они наняли агента.

— Кого?

Мистер Гинзберг потер подбородок.

— Я не помню его имя. Что-то очень стандартное.

— Но оно записано в документах?

— Именно.

— Так дайте их нам, — голос Джейми разрезал воздух, как стекло.

— О, я бы рад, только у меня их нет. Все, касаемо ЭПК — материнской компании — хранится в архивах, а не в офисе.

— Архивах?

— Хранилище документов корпорации и ее дочерних компаний. Но все файлы закодированы. Вы потратите кучу времени на поиски без ключа доступа.

Джейми серьезно на него посмотрел и поднял бровь.

— Так дайте нам ключ.

Глаза мужчины опустели.

— Не могу. У меня его больше нет.

Я переглянулась со Стеллой.

— Что вы с ним сделали? — спросил парень.

— Пару дней назад пришел запрос на ключ к этим документам. Мне было поручено отправить их в Нью-Йоркский университет.

— Кем?

— Не знаю. Вы должны понять, это рабочие процедуры корпорации. Уполномоченное лицо предоставляет код доступа мне, а я вручаю ему или ей ключ доступа, чтобы облегчить нахождение документов в архивах. Очень полезно для судебного разбирательства.

Джейми наклонился.

— Объясните.

— Без ключа доступа корпорация может похоронить своих оппонентов в бумагах, а те даже ничего не поймут, — сказал мистер Гинзберг с самодовольной ухмылкой. — Уйдут годы, прежде чем они все рассортируют, и все это время им придется платить по часам своим адвокатам.

Я не могла смириться с фактом, что мы прошли весь этот путь ради очередного тупика.

— Тогда скажите, кому вы отправили документы, — мое терпение кончалось. — И дайте адрес архива.

Мистер Гинзберг сделал вид, что не услышал меня. Джейми повторил вопрос.

Мужчина вздохнул.

— Имя не было указано, лишь отдел Нью-Йоркского университета.

— И какой же? — спросил Джейми.

— Сравнительное литературоведение.

Я уже выходила за дверь.

36

Мы покинули офис с двумя адресами на руках — архива и отдела сравнительного литературоведения в Нью-Йоркском университете.

— Куда направимся? — спросил Джейми на улице. — В архив, верно?

— В университет. — Стелла покачала головой. — Если мы узнаем, кто получил ключ доступа, то это хотя бы даст нам имя — так будет легче рыться в миллионах документов.

— Но там не было указано имя, — подметил Джейми. — Кто бы ни дал код Гинзбергу, он мог с легкостью отправить ключ по почте, а я хочу уже найти хоть что-нибудь, что угодно. Даже если это будет кучкой ненужных бумаг в гигантском складе. А ты что думаешь, Мара?

— Вообще-то, я согласна со Стеллой, — я пожала плечами. — Найти что-нибудь в университете легче, чем иголку в стоге сена архива.

Джейми поднял руки в знак поражения, и мы сели на поезд в Виллидж. Ему пришлось убеждать охранника впустить нас без документов. Затем мы направились на этаж, где сравнивали литературу, и спросили туповатую на вид студентку за главным столом, где и как получалась почта. Она указала на коробку, полную конвертов.

— Я разношу почту профессорам в их рабочее время. Все безымянные относятся главе департамента Питеру Маккарти.

Мы со Стеллой подняли брови.

— И где же офис профессора Маккарти?

— Последняя дверь слева.

Она оказалась закрытой.

— Ну конечно, — сказала Стелла после того, как мы ее подергали. — Иначе быть не могло!

— Погодите, — Джейми достал какой-то предмет из кармана. Затем засунул в скважину нечто вроде заколки и целенаправленно покрутил ею. Мы буквально задержали дыхание, пока не услышали щелчок механизма.

— После вас, — сказал он, открывая дверь. Я вошла первой.

Комната была обставлена рядами книжных полок, заваленных бумагами, блокнотами и различными предметами на каждой свободной и не свободной поверхности. С потолка свисали завядшие растения. Джейми нырнул под них и начал обыск.

— Что конкретно мы ищем?

— Ключ доступа, наверное, — сказала Стелла, осторожно поднимая бумаги со стола.

Джейми прищурился.

— Ты понимаешь, что он может быть в виде кода, а не настоящего ключа?

Я пошла прямиком к полускрытому ящику, стоящему на краю полки, и начала проглядывать почту.

— Гинзберг сказал, что послал код доступа сюда. Как я поняла, по почте. — Я подняла кипу конвертов и раздала их друзьям. — Удачных поисков.

— Я уверена, что копание в чужой почте карается законом, — сказала Стелла.

— Я уверен, что соучастие в убийстве тоже, — сказал Джейми. — Тем не менее, мы здесь. — Он взял конверт и поднял брови. — Обратного адреса нет…

— Открывай, — кивнула я.

Он аккуратно поддел пальцем конверт и, заглянув внутрь, достал плотный и блестящий каталог ИКЕИ.

Следующий. Мы работали в тишине. Я просматривала свою стопку, пытаясь узреть имя Гинзберга или хотя бы адрес. Но ничто не выделялось.

— Это не может оказаться очередным тупиком, — простонала Стелла.

Я понимала ее чувства. Во мне возрастали раздражение и гнев; я забросила спешно проверенную стопку и села на пол, сортировать документы, блокноты и папки, забитые во все углы тесного, душного кабинета. Все мои надежды растворялись с каждой секундой. В архиве будет в тысячу раз хуже, чем здесь. Как мы найдем что-то стоящее, если даже не знаем, где искать?