«Если», 2009 № 03 - Журнал «Если»

Ехали долго. Как и обещал, я передал Ити весь разговор с Никитой Петровичем, присовокупил еще несколько воспоминаний вчерашнего дня, всплывших по ассоциации, рассказал про Володьку и как он хотел своими глазами увидеть дьяволов. Мой рассказ очень обеспокоил Ити. Она растеряла степенность — то начинала вертеться на одном месте, то уносилась вперед, то вертелась вместе с охранниками вокруг танкетки и все время бомбардировала меня своими роршахами, и сложными, и простыми, но ни одного из них я так и не понял.

Володька, слава богу, нашему общению не мешал — молчал, завороженно глядя на дьяволов. Облегчения на его лице я так и не увидел — сплошной напряг и непонятная мрачность.

— Этого не может быть, — наконец разродился он. — Это теоретически невозможно. Но, похоже, они и вправду живые. И даже разумные.

— Похоже, — ответил я.

Судя по его виду, никакой радости от этого открытия он не испытывал.

— А куда мы едем?

— Не знаю. Думаю, нас ведут туда, где будет много песчаных дьяволов.

— Ах, да, — сказал он. — Никитка говорил, что у них на сегодня что-то готовится.

И помрачнел еще больше.

Все это мне очень не нравилось.

Наконец нас остановили. Все, приехали.

Я хорошо знаю карту окрестностей базы, и ближних, и дальних, но места этого не узнал.

— Где мы? — спросил Володька, оглядываясь.

— Не знаю. Навигатор не работает, связи тоже нет.

— Ничего. На нас сверху смотрят.

— Ты уверен? А я нет. Единственная надежда на твою аппаратуру с шестого уровня. Она-то хоть работает?

— Ага, — после паузы ответил Володька.

Но где бы это место ни находилось, оно было идеальным для дьяволов — много песка, много ветра, мало больших камней. А посередине этого дьявольского великолепия, прямо по курсу танкетки меня ждал сюрприз. Миг назад он вылупился из песка и сразу же завертелся, заизвивался от нетерпения.

— Дьяволенок! — крикнул я от неожиданности.

Он словно бы подскочил на месте и помчался ко мне, но тут же резко затормозил — то ли передумал, а скорее всего, мама одернула. Потому что она в ту же секунду помчалась к нему, а домчавшись, стала кружить с ним вальс на одном месте.

Охранники наши еще пуще заволновались, а потом на горизонте одновременно появилось много-много темных черточек — и все они мчались к нам. Начинался праздник дьяволенка, не совсем понятный, но праздник.

— Дьяволы! Дьяволы! — истошно орал Володька.

Это действительно было зрелище. Напоминало стремительную атаку, даже мне стало не по себе. Володька, подпрыгивая на месте, с непонятной злобной радостью вдруг провозгласил, другого слова не подберешь:

— И сейчас нас разорвут на куски!

Но, конечно, никто о наших кусках и не помышлял. Они подлетели к дьяволенку и остановились метрах в пятидесяти от него, образовав полукруг. Мама тоже оставила своего малыша, но остановилась неподалеку; тот же, чуть извиваясь, чего-то ждал. А от горизонта мчался еще один дьявол — самый высокий и самый быстрый. Я догадался, что это был тот самый таинственный Черный дьявол, хотя ничего черного в нем не было; ждали его.

Немного поодаль от толпы он затормозил… и ВСТАЛ. Я не поверил своим глазам, я был уверен, что дьяволы, как бы хулигански они ни обращались с законами физики и здравого смысла, все-таки теоретически не способны стоять на месте. Они порождение ветра, они просто не могут не двигаться; Черный же застыл в царственной неподвижности.

— Что это? — не своим голосом спросил Володька.

— Ихний спецагент. Молчи и смотри.

Охранники кружили вокруг нас на уже совершенно сумасшедших скоростях, они размазались на своих кругах, как электрон на орбите Бора. Остальные чего-то ждали.

Внезапно перед моими глазами появилась картинка.

— Пятна какие-то замелькали, от песка, что ли? — сказал Володька. — У тебя нет?

У меня нет. У меня картинка была четкая и понятная — за исключением одной детали, она напоминала схематичную трансляцию в прямом эфире. Множество вертикальных черточек, в центре — красный дьяволенок, в сторонке от него — голубоватая Ити. Точно так же, как и в реальности, их окружали другие дьяволы, правда, На картинке они были самых разных цветов, а настоящих дьяволов я с трудом смог бы отличить друг от друга. И, конечно, в отдалении, точно на том же месте, что и на самом деле, стоял Черный дьявол — самая длинная черточка на картинке. Исключение составляли мы — два схематических человечка находились не прямо по центру перед дьяволенком. Я был, как всегда, красным, а Володька из серого стал белым. И он снова начал сильно мигать.

Потом началось. Вдруг, как по команде, все дьяволы, кроме Черного, дьяволенка и Ити, одновременно упали, провалившись, растворившись в песке; на картинке прямого эфира их черточки просто исчезли.

— Ох! — сказал Володька.

Однако вскоре они вновь появились на картинке, в реальности же песок забил множеством вертикальных фонтанов, которые тут же превратились в дьяволов; каждый из них крутился на своем месте, но каждое из этих мест теперь было на метр-два ближе к дьяволенку, чем раньше.

— Ух! — еще раз сказал Володька.

Секунд через десять процедура одновременного падения и одновременного выстреливания множества песчаных фонтанов повторилась. Полукруг вокруг дьяволенка сужался, дьяволы подбирались к нему. На картинке белый человечек замигал еще сильнее.

Через несколько минут такого пошагового и очень впечатляющего движения они все вплотную сгрудились вокруг дьяволенка и его мамы — та жалась все ближе и ближе к сыну, а он, казалось, чего-то ждал, все вытанцовывал на одном месте, пока дьяволы не заслонили их от меня полностью. Картинка в моем мозгу исправно передавала все это в прямом эфире.

Потом они завертелись вокруг малыша по часовой стрелке. Они вертелись все быстрее и быстрее, пока не превратились в один гигантский пылевой столб невиданной высоты и ширины, даже страшно стало.

Но не страх донимал меня в тот момент — тревога! Потому что, как только они завертелись вокруг дьяволенка, трансляция кончилась, а на картинке остались только мы с Володькой; да еще Черный дьявол неподвижно стоял в отдалении. Схематичная белая фигурка Володьки больше не мигала, ее теперь перечеркивали две черные черты, еще одна буква «х». Потом, вместе с этой новой буквой, он перевернулся с ног на голову, рассыпался на черточки, которые тут же начали таять. И так несколько раз.

Потом картинка сменилась, меня на ней уже не было. Остались только незачеркнутый белый Володька и все сборище дьяволов — от дьяволенка до Черного. Вот Володька подпрыгивает, и все они тут же падают, не втыкаются в песок, а навзничь падают — все, от малыша до Черного дьявола, и все лежащие черточки начинают медленно таять. Тут же другая картинка: один белый Володька, зачеркнутый черным «х», и опять всеобщее падение с таянием.