Портрет без сходства. Владимир Набоков в письмах и дневниках современников - Николай Мельников

…начать печатание у нас романа со следующей книжки… – Речь идет о романе «Защита Лужина»; после публикации в «Современных записках» (1929—1930. № 40—42) он принес автору известность в литературных кругах русского зарубежья и из разряда «начинающих» и «подающих надежды» выдвинул его в первый ряд эмигрантских писателей.

С. 24 Алехин Александр Александрович (1892—1946) – знаменитый шахматист, чемпион мира по шахматам; с 1921 г. – в эмиграции. Согласно набоковскому интервью Андрею Седых (Последние новости. 1932. 3 ноября. С. 2), Алехин по прочтении романа утверждал, что в образе Лужина автор вывел другого известного гроссмейстера, Савелия Григорьевича Тартаковера (1887—1954). В том же интервью писатель категорически заявил: «Мой Лужин – чистейший плод воображения».

Бунина Вера Николаевна (урожд. Муромцева; 1881—1961) – жена Ивана Алексеевича Бунина (1870—1953), переводчица, мемуаристка.

Ян – домашнее прозвище И.А. Бунина, оказавшего определенное влияние на творчество Набокова (на что указывали некоторые эмигрантские критики и чего не скрывал и сам начинающий писатель; показательна дарственная надпись, сделанная им в декабре 1929 г. на экземпляре сборника стихов и прозы «Возвращение Чорба», посланного Бунину: «Великому мастеру от прилежного ученика»). В 1920-х гг. Набоков был ревностным поклонником бунинской музы, что нашло отражение и в его восторженных письмах «дорогому и глубокоуважаемому Ивану Алексеевичу» (переписку Набокова и Бунина, опубликованную Р. Дэвисом и М. Шраером, см. в кн.: С Двух берегов. С. 167—220), и в его панегирической рецензии на «Избранные стихи» Бунина (Руль. 1929. 22 мая (№ 2577). С. 2—3). Показательно, что супруга А.М. Ремизова, С.П. Ремизова-Довгелло, возмущенная «глубоко невежественной и наглой» рецензией Сирина на «Звезду надзвездную», в письме Н.В. Зарецкому от 23 ноября 1928 г. утверждала (едва ли обоснованно), будто она была написана «по желанию Бунина, который Алексея Михайловича готов проглотить, так как это ему один соперник» (цит. по: Обатнина Е.Р. Царь Асыка и его подданные. С. 257).

Впервые писатели встретились 30 декабря 1933 г. на торжественном вечере, устроенном в честь Бунина русскими «берлинцами»: «талантливейший из молодых зарубежных писателей» произнес речь о поэзии «нобелиата» и прочитал несколько его стихотворений (Вечер в честь Бунина в Берлине // Возрождение. 1934. 11 января. С. 4). Постепенно, по мере творческого взросления Набокова, благоговейный восторг, который питал начинающий автор к живому классику, угасал, а после более тесного знакомства с «Лексеичем, нобелевским» (так Набоков окрестил Бунина в письме З. Шаховской) и вовсе сменился еле сдерживаемой насмешливой неприязнью. Именно в этом духе выдержан эпизод из тринадцатой главы набоковских воспоминаний (в русской версии – «Другие берега»), рассказывающий о парижской встрече с Буниным в январе 1936 г. Бунин, в свою очередь, сначала поощрительно отзывался о произведениях молодого писателя (известен его завистливо-восхищенный отзыв по прочтении «Защиты Лужина»: «Этот мальчишка выхватил пистолет и одним выстрелом уложил всех стариков, в том числе и меня»), но затем, когда популярность Сирина грозила затмить его славу, стал испытывать по отношению к нему тяжелое чувство, в котором в равной пропорции были намешаны писательская ревность и принципиальное неприятие набоковской эстетики.

Кизеветтер Александр Александрович (1866—1933) – историк, публицист, политический деятель, член кадетской партии, депутат 2-й Государственной думы; в августе 1922 г. по постановлению Коллегии ГПУ выслан за границу; поселился в Праге, где активно включился в жизнь русской диаспоры: был профессором русской истории в Пражском университете, членом Союза русских академических организаций за границей, товарищем председателя, с 1931 г. – председателем Русского исторического общества; многие его письма соредактору «Современных записок» Марку Вишняку представляют собой вдумчивые разборы публикаций из свежих номеров журнала.

Роман Сирина… – В письме разбирались произведения, напечатанные в 39-м и 40-м номерах «Современных записок», в том числе и первые главы «Защиты Лужина».

