Инквизиция - Павел Блинников

Ночь прошла по плану. Люк был на высоте, хотя в действительности — это только иллюзия, как и красота вампира. Ей казалось, что он красивей, чем на самом деле, что знает, как вести себя в постели, что у него длинный и толстый, но все это — обман. Она ощущала лишь то, что хотела ощущать. Когда они вошли, Люк отвернул зеркало от кровати так, чтобы не отражало шрама, пробежавшего от лобка по животу до левого соска. Он взял ее, изображая страсть и вожделение, но внутри оставался холодно-расчетливым. А она стонала, визжала, содрогалась и в конце потеряла сознание. Он перевернул бесчувственное тело и выпил частичку сути. Сегодня он забрал ее на треть. Потом аккуратно стер пару капель, упавших с губ, и перевернул жертву. Он не пошел на балкон, как поступал в прошлые разы, а почему-то внимательно рассмотрел ее лицо. Бледное, гораздо бледнее, чем обычно. Приоткрыв левый глаз, Люк убедился: салатовое стало бирюзовым. Глаза Жанны потускнели — хороший знак. И все же, надо признать, она красива. Пожалуй, самая красивая из всех, с кем он спал последние пять лет. Из женщин, разумеется. За это время Люк трахался с мужчинами не реже, чем с женщинами. Это чуточку противней, да и кровь у мужчин другая на вкус, зато мужская суть гораздо сильнее женской. Выпив молодого парня, Люк увеличивал физическую мощь в полтора раза; выпив молодую женщину, он мог написать десяток великолепнейших картин. Так уж все устроено — сути мужчин и женщин разные.

Ее лицо напомнило ему события стопятидесятилетней давности. Они даже где-то похожи, только сестра всегда была куда, куда, куда большей стервой.

Люк родился ублюдком. Сыном старого графа и молодой служанки. У графа имелась и законная супруга, но вот родить у нее никак не получалось. Уже три мертворожденных ребенка довели графа до белого каления, и привели в постель матери Люка. Молодая девушка забеременела почти сразу, но умерла при родах. В те времена это считалось в порядке вещей. Тогда смерть ребенка случалось чуть реже смерти матери, но и первое, и второе бывало, чуть ли не с каждым десятым. В их поместье не нашлось приличных врачей, потому что граф считал их пособниками дьявола и колдунами. Повивальные бабки и то находились под подозрением, что уж говорить об эскулапах.

Маленького мальчика граф оставил, несмотря на сопротивление супруги. На все ее истерики и скандалы, он отвечал: если уж у него нет законного наследника, или, на худой конец, наследницы, подойдет и ублюдок. Графиня четыре года исходила желчью, а потом родила. Спустя сто пятьдесят лет Люк искренне верил, что она сделал это именно от злости, хотя тогда, конечно, ничего не понимал. Чтобы провести детальный анализ ранних лет его жизни, потребовался опрос сотни человек и объяснение одного высшего вампира. Графиня потребовала, чтобы теперь ублюдка убрали из замка. Граф согласился, обрекая себя на смерть. И пускай он умер только спустя четырнадцать лет, зато его мучениям не позавидуешь.

И все же граф был не совсем бесчувственным человеком. Он нашел мальчику хороших опекунов, а когда тому исполнилось двенадцать, устроил конюхом в поместье. Теперь графиня уже не возражала. Пасынок не представлялся ей угрозой — граф искренне любил дочь, не подозревая, что зачал ее другой. Собственно, об этом так никто никогда и не узнал. Графиня унесла секрет в могилу, а молодого мельника, обрюхатившего ее, удушили сразу после 'залета'. Таким образом, на относительно небольшом пространстве замка оказалось два ублюдка, и когда дочка подросла, мать рассказала ей историю их конюха. И если графиня оставалась безразлична к пасынку, справедливо полагая, что отомстила графу сполна вот этой белокурой девочкой, сама девочка восприняла это иначе. То ли ее молодой мозг приревновал отца, то ли она просто уродилась злобной, но с тех пор девочка только и делала, что отравляла парню жизнь.

Люку едва исполнилось восемнадцать, а Анабель четырнадцать. Молодая графская дочка частенько наведывалась в конюшни, чтобы подразнить сводного брата. Потом она несколько раз подговорила слуг избить его. Один из таких случаев и решил ее судьбу. В общей сложности она отравляла жизнь Люка всего четыре месяца, зато потом ей пришлось страдать почти сто пятьдесят лет.

Люк прекрасно помнил ту ночь. Тогда шел дождь, на пасмурном небе вспыхивали молнии. вспоминая этот эпизод жизни — решающий эпизод! — он всегда грустно улыбался, ведь по Голливудским фильмам именно в такие ночи вампиры и рождаются, в таких живут и совершают злодеяния. Наверное, в этом действительно есть зерно истины — уж если чему-то неправильному и суждено случиться, неправильное выбирает именно эти ночи.

Он лежал в куче конского навоза, над ним возвышались три слуги из замка. У каждого в руках палка, а один сидел прямо на нем и крепко держал. Тут же рядом и Анабель. Изящная молодая девочка с розгой иногда била ей Люка по лицу, уже давно залитому кровью и слезами.

— Скажи, что ты горшок, — приказала Анабель.

— Я горшок, — послушно повторил Люк. Он знал, что будет, если он попытается сопротивляться. И жаловаться графу не имело смысла. Когда он только намекнул, тот избил его и сказал, что его дочь — самое чистое создание в мире.

— Но ты не простой горшок. Ты горшок с дерьмом.

— Да, госпожа, я горшок с дерьмом.

— Хорошо. Тогда наполняйся.

Люк принялся есть навоз, в котором лежал. Это было отвратительно, это было унизительно, но он ел. Все же поесть дерьма или быть избитым до смерти — есть разница.

— Достаточно. Хотя тебе и нравится, но достаточно. — Анабель хлестанула его прутиком по лицу. — Теперь ты не горшок. Теперь ты — петух. Вставай.

Девочка достала из-под плаща четыре павлиньих пера.

— Снимай штаны.

Люк подчинился.

— Засуньте ему их в зад, — сказала Анабель слугам. — Отлично. А теперь ходи и кукарекай.

Люк подчинился.

— Плохо. Побейте его.

Слуги и до этого били Люка, но в этот раз Анабель долго не останавливала их. Когда мучители ушли, весело осмеивая бедного парня, Люк убежал из конюшни. Ту ночь он не забудет никогда. Он бежал по лесам и плакал. В его заднице все еще торчали четыре павлиньих пера — он был настолько зол, что не чувствовал их. Тогда его и нашел Маршан. Уже тогда старый вампир был практически высшим и не пил кровь людей. Но для этого мальчишки он сделал исключение. Он обращал его целую неделю, долгие семь дней, сопровождающиеся болью, наслаждением и беседами. Сначала Люк рассказал о своей жизни, потом Маршан объяснил, что с ним произошло в действительности. И еще вампир пообещал помочь отомстить, если тот станет служить ему. И он сдержал обещание. Обращение высшим вампиром давало некоторое преимущество обращенному. Люк сразу получил силу, коею обычный начинающий вурдалак обретает спустя десятки лет и сотни смертей. И он не преминул ей воспользоваться. Их кровавый союз продолжался до сих пор.