Холодное блюдо - Крейг Джонсон

двухсотлитровую бочку с задней части своего грузовика и начал наполнять ее из шланга. Они были еще маленькими, поэтому начали пихать друг друга локтями и смеяться, пока стальная бочка становилась все полнее и полнее. Брэндон услышал смех и повернулся со своей поразительной улыбкой. Шланг выскользнул и забрызгал ему штаны в районе паха, после чего Терк и его друзья засмеялись еще громче. Брэндон посмеялся с ними, качая головой. Потом Белый Бизон спокойно присел на корточки, схватил бочку и поставил в багажник опустившегося пикапа. Он одним толчком отправил бочку вглубь грузовика и закрыл задний борт. Брэндон улыбнулся, немного повертелся, чтобы подсушить штаны, помахал горожанам и уехал. К тому моменту, как сказал мне Терк, никто уже не смеялся.

Так что я никак не мог помочь Генри, разве что достать пистолет и пристрелить Брэндона. Хотя, скорее всего, Бизон просто прожует и выплюнет пулю, как и все свои проблемы.

– Брэндон, тебе не кажется, что он не выдержит?

Бизон глянул на меня, а потом снова перевел взгляд на Медведя.

– Нет, он очень крепкий. Генри лишил девственности мою сестру, так что он тот еще силач.

– Тебе… ли… не… знать… – Это был вымученный, прерывистый ответ сквозь стиснутые зубы, но его хватило. Я наблюдал, как у основания огромной спины Брэндона образовывались сейсмические толчки, нарастая и наполняя его легкие, а потом вырывались короткими взрывами, от которых волосы Генри отбрасывало назад, пока Бизон не завелся настолько, что уронил Медведя и продолжил смеяться от радости, сотрясающей стойки. Когда он восстановил дыхание, то встал над Генри, разведя руки в стороны.

– Братик, я сделал чудесные сэндвичи!

Мы сели за пластиковый столик у окна, Генри и я с одной стороны, а Брэндон занял всю скамейку с другой. Потом съели сэндвичи и выпили кофе из стаканчиков с надписью «ВСЕГДА СВЕЖИЙ». Я молчал, пока Генри интересовался произошедшим за последний месяц.

– Как там дела у Лонни?

Бизон сдвинулся и положил руку на спинку скамейки.

– У Маленьких Птичек грустная история. Марджи пила так много, что в семье всегда были проблемы, но, может, им стало даже проще после ее смерти? – Потом он посмотрел на меня. – Ты тоже потерял жену, легавый?

– Да, – удивленно ответил я.

– Это так ужасно – потерять жену?

Бизон общался вопросами, отчего разговор приобретал философский оттенок.

– Да, – повторил я.

– Говорят, это как потерять часть себя, только хуже?

– Как это? – В эту игру могут играть двое.

– Когда она умирает, ты остаешься таким, каким стал за время вашей общей жизни, но иногда ты не узнаешь этого человека?

Бизон похлопал по столу между нами, как бы показывая, что не обиделся.

– У тебя все будет хорошо, легавый. Ты ведь остался хорошим человеком? – Но он повернулся к Генри еще до того, как я успел ответить. – Тебе надо зайти к Лонни, он спрашивал о тебе. Ты не уважаешь семью?

Медведь не обратил внимания на попытку его отчитать и улыбнулся в свой кофе.

– Зайду. Он сегодня дома?

– У него нет ног, куда ему идти? Он каждый день дома. Смотрит телевизор? Все подряд. Как будто он считает, что телевизор перестанет работать, если его не смотреть?

– Возможно, он прав.

– Мгм, да. Так и есть… – После этого они лукаво захихикали, не встречаясь взглядом. Я немного подождал, и потом Бизон повернулся ко мне. – Ты знаком с Лонни?

Я ответил «да». За несколько лет до суда мне пришлось объяснять Лонни, что если автомобиль оставили на улице заведенным, это еще не значит, что на нем можно прокатиться.

– Мгм, да, так и есть. – Они снова рассмеялись, и Лонни наверняка присоединился бы к ним, будь он там.

Разговор стал вестись на шайеннском, и Генри пояснил мне, что теперь Мелисса живет не с отцом, а с одной из множества теток, дом которой располагался ближе к городу. Через какое-то время они вернулись к нормальному языку.

– Значит, он живет с мамой? – Теперь они говорили об Арти Короткой Песне.

– Да, та девушка из агентства кроу, с которой он встречался? Ее не устраивают его проблемы с алкоголем?

– Он снова пьет?

Большая сетчатая голова слегка покачнулась.

– Да. – Он снова взглянул на меня и продолжил кивать, улыбаясь. – Тебе нравится сэндвич, легавый?

Я снова откусил и прожевал, было очень вкусно.

– Лучший в резервации.

Его кулаки отскочили от стола, и по темной жидкости в наших стаканчиках пошли волны.

– Лучший в мире!

Я кивнул в знак согласия, и Бизон снова улыбнулся, пока Генри разворачивался к окну.

– Его мама все еще живет у Рэббит-Тауна?

Большие руки скрестились поверх зеленого фартука, но улыбка не сошла с лица.

– Братик, я начинаю подозревать, что ты пришел сюда не ради моих прекрасных сэндвичей и не потому, что ты меня любишь?

Генри закатил глаза, но затем быстро перевел их на Бизона. Я уже видел этот взгляд. Его невозможно было долго выносить; он обжигал. И так происходило, потому что Генри было не все равно. Я наблюдал за Бизоном, чтобы посмотреть, какой эффект такой взгляд производил на него, но лишь услышал барабаны где-то вдалеке. Наверняка они были только в моей голове, но сразу после этой мысли голова Бизона начала едва заметно качаться в такт моим барабанам. Они с Генри не отводили друг от друга глаз, и я уверен, что он тоже их слышал.

Когда мы вышли на улицу, одну из шин спустило, поэтому я одолжил Генри четвертак, и мы снова ее накачали. Он сказал, что шина выдержит, а я проклял тот день, когда был собран этот пикап. Когда мы выехали со стоянки, я заметил, что «Чероки» уже исчез. С нашим жалким бюджетом мы не могли позволить себе навороченные джипы. Моему пикапу было два года, но машинам остальных сотрудников полиции было не меньше пяти, либо же они ездили на своих, как Джим Фергюсон, и получали компенсацию за пробег. Я хотел позвонить в офис от Бизона, но забыл – первоклассное ведение расследования убийства.

Дело Маленькой Птички перешло в суд в 14:50 16 сентября, Йом-кипур, день искупления. Уверен, кроме меня ни один человек в округе не заметил эту дату в календаре, который висел на доске объявлений за стойкой свидетеля. Судебный процесс и его атрибуты проходили во всех традициях дешевой программы по телевизору. Мне пришлось напоминать себе, что все по-настоящему.

Присяжные должны были принять решение по девяти пунктам обвинения: одно обвинение в сговоре; четыре обвинения в нападении при отягчающих обстоятельствах, включая использование метлы и биты и