Книга Яну от Сирина… — сборник рассказов и стихотворений «Возвращение Чорба», присланный в декабре 1929 г. И.А. Бунину с дарственной надписью, так умилившей супругу писателя, Веру Николаевну Муромцеву-Бунину. В ответ на «Возвращение Чорба», в феврале 1930 г., Бунин послал Набокову экземпляр только что изданной книги «Жизнь Арсеньева. Истоки дней», снабдив его дарственной надписью: «Дорогой Владимир Владимирович, от всей души и с большой любовью к Вашему прекрасному таланту желаю Вам долгого, счастливого и славного пути. Ив. Бунин» (цит. по: С Двух берегов. С. 195).

С. 25 Кузнецова Галина Николаевна (1900—1976) – поэт, прозаик, литературная ученица и возлюбленная И.А. Бунина; с 1927 г. жила вместе с Буниными. В декабре 1933 г. вместе с В.Н. Буниной сопровождала писателя во время его визита в Швецию, но уже вскоре после нобелевских торжеств увлеклась певицей Маргаритой Августовной Степун (1897—1972). В 1935 г. последовал разрыв отношений между Буниным и Кузнецовой, которая тем не менее вместе с М.А. Степун жила у Буниных с февраля 1937 до апреля 1942 г. Наиболее значительным вкладом Кузнецовой в русскую литературу считается «Грасский дневник» (1967), в котором рассказывается о ее совместной жизни с Буниным.

C. 27…Посылаю тебе «Соглядатая»… – повесть была опубликована в 44-м номере «Современных записок».

…написать страничку для «Современных записок» о «Возвращении Чорба»… – Несмотря на просьбу Фондаминского Бунин так и не написал отзыв о «Возвращении Чорба». Вместо него это сделал М. Цетлин (см.: Современные записки. 1930. № 42. С. 530—531).

Адамович Георгий Викторович (1892—1972) – «шире всех читаемый и самый влиятельный критик эмиграции» (В. Вейдле) – на протяжении многих лет внимательно следил за развитием творчества Владимира Набокова, которому посвятил в общей сложности около сорока статей и критических заметок. По своим мировоззренческим и эстетическим принципам «чистейшей воды выдумщик» Набоков был антагонистом Адамовича, подозрительно относившегося ко всяческим формальным «вывертам», ратовавшего за простоту и безыскусность «человеческого документа», что и обусловило критическую направленность большинства адамовичевских отзывов. Тем не менее в послевоенный период Адамович отчасти пересмотрел свое отношение к творчеству Набокова, что нашло отражение и в тех суждениях, которыми он делился со своими корреспондентами, и в его критических статьях. Так, например, Адамович написал уважительное предисловие к парижскому переизданию «Защиты Лужина», вышедшему под эгидой ЦРУ для распространения в СССР (перепеч. в: Классик без ретуши. С. 70—76).

С. 28 Руднев Вадим Викторович (1879—1940) – общественно-политический деятель, член партии эсеров; за антиправительственную деятельность неоднократно арестовывался и подвергался ссылке; во время Октябрьской революции занимал активную антибольшевистскую позицию: возглавлял Комитет общественной безопасности, боровшийся с большевиками в Москве, участвовал в созыве Учредительного собрания, а после его роспуска перешел на нелегальное положение, был членом различных антибольшевистских организаций (Земгор, Союз Возрождения России); в апреле 1919 г. навсегда покинул Россию; в эмиграции был одним из соредакторов «Современных записок», а с 1939 г. – единоличным редактором журнала.

…письмо с рукописью Сирина… – Речь идет о рассказе «Пильграм» (опубликован в 43-м номере «Современных записок»).

С. 29 …жена – Вера Евсеевна Набокова (урожд. Слоним; 1902—1991).

…новый большой роман – «Подвиг», впервые опубликованный в «Современных записках» (1931—1932. № 45—48).

Мережковский Дмитрий Сергеевич (1865—1941) – Знаменитый писатель и религиозный философ, один из зачинателей русского символизма также не вызывал особо теплых чувств у Набокова. В статье «Молодые поэты», откликаясь на журнальную публикацию главы из книги Мережковского «Атлантида-Европа», он назвал автора «писателем, углубившимся в сомнительную мистику» (Набоков В. Собр. соч. Т. 3. С. 693); в набоковском письме Марку Алданову от 6 мая 1942 г. находим еще один уничижительный отзыв о Мережковском: «Мне его безмудый слог всегда был противен, а духовно это был евнух, охраняющий пустой гарем» (цит. по: Октябрь. 1996. № 1. С. 132). Гораздо позже, в беседе со своим первым биографом Эндрю Филдом, Набоков отозвался о Мережковском столь же критично: «Не думаю, что он был плохим писателем, однако он не написал ни одного произведения, которое можно было бы вытерпеть» (Field A. Nabokov: His Life in Part. London: Hamish Hamilton, 1977. Р. 227).