Её вина - Анна Джолос

– Есть осложнения…

– Инфекционный процесс? Неужто некачественно провели операцию?

– Да кто знает, – жму плечом.

– Жесть, – прищёлкивает языком Глеб, склонившись над моей распухшей ногой.

– Но в целом, ты вроде смотришься бодрячком, – Андрей наступает ему на ногу, и тот, спохватившись, принимается горячо поддакивать.

Бодрячком. Ага, как же…

– В больничке ты напугал нас. Весь поломаный лежал, много крови потерял, кома… – качает головой Олег. – Надеюсь та сука, что тебя сбила, получила по заслугам и уже гниёт где-нибудь на нарах…

– Расстрою, но нет, – отвечает ему Барских.

Все, как по команде, поворачиваются в её сторону. До Глеба смысл сказанного доходит не сразу. Остальные то и дело переводят взгляд с меня на неё и обратно.

Какого чёрта она вообще открыла рот?

– Так это… ну… – мямлит Олег, зардевшись. – Кхм… Вы…

– Я что? Сбила его? Да, – подтверждает она, не моргнув и глазом.

Парни переглядываются между собой. Андрей толкает плечом Глеба.

– Мы вообще-то на минутку зашли, попрощаться, – пытается заполнить неловкую паузу Юра.

– Ясно.

– Комитет помощь небольшую организовал, – тренер хлопает меня по плечу, но по-прежнему косится на «девушку в красном». – Поправляйся, парень.

Киваю.

– Клянусь, я привезу тебе медаль, о которой ты так мечтал, брат, – обещает Глеб.

В его глазах мелькает искреннее сочувствие. Он знает, насколько сильным было моё желание попасть в сборную.

– Давайте, удачи, – подмигиваю ребятам.

– Ты хоть болей за нас.

– Ну а как же! Само собой!

Пытаюсь искренне улыбаться, что-то говорю, а в горло будто песка насыпали.

– Пока, Макс!

Они прощаются со мной. Юра поднимает с пола спортивную сумку, брошенную у стены, и я чувствую, как каждую клеточку моего тела стремительно наполняет чёрная зависть.

Жгучая, ядовитая, разрушительная.

Точит меня. Ломает.

Это ведь я должен уезжать сейчас. Я, а не он…

Под рёбрами болезненно ноет. И нет, это не лёгкое.

Пока мать провожает делегацию будущих олимпийцев, я думаю о том, как мне жить дальше. Взгляд тренера мне не понравился. Он будто крест на мне поставил. Как на спортсмене. Именно так это выглядело.

– Максим…

Твою мать, я и забыл, что источник моих бед всё ещё здесь.

– И всё-таки, возвращаясь к теме нашего разговора…

Молча сверлю невидящим взглядом дверь.

– Если я могу что-нибудь для тебя сделать…

Поворачиваю голову влево. Судя по её реакции, у меня тот ещё взгляд. Аж заткнулась на полуслове.

– Всё, что могла, Барских, ты уже сделала…

Глава 21 Захар

На плите закипает вода, и я как раз собираюсь бросить в кастрюлю спагетти, когда раздаётся звонок в дверь.

И кого там принесло на ночь глядя…

Откладываю пачку в сторону, закидываю на плечо вафельное полотенце и направляюсь в прихожую. Кто бы не стоял там, по ту сторону двери, он уже меня бесит.

Зачем так трезвонить, ей богу…

– Да иду я, иду! – ору недовольно.

Проворачиваю замок и открываю дверь.

– Какого дьявола так долго?

Ни приветствия тебе, ни хрена. В этом весь Ахметов.

– И тебе добрый вечер…

– Арина у тебя?

Вопросительно вскидываю бровь и молчу. Игнат щёлкает зубами и делает шаг вперёд, оттесняя меня с прохода.

– Э, алё, – смотрю ему вслед.

Прямо в обуви проходит по коридору, на мой возмущённый возглас – ноль реакции. Качаю головой, вздыхаю и закрываю дверь.

Его визиты уже поперёк горла, если честно.

– Куда собрался? В мою спальню? – только и успеваю поинтересоваться за секунду до того, как он туда заходит.

– Где она? – цедит сквозь зубы.

– Ты в моей кровати свою невесту решил поискать? Свали отсюда, девчонку разбудишь, – перехожу на шёпот, но Ксюха, судя по всему, итак уже проснулась.

Ахметов бесцеремонно щёлкает кнопкой ночника, и лишь убедившись в том, что перед ним не Барских, покидает комнату.

– Совсем обалдел? Врываешься сюда, как к себе домой, – бросаю ему в спину, пока иду следом на кухню.

– Где она? – ревёт на всю квартиру.

– Да без понятия, но как видишь, здесь её нет, – повышаю голос.

– Когда ты разговаривал с ней последний раз? Она куда-нибудь собиралась сегодня?

– Разуваться у порога тебя не учили? – игнорирую я его допрос.

– Слушай ты, сёрфер, – разворачивается и хватает меня за фланелевую рубашку.

– Руки убери свои, – стреляю в него гневным взглядом.

– Ещё раз спрашиваю, ГДЕ АРИНА? – раздувая ноздри, вопрошает этот полоумный.

– Ты глухой или…

Дёргает за рубашку вверх, и меня переклинивает. Резко толкаю его в грудь, вынуждая разжать пальцы. Отшатнувшись, он отступает назад, но ненадолго.

– Значит слушай сюда, щенок, моему терпению пришёл конец: ещё раз увижу её здесь…

– Сделай одолжение, свали из моей квартиры, – отмахиваюсь от него как от назойливой мухи.

– Ты слышишь меня? – снова надвигается в мою сторону. – ЕЩЁ РАЗ ОНА ОСТАНЕТСЯ В ЭТОЙ ТВОЕЙ БЕРЛОГЕ НА НОЧЬ И КЛЯНУСЬ… – его глаза опасно сверкают, – ЛЯЖЕШЬ РЯДОМ СО СВОИМ ПАПАШЕЙ!

– Что ты сказал? – прищуриваюсь и тоже делаю шаг навстречу.

Смотрим друг другу в глаза. Этот урод ухмыляется и пренебрежительно кривит губы.

– Ребяяят, – замечаю испуганное лицо Ксюхи, наблюдающей за нами из коридора.

– Всё нормально, – успокаиваю её я. –