Дозоры не работают вместе - Николай Желунов

Тидрек и Гюнтер еще долго беседовали. Вскоре они перешли на воспоминания о давно минувших эпохах, и Маргарет почувствовала, что ее неумолимо клонит в сон. Она терпеливо слушала древних магов (оба выглядели моложе ее, но в глазах их читалась вековая мудрость), перечислявших незнакомые ей имена, города и события… и не заметила, как уснула на плече у возлюбленного. Ей снился волшебный серебряный город на берегу моря на закате. Она брела по песчаному пляжу рука об руку с Гюнтером, и маленький Тидрек плескался в теплых волнах в одних трусиках, а Маргарет строгим голосом запрещала ему лезть на глубину и указывала на то, что время уже позднее и пора возвращаться в замок ужинать.

Сквозь тонкую пелену сна она чувствовала, как какая-то нежная сила подхватила ее и понесла далеко-далеко, через звенящие потоки лунного света, над шелестом волн и стрекотанием ночных цикад. Маргарет пришла в себя у журчащего фонтана, там, где задумчиво смотрели на зеленую долину изваяния германских королей древности. Была ночь, но звездное небо пульсировало мягким фиолетовым мерцанием, в котором все вокруг виделось почти так же ясно, как днем. Рядом с девушкой с загадочной улыбкой на устах сидел Гюнтер.

– Долго я спала? – спросила Маргарет.

– Несколько часов… или веков, кто знает.

– Как я оказалась здесь? Ты принес меня?

– Нет, у Тидрека есть транспорт. Он уже улетел в свой дом на берегу моря, но просил передать тебе самый горячий привет, когда ты проснешься. И напоминание – он ждет нас в гости. Идем, милая, нам снова нужно спешить.

Маргарет лениво, по-кошачьи потянулась в его объятиях и невольно рассмеялась – так ей было хорошо здесь. Обязательно вернемся сюда, и не раз, подумала она и сказала:

– Хорошо, идем. Но сначала поцелуй меня.

И они зашагали в лучах звезд вверх по гранитной лестнице – обратно в привычный и серый мир, где царила плачущая дождями осень, где зрела война.

– Маргарет, мне нужно будет сегодня же уехать в Москву.

– Ты вернешься за мной?

– Обязательно вернусь.

– Скоро?

– Как только смогу. Быстрее бы закончился проклятый карантин – тогда я найду способ связаться с тобой. Может быть, всего несколько дней.

– Каждый день покажется мне годом, – вздохнула девушка. – Но я буду ждать сколько нужно. Тидрек ждал шестнадцать веков, чтобы помириться с Марком Бруттием, и вот они стали друзьями, несмотря на долгую вражду в прошлом. Что в сравнении с этим несколько дней… не успеют облететь клены в городском парке, и я снова увижу тебя.

Маргарет еще не знала, что видит Гюнтера в последний раз.

XVI

Великобритания, аэропорт Манчестера,

22 октября 1962 года,

16:45 по Гринвичу

Генри Каттермоул добирался до Англии транзитом через Канаду и Ирландию. Он, конечно, не ведал, что агенты Майка Розенфельда поджидают его на выходе со всех рейсов, прибывающих из США в Англию, и не пытался ускользнуть от них. Не в его стиле было скрываться, пробираться инкогнито через контрольные пункты, хватило с него и путешествия в кузове грузовика от Ричмонда до канадской границы. В ту ночь перед побегом он долго не смыкал глаз и лежал на своей огромной кровати неподвижно, глядя в окно на скользящую в облаках луну, повелительницу душевнобольных, а рядом с ней ярко-алую незнакомую звезду. Когда большой дом успокоился и затихли все звуки, Генри выждал еще час, затем бесшумно надел украденную днем ливрею слуги, сунул в карман паспорт и словно тень выскользнул в ночную тишину парка. Он не осознавал происходящего с ним; он будто действовал по какой-то программе, автор которой предусмотрел все возможные варианты развития событий, и оттого мистер Каттермоул чувствовал себя восхитительно свободным от всякого страха и ответственности. Он прошагал уверенной походкой по главной аллее, коротко кивнул сонному охраннику на выходе и – уже свободный – заспешил по влажному после дождя шоссе прочь, вдыхая запах мокрого асфальта и слушая шелест ветра в роще. Генри не услышал никаких голосов в голове, он просто знал где-то в глубине своего естества, что его время в гостях закончено. Алая звезда в небе была знаком. Пора ехать домой. За последние недели он успел привыкнуть к подобному – и подчинялся новым внезапным обстоятельствам, просто молясь про себя, чтобы это все поскорее закончилось. Неподалеку от «Шэйкенхерст Мэнор Хаус» писателя встретил агент Андрея Ярового. Это был молчаливый канадский лесник с густой бородой и широкими плечами, по имени Ларри. Он вручил Генри авиабилеты на маршрут Монреаль – Дублин – Манчестер, новую одежду и свернутые в тугой рулончик деньги.

