Реинкарнация (СИ) - Шамс Сур

Доспех составлял одно целое с наплечниками, усиленных бронзовыми и серебряными заклепками-вставками. Они несли, как функцию защиты от рубящих и режущих ударов, а также сообщали о социальном статусе своего обладателя.

Как я понял из его воспоминаний, для пустынника нет ничего дороже, чем его оружие и доспехи. Принцип «всё своё ношу с собой», являлся для них более чем актуальным вот уже на протяжении многих лет. Они не имели ничего, что можно отнять, прежде не одолев их в бою, честном или не очень.

К тому же серебро по их верованиям, служило защитой и оберегом от происков злых духов, коих в пустыне водилось больше, чем обычных людей. Нередки случаи, когда одинокий странник приняв их за себе подобных, бывал сбит ими с пути и терялся в бескрайних песках, обречённый на мучительную смерть от жажды и голода.

Духи очень любят вводить в заблуждение, как словами обращенными к человеку, так и насылая на него морок иллюзий, сводя несчастного с ума. Ворожеи-видящие из племен, состоящие только из женщин, прекрасно видели суть духов и могли отличать их от людей. Именно с этой целью на шею Асифа, ещё при сбривании первых младенческих волос, повязали мешочек с текстами священных книг. Туда же укладывались и волосы, а также ногти состриженные с пальцев рук младенца.

Будучи прекрасными наездниками и всадниками, то Пустынники предпочитают конные атаки, нежели пешие формации. Поэтому защита бедер и ног, как наиболее уязвимые со стороны пеших солдат, делалась более мощной, чем на верхних частях тела. От пояса и до колен ниспадала ламеллярная фалда, скрепленная из кусочков металлических пластин, наподобие рыбьей чешуи. Благодаря чему защищала от скользящих и колющих ударов и обеспечивала приемлемую гибкость, так необходимую для уверенных манёвров в седле.

Единственное, что трудно скрывать всё время — наручи из сыромятной кожи на предплечьях, укрепленные бронзовыми заклепками. Все-таки невозможно постоянно держать руки под полами импровизированного плаща. Дополняли образ широкие синие шаровары и длинный тюрбан такого же цвета, намотанный на голову в несколько слоев. Предостерегающий от солнечного зноя, и при случае гасящий своими слоями, силу удара от вражеского оружия.

Синий цвет являлся настолько популярным не только из-за того, что был любимым цветом одного из богов пантеона Пустынников. Но и потому, что это единственный цвет, который они могли добыть в пустыне из минерала под названием Азрак’х. В том числе служивший им какое-то время и обменной валютой, до прихода золотых и серебряных монет в повседневном обиходе.

По этой причине кланы, имеющие в своих землях самые богатые месторождения Азрак’ха, являлись наиболее преуспевающими и многочисленными в округе. Конечно, такое не всегда устраивало другие кланы Пустынников, обделенные и возмущенные такой несправедливостью. Результатом чего часто становились мелкие стычки, а иногда даже войны, вошедшие в устные предания как Азрак’ховая Сечь. Впрочем, ничего удивительного для столь воинственных кланов, закаленных в междоусобных битвах, вполне рядовые и обыденные события.

Впрочем, кое-где некоторые племена до сих пор нет-нет да используют Азрак’х, в мелких обменно-торговых операциях. Разумеется исключительно только между собой и одновременно отдавая дань уважения традициям своих предков. Продажа Азрак’ха чужим людям, не входящих в союз Пустынных племен, считается оскорбительным и недопустимым. Члены кланов уличенные в такого рода махинациях, навсегда изгонялись из племен, а в более древние времена, изгоем становился весь клан, даже если виновным являлся лишь один из них.

Так что найти Пустынника в городской толпе легче лёгкого, если только он не развязывал и не прятал свой тюрбан цвета Азрак’х, являющийся обязательным атрибутом любого уважающего себя жителя пустынь.«

Так я ходил погруженный в размышления и воспоминания моего альтер-эго, пока меня не окликнул один человек, мигом вырвавший из раздумий в реальность. Мужчина в плотном, тёмно-красном камзоле и перетянутый шелковым поясом в том месте, где у других людей талия, а у него больше напоминавшее бочку. Упитанный и холеный тип с пивным животиком. В общем он представлял собой типичный образ зажиточного горожанина или торговца.

