Бесшабашный - Корнелия Функе

— Любопытная игрушка. Откуда он у тебя?

Да стреляй же наконец.

Джекоб повернулся к нему спиной. Заткнуть рану в сердце свинцом, а что, звучит соблазнительно.

Камера, гоил, висячий дворец. Все вокруг перестало казаться реальным. Феи, заколдованные чащобы, Лиса, которая на самом деле девушка, — все это не более чем лихорадочный бред двенадцатилетнего подростка. Он снова, как наяву, увидел себя в дверях отцовского кабинета, а перед собой Вилла, жадно заглядывающего мимо него в комнату, где столько всего интересного: запыленные авиамодели, старинные пистолеты… И зеркало.

— Повернись. — В голосе Хентцау слышалось раздражение. Гнев гоилов. Вспыхивает мгновенно и разгорается под каменной кожей, как пожар. — Я знаю, кто ты такой, — вымолвил он. — У тебя те же глаза. Те же губы. Правда, скрывать свой страх он и вполовину так хорошо не умел.

Джекоб обернулся. Какой же ты идиот, Джекоб Бесшабашный!

«У гоилов инженеры лучше». Он так часто слышал здесь, в зазеркальном мире, эту фразу — то с неприкрытой завистью в Шванштайне, то со вздохом сожаления в офицерских казармах, — и ни разу ни о чем таком даже не подумал!

Отца нашел. Брата потерял.

— Где он? — только и спросил он. — Где мой отец?

Хентцау вскинул брови.

— Я-то надеялся, ты сам мне об этом скажешь. Мы взяли его пять лет назад в Бленхайме. Он собирался там мост строить, уж больно горожан лорелеи допекли. Они уже тогда в реке кишмя кишели и жрали людей почем зря, хоть теперь все и болтают, будто бы это фея их развела. Джон Бесшабашный, так он себя называл… И фотографию сыновей всегда с собой носил. Король поручил ему сделать для нас фотокамеру, и она появилась у нас гораздо раньше, чем у императрицы, — ее умельцы долго еще докапывались, что там к чему. Он многому нас научил. Но кто бы мог подумать, что со временем один из его сыночков кожей из нефрита обрастет!

Хентцау любовно провел ладонью по старинному стволу.

— Он был куда сговорчивей тебя, когда его о чем-то спрашивали, и многое из того, чему мы от него научились, очень даже помогло нам в этой войне. Но потом попросту сбежал. Я много месяцев его разыскивал, но нигде ни следа. Зато вот теперь сыночков его нашел.

Он повернулся к охранникам.

— Оставить в живых, пока я не вернусь со свадьбы, — распорядился он. — Мне еще много о чем нужно его порасспросить.

— А девчонку? — У охранника, указавшего на Клару, кожа была из лунного камня.

— Оставить в живых, — повторил Хентцау. — И девчонку-лису тоже. Они обе сделают его куда сговорчивей, чем все наши скорпионы.

Чеканные шаги Хентцау затихли в тюремном коридоре, а из зарешеченного окна в камеру доносился шум подземного города. Но Джекоб ничего этого не слышал. Мысленно он снова был в отцовском кабинете и ощупывал детскими пальцами зеркало в серебряной раме.

МОГУЩЕСТВО КАРЛИКОВ

В темноте Джекоб слышал дыхание Клары — и ее плач. Их все еще разделяла решетка, но пуще всех железных прутьев их разделяли мысли о Вилле. В сознании Джекоба их объятия у ручья странно слились с поцелуем, которым Клара разбудила брата. И снова и снова перед глазами вставала одна и та же картина: Вилл раскрывает глаза и окончательно тонет в нефрите.

Он готов был умереть от отчаяния. Фея была так близко, в каких-то двух шагах. Следила ли за ним Миранда в своих снах? Видела ли, как жалко, как позорно он оплошал? От досады он бился наручниками о прутья решетки, хотя однажды его за это уже измолотили охранники.

Клара отерла слезы. Почему, едва он на нее глянет, у него так заходится сердце? Глупости, Джекоб. Это всего лишь жаворонковая вода, и ничего больше.

Он снова уселся на холодный каменный пол. За оконной решеткой огромным и недоступным хрустальным соблазном мерцал висячий дворец. Интересно, Вилл сейчас там? А куда они Лису посадили? Хоть бы ей удалось улизнуть.

Клара вскинула голову. Странный шорох донесся до ее слуха, отчетливые шаркающие звуки, как будто кто-то карабкался снаружи по стене, — и в ту же секунду к решетке ее окна прильнула бородатая физиономия.

Борода Валианта разрослась за эти дни почти столь же пышно, как в былые времена, когда служила предметом его особой гордости. Его пальцы-коротышки без малейшего труда уже разгибали железные прутья.

— Ваше счастье, что гоилы карликов редко сажают! — приговаривал он шепотом, протискиваясь сквозь погнутую решетку. — Императрица — та давно все тюремные решетки только с примесью серебра приказала отливать.

С гибкостью ласки он соскользнул с высокого подоконника и галантно поклонился Кларе.

— Ну что ты на меня уставился? — обратился он к Джекобу. — Ты так потешно барахтался, когда змеи тебя скрутили! Зрелище было — ни за какие деньги не купишь!

— Не сомневаюсь: гоилы тебе за это зрелище очень неплохо заплатили. — Джекоб вскочил на ноги, выглянул в коридор, но охранников видно не было. — Скажи лучше, где именно ты меня продал? Когда я торчал около ювелирной мастерской? Или у того портняжки, что придворных обшивает?

Валиант — он тем временем с той же легкостью, что и прутья решетки, разгибал наручники у Клары на запястьях — только укоризненно покачал головой.

— Нет, вы его только послушайте, — шепнул он Кларе. — Этот человек вообще никому не верит. Говорил же ему: это совершенно идиотская затея — ползать по стенам королевского дворца, словно таракан. Но разве такой кого-нибудь станет слушать? Да ни в жизнь.

Карлик играючи раздвинул прутья решетки между камерами и стоял теперь перед Джекобом.

— И то, что они барышень нашли, ты, полагаю, тоже на меня свалить хочешь? Еще скажи, что это я додумался их в такой глуши одних оставить. Но если кто их гоилам и выдал, то уж точно не Эвенауг Валиант. — С доверительной улыбкой он склонился к Джекобу. — Они скорпионов на тебя напустили, верно? По совести сказать, вот на это зрелище я бы с удовольствием взглянул.

Откуда-то из соседних камер послышались голоса, и Клара испуганно отпрянула к окну, но в коридоре по-прежнему было пусто.

— Видел я твоего братца, — шепнул Валиант, разгибая на Джекобе наручники. — Если ты все еще склонен так его называть. Каждой клеточкой кожи он с головы до пят теперь гоил, и бегает за феей как верный пес. Она взяла его с собой на свадьбу своего возлюбленного. И половина охраны с ними уехала. Только поэтому я и рискнул сюда пробраться.

Клара стояла молча, не сводя глаз с каменной скамьи, на которой еще недавно лежал Вилл.

— Только не бойтесь, — шепнул Валиант любезно помогая Кларе забраться на подоконник. — Там, за окном, к вашим услугам канат, который помогает карабкаться почти без усилий, а змей в этом здании, по счастью, нет.