Фарьябский дневник - Виктор Носатов

Это был Мохаммад Хашим Пайкор, бывший губернатор провинции Фарьяб, лидер Трудовой партии. В тот знаменательный день воспоминаниям нашим не было предела.

Публикации по результатам моих поездок в Афганистан оказали успокаивающее воздействие на многочисленную диаспору афганцев в России и вызвали большой интерес у специалистов Института востоковедения.

Глава XVII

22 ноября 1982 г. Провинция Фарьяб. Районный центр Андхой

Сразу же после Октябрьских праздников мы начали готовиться к поездке в Андхой. Застава, усиленная минометным взводом и отделением станковых противотанковых гранатометов, должна была сопровождать секретаря провинциального комитета НДПА Альборса в его поездке по наиболее удаленному району провинции Фарьяб.

Я ехал замполитом этого подразделения, и потому дел было невпроворот. Надо было подготовить походную ленинскую комнату, глубже познакомиться с нравами и обычаями туркмен, которые составляют основную часть Андхойского улусволи. Большую помощь в подготовке к поездке оказали наши советники.

И вот после непродолжительного полета на вертушках мы приземлились на берегу небольшой речушки рядом со средневековой глинобитной крепостью. Стены ее поднимались над землей метров на восемь-десять, по углам возвышались небольшие башенки. Вход в крепость запирали массивные деревянные ворота, которые при нашем приближении широко распахнулись, выпуская навстречу нам малочисленный свой гарнизон – человек десять солдат с прапорщиком во главе.

До обеда мы познакомились с довольно-таки обширной территорией крепости, окруженной глухой стеной.

Посоветовавшись со старожилами, сразу же решили укрепить наиболее уязвимые участки обороны дополнительными постами, развернули минометный взвод. Меры оказались своевременными, потому что нас в первую же ночь обстреляли из соседнего кишлака. Но после первых же минометных залпов стрельба прекратилась. К моменту нашего прибытия в Андхой, который раскинулся в пятистах метрах от крепости, обстановка была особенно напряженной.

Андхой – один из старейших городов провинции Фарьяб. По имеющимся архивным документам, в пределах нынешнего Андхоя в XVII веке афганский правитель Надир-шах поселил крупное туркменское племя. В XIX веке туркменский вождь Даулет-хан стал во главе всего Андхойского ханства и в 1883 г. вместе с 3 тысячами старшин просил у русского царя подданства.

Современный Андхой является центром улусволи (района), насчитывает около 30 тысяч жителей. Большую часть населения приграничного района составляют туркмены, которые занимаются в основном земледелием и скотоводством. Встречаются также пуштуны и арабы. Район славится своими скакунами и коврами. В Андхое создан комитет НДПА, который частично оказывает влияние на политическую жизнь в городе. Органы народной власти еще не пользуются достаточной силой и доверием населения, и потому на жизненный уклад в улусволи особого влияния не оказывает.

Город со всех сторон обложен бандами непримиримых, главари которых оказывают влияние на дела в городе через своих людей в партийных органах и органах народной власти. Внутри руководства улусволи сторонники фракций «Хальк» и «Парчам» все упущения и промахи в работе валят друг на друга. Реальной силой, на которую можно опереться в Андхое, является районный отдел ХАД.

(Из информации советских военных советников)

Используя рекомендации советников, мы в первые же дни пребывания в крепости установили негласный контакт с начальником районного отдела ХАД. Им оказался худощавый, спортивного вида человек лет тридцати. Тонкие, правильные черты его лица, голубые глаза, пронизывающий и в то же время доброжелательный взгляд из-под тонких, как у девушки, бровей, резкие оценки существовавшей в улусволи обстановки с первых же минут знакомства вызвали у нас чувство доверия и приязни. Молодой человек походил чем-то на Сахиба, моего афганского друга, оставшегося в Меймене. Чем-то похожи были и их биографии. Правда, хадовец был из семьи обеспеченной, к началу Саурской (Апрельской) революции он учился в Кабульском университете, сотрудничая с НДПА, а когда настала пора защищать революцию, с оружием в руках пошел добровольцем в рабочую дружину. Учился в Харькове. За время учебы у него появилось много советских друзей, с которыми он переписывается до сих пор. Он показал нам фотографию своей невесты. С цветного фото глядела на нас чернобровая и черноглазая украинская красавица, взгляд которой так и просился в строчки: жду, надеюсь, верю.