Длинные волосы собранные в конский хвост, также выдавали его принадлежность к высшему сословию, так как рабов было принято обривать на лысо. Лицо мужчины, в народе называемое «кровь с молоком», обрамляла козлиная бородка, придающая ему какой-то ушлый вид сутенера.

— Молодой человек, — начал он речь словно поливал мёдом, — Пойдёмте, не стесняйтесь, я знаю, что здесь ищут юноши вроде вас.

От такого неожиданного обращения я даже немного растерялся.

«За долгие жизни в пустыне Асиф привык, что незнакомые люди, относятся с некоторой опаской друг к другу и поэтому всегда держат дистанцию.»

А этот напыщенный тип, вёл себя так нагло и бесцеремонно, будто для него не существовало каких-либо границ социального приличия.

— Пойдёмте, я покажу вам лучшее, что есть у меня — незнакомец начал назойливо тянуть меня за руку, — Лучший товар, только для вас, для такого молодого и красивого как вы.

«Наконец я оправился от его неожиданного натиска, сдобренного таким количеством сахара и мёда, что существовал риск получить диабет дистанционно, без регистрации и смс.»

Но сам приставала не представлял угрозы и в целом вёл себя дружелюбно, но как-то очень уж не подобающе для мужчины. Ведь обычно, если кто-то настолько приближался, то как правило с намерением причинить ущерб здоровью или жизни. Он же пока не выказывал признаков агрессии и скорее даже наоборот.

«Ему не хватало только конфетки, для полного вхождения в роль, а нас ещё в детском саду учили не брать у незнакомцев угощений.»

— Что вы имеете в виду? — спросил я.

— Ну как же, мой дорогой друг, я предлагаю то, — ответил он громко цокнув языком и подмигивая, — что ищут все молодые люди в вашем возрасте.

«Вообще-то я ничего не искал, а просто прогуливался по неизвестному для меня городу. И я даже не заметил, как оказался в районе порта, но раз уж я здесь очутился, надо бы узнать сколько стоит место на корабле.

Всё же я собирался перебраться по ту сторону моря, как мне и посоветовал Хэиб. Там я буду в безопасности от гвардейцев Солтана, рыскающих в поисках меня, а также возможно найду человека способного вернуть меня в моё тело. Вряд ли солдафон в пещере выжил, когда Асиф полоснул его своей саблей между ног. К тому же кто поверит ему, будто капитан гвардейцев умер своей смертью, стукнувшись головой о камни во время падения. Но Асифу повезло, тогда он упал на капитана и не особо пострадал при падении.

И ещё загадочные письмена на клинке отцовского шамшира. Почему отец Асифа сказал, что его долг исполнен, когда отдал его ему, а не стал обороняться с его помощью сам. Конечно, каждый „синелицый“ предпочтёт смерть в бою, а осознание факта отсутстви я цели — ради которой стоит жить, только подталкивает к такой кончине. Поэтому мой второй мотив — добраться до мастера-кузнеца из города Таладо. Скорее это являлось целью Асифа, нежели моей собственной, но раз уж моё и его сознание оказались заключенными в одном теле, стоило учитывать и его интересы тоже. В конце-концов мы уже стали одним единым целым.»

— Корабль, мне нужен корабль, — изрёк я одновременно стискивая руку незнакомца в своих пальцах, как в слесарных тисках. Он уже начинал меня порядком раздражать.

Кажется насилие подействовало на приставалу и он отцепил свою хваткую ручонку с моего рукава.

— Ай-й-ай, что же вы сразу не сказали господин, — проскулил он с видом побитой собаки и растирая проступающий синяк на руке с длинными ногтями, — Я смотрю у вас и оружие есть, значит любите насилие, ну тогда вам тем более понравится мой товар.

— К-о-р-а-б-л-ь! — прочеканил я, порядком уставший от назойливого спутника.