Затем была дорога до границы с Канадой, с короткой остановкой в маленьком городе для заправки грузовичка. Удивительно легко они преодолели пограничный контроль, и вскоре автомобиль остановился у входа в международный аэропорт Монреаль-Дюрваль. И хотя Генри хорошо знал географию Соединенных Штатов и был уверен, что до Монреаля от Ричмонда не меньше тысячи километров пути, вся дорога, по ощущениям, заняла каких-то несколько часов.

Все часы полета над океаном он крепко проспал – приходя в себя от тяжелейшего, загнанного в подсознание стресса.

И вот он дома.

Писатель вышел из аэропорта Манчестера – краснолицый, отдохнувший, в прекрасном костюме, купленном во время пересадки в Ирландии. Холодный осенний ветер родины немедленно растрепал его седые отросшие волосы, и когда писатель увидел зеленые холмы и леса вдалеке – голубые глаза его наполнились влагой.

– Мистер Каттермоул? Прекрасно выглядите! Как долетели? Давайте сюда, у меня машина!

Коротенький человечек в черном пальто и круглой шляпе подхватил Генри под руку и увлек за собой в направлении парковки. Он проворно семенил ножками и снисходительно улыбался, сверкая золотым зубом. Писатель, свыкшийся за последнее время с тем, что им постоянно помыкают, не оказал сопротивления. К тому же человечка он узнал – это был мистер Уотерби, врачевавший его недавно от алкоголизма с помощью гипноза.

– Идемте же! Я прекрасно довезу вас!

Уотерби упаковал писателя на переднее сиденье новенького синего «Фиата-1400», вскарабкался на водительское место рядом с ним, и машина с урчанием покатила прочь от аэропорта – мимо рядов припаркованных автомобилей, желтых складских терминалов, затем вскарабкалась на эстакаду над железной дорогой и полетела на юг, в направлении Ньюкасла. Генри обернулся, чтобы бросить прощальный взгляд на тающий вдали Манчестер, и обнаружил сидящих на заднем сиденье двух джентльменов в серых плащах.

– Прекрасный день, сэр, – невозмутимо поприветствовал его один из джентльменов.

Генри осоловело кивнул в ответ и снова уставился на шоссе впереди. Он уже научился ничему не удивляться и не задавать лишних вопросов.

– Что теперь с ним будет, Джек? – спросил негромко своего соседа Андрей Яровой (он сидел на месте позади Генри). Говорил по-английски он с сильным акцентом.

– Ничего страшного, – пожал плечами сосед, веснушчатый британец. – Конечно, Дневной Дозор выследит его, но когда удостоверится, что Генри всего лишь был инструментом чужой воли, оставит его в покое. Этот бой они уже проиграли.

– А это кто? – кивком головы Андрей указал на водителя. – Он тоже не из ваших.

– Да, мистер Уотерби не Иной. Но очень хороший гипнотизер, лучший из тех, что я встречал. И очень любит деньги. А самое главное – умеет держать язык за зубами.

…Примерно посередине между Манчестером и Ньюкаслом автомобиль свернул к маленькому отелю, расположившемуся на холме среди вечнозеленых деревьев. Здесь в большом зале, украшенном чучелами животных и старинным оружием, путников уже ожидал накрытый стол и уютно потрескивающий камин. Как ни крутил головой мистер Каттермоул, он не заметил ни одного слуги – они словно бы приготовили все для приезда гостей и исчезли перед самым их появлением.

– Сначала ужин, беседа потом, джентльмены, – сказал веснушчатый Джек. Генри оживился, заметив на столе бутылки с вином и джином, но Джек вдруг так строго посмотрел на бедного писателя, что тот словно уменьшился в размерах и уткнулся в чашку с чаем.

Все четверо принялись есть, не отвлекаясь на разговоры. Мистер Каттермоул жевал без всякого аппетита.

– Итак, начнем. – Джек вытер усы салфеткой. – Мистер Уотерби, приступайте.

– Генри, будьте добры, присядьте вот на это кресло у окна, – сказал Уотерби, сверкая своим зубом, – здесь вам будет удобнее. И расслабьтесь, ради Бога, все плохое уже позади.

Он встретился взглядом с Генри и мягким монотонным голосом стал расспрашивать о том, как тот долетел, как ему понравилась в этот визит Америка, и с каждым новым вопросом голос его становился все тише, и писатель все больше обмякал в кресле. Вот он уже благостно улыбался, слегка покачиваясь. Генри спал и отвечал на вопросы во сне. Мистер Уотерби расспросил о том, где он жил и как его приняли американские хозяева. Время от времени Джек или Андрей подсказывали ему, в каком направлении вести беседу, и Каттермоул послушно рассказывал обо всем, что он узнал в стане Дневного Дозора, порой захлебываясь от желания побыстрее избавиться от скопившихся знаний.