Хадовец немного говорил по-русски, но считал, что его знаний мало и попросил помочь в изучении нашего языка. Это был человек, фанатично преданный революции, который поставил перед собой жизненную цель: победа или смерть.

Это знало не только руководство улусволи, но и провинциальное. Некоторые послания хадовца с принципиальными характеристиками деятельности партийных и народных лидеров как района, так и провинции прорывались через провинциальный отдел ХАД в Кабул, правда, оттуда по бюрократической лестнице спускались обратно. А принципиальность ни в Меймене, ни в Андхое не была в почете, и потому на голову хадовца со всех сторон метались громы и молнии. Дошло до того, что за голову начальника ХАД главари оппозиции назначили немалую цену – от 500 тысяч до миллиона афгани. Листовки с перечислением всех грехов хадовца и ценой за его голову мне приходилось видеть не раз.

То, что он был еще жив, во многом зависело от его хитрости, знания обстановки и людей. У него был небольшой отряд защиты революции из преданных ему людей, которые имели свои, подчас и кровные, счеты с боевиками.

Немало было у него и добровольных помощников из числа дехкан и торговцев. Они вовремя предупреждали хадовца о грозящей беде. Чем завоевал он такое доверие у селян, сказать трудно. Может быть, своей молодой бесшабашностью, готовностью пожертвовать своей жизнью за своих соплеменников. Ведь еще с незапамятных времен воспевали туркмены в своих песнях героев, которые готовы на все ради своего народа. А может быть, потому, что жители приграничного с нашей страной района глубже воспринимают изменения, происходящие в Афганистане.

Обстановка в окрестностях Андхоя

В пригороде Андхоя созданы и действуют несколько кооперативов по обработке земли, которым нашей страной переданы в безвозмездное пользование десять тракторов «Беларусь» и несколько комбайнов. В период подготовки земель к предстоящей посевной участились нападения душманов на кооперативы. В результате этих акций уничтожена почти половина парка сельскохозяйственной техники кооперативов, есть убитые и раненые. В целях самообороны там созданы отряды защиты революции. Видя, что кооперативы имеют оружие и готовы защищать свои земли самостоятельно, главари повстанцев изменили тактику своих действий, перешли к блокированию кооперативов. К нашему прибытию у дехкан уже неделя как кончилось продовольствие. Отряды защиты голодали, но не сдавались, прекрасно зная, что, если они сложат оружие, бандиты уничтожат их всех до одного. В этой обстановке особенно неприглядно выглядела позиция так называемой народной власти. Имея в своем распоряжении подразделения царандоя, отряды защиты революции, другие силы, улусволи (председатель райисполкома) до сих пор не обеспечил продовольствием и боеприпасами осажденные гарнизоны. Недели две назад была предпринята попытка пробиться к одному из кооперативов. Улусволи, зная, что должен прибыть секретарь провинциального комитета НДПА, опасаясь, что его обвинят в преступной бездеятельности, возглавил отряд защиты революции, состоящий из вооруженных людей города. Загрузив в машины продовольствие и боеприпасы, отряд направился к ближайшему осажденному гарнизону. В пригороде, недалеко от подразделения пограничной охраны, отряд был окружен боевиками и взят в полном составе в плен. Неделю о нем не было ни слуху, ни духу, пока не пришел улусволи, который и сообщил о приключившемся с ним конфузе. Он в красках расписал то, как оборонялся отряд, не давая душманам захватить продовольствие и боеприпасы, но перевес был на стороне противника. Как они ни оборонялись, но попали в плен, где над ними вдосталь покуражились моджахеды. На самом деле все было намного проще. Курбаши, который захватил караван с продовольствием и боеприпасами, был родным дядей улусволи. Никто в отряде защиты революции и не помышлял о сопротивлении. Из достоверных источников известно, что об этом было уже заранее договорено. Душманы за здорово живешь получили продовольствие, боеприпасы и даже часть людей из отряда защиты революции. Как говорится, и нашим, и вашим.