Маленькая коммунистка, которая никогда не улыбалась - Лола Лафон

В виде заключения: Надя, американские судьи непреклонны, у тебя очень низкие оценки!

За твой великий побег, с преодолением полосы льда и грязи, высокий уровень трудности, – 8,5. Ты хорошо поползала!

За твою позу «статуя Свободы» – скажем, 6,5.

За твой танец «Я люблю “Макдоналдс” и большие машины, и я хотела бы, Господи, ну пожалуйста, крупный контракт, чтобы все это себе позволить» – 9,5.

За то, что прилетела в Соединенные Штаты, оседлав чужого мужа… ты заступила за белую линию, дорогуша, – ноль.

Что касается костюма, в котором ты выступала… Все знают, что ты с окраины мира, но все же – эта грязная куртка, эта майка с белесыми от дезодоранта подмышками у тебя, у феи, которая никогда не потела…

А вот где ты остаешься безупречной – это, как всегда, в вольных упражнениях… Валяй, дорогуша, раздвинь ляжки еще немного и думай об Америке и о том, сколько сможешь вытянуть у спонсоров (даже если в последние дни они, кажется, убрали подальше свои чековые книжки). Так что – 10.

На какое-то время нам почудилось, будто мы потеряли ее, лихую девчонку, которую так любили, ее, всегда умевшую вывернуться, пусть даже в последнюю минуту, ее, бросавшуюся в пустоту, не забыв перед тем помахать нам. В телепередаче, показанной несколько месяцев спустя после ее приезда в Америку, она, спотыкаясь на каждом слове, заклинала: «Я бы хотела иметь возможность все переписать. То, что говорила, что делала, как одевалась… Чтобы никто и не вспомнил про чулки в сетку, макияж с этими синими тенями на веках… Мои мини-юбки… мне-то казалось, это красиво. Я бы так хотела, чтобы кто-нибудь научил меня, как надо одеваться в Соединенных Штатах».

Пусть ее научат. Пусть всё перепишут. Пусть ее признают невиновной. Маленькую коммунистку, изрешеченную баллами, цифрами и словами…

КОДЕКС ОЦЕНОК В ГИМНАСТИКЕ.

СОГЛАСНО ДЕЙСТВУЮЩИМ ПРАВИЛАМ, ВО ВРЕМЯ ВЫПОЛНЕНИЯ КОМПОЗИЦИЙ НА БРЕВНЕ ИЛИ РАЗНОВЫСОКИХ БРУСЬЯХ СУДЬИ МОГУТ УЧИТЫВАТЬ ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТЬ ВОЗМОЖНЫХ ОШИБОК. СУЩЕСТВУЕТ ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТЬ СПОСОБОВ ВЫЧЕСТЬ СОТЫЕ ДОЛИ ИЗ ДЕСЯТИ БАЛЛОВ, ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТЬ ОШИБОК, КОТОРЫХ СПОРТСМЕНУ СЛЕДУЕТ ИЗБЕГАТЬ В ТЕЧЕНИЕ НЕПОЛНЫХ ПОЛУТОРА МИНУТ: ПОТЕРЯ РАВНОВЕСИЯ, СЛИШКОМ ДОЛГАЯ ПАУЗА, НЕУВЕРЕННОСТЬ, НЕДОСТАТОЧНО ВЫТЯНУТЫЙ НОСОК, НЕПРЕДУСМОТРЕННЫЙ ЖЕСТ, СЛИШКОМ СИЛЬНО СОГНУТЫЕ КОЛЕНИ. КРОМЕ ТОГО, НЕЛЬЗЯ НЕ ПОПРИВЕТСТВОВАТЬ СУДЕЙ В НАЧАЛЕ И В КОНЦЕ УПРАЖНЕНИЯ.

Когда она приехала, мэр флоридского Голливуда хотел подарить ей символические ключи от города, но передумал: «Лопухнулась ты, Надя, с этим so what…»

По мнению Пат Р., отвечающей за телефильмы на Эн-би-си, совпали два неблагоприятных для Нади фактора: совсем молодым телезрителям она неинтересна, поскольку они о ней и не слышали, а рекламодателей отпугнет история с любовным треугольником. Джей О., вице-президент International Management Group, которая кроме всего прочего находит гимнасткам спонсоров, заявил: «Никто больше не хочет с ней связываться. Можно простить то, что в конце концов она оказалась всего-навсего женщиной, мечтающей попользоваться american way of life, но, увы, american way of life суров с разлучницами, которые, украв чужого мужа, нимало не раскаиваются…» Ли С., спортивный агент, полагает, что Надю (учитывая ее романтический побег) еще можно продать, что она продолжает привлекать покупателей, зато Барбара В. из NY Grey Advertising[77] настроена скептически: «С Kellogg’s[78] и Reebok ничего не выгорит». Как и Венджи X. из J. Walter Thompson Agency[79], которая объясняет: «Мне очень жаль, но мы предпочитаем, чтобы наши клиенты были как можно чище». Деннис Б., вице-президент Dave Bell Associates Inc., калифорнийской продюсерской компании, которая хотела снять биографический сериал о Наде, продолжает в нее верить: Надя могла бы получать у них от пятидесяти до ста тысяч долларов за серию. Дон М., чья нью-йоркская компания также подумывает о фильме, считает, что для начала ей неплохо бы сняться в рекламе какого-нибудь сексуально привлекательного товара для всей семьи – может быть, автомобиля. «С Востока на Запад, Форд!»… или, к примеру, дезодоранта: «No Sweet, чтобы быть безупречной в любых ситуациях!» После интервью, в котором Надя рассказывала о попытке самоубийства при помощи жавелевой воды, когда румынские власти разлучили ее с Белой, знаменитая фирма, производящая моющие средства, объявила, что, скорее всего, предложит ей рекламный контракт, но до того она должна публично положить конец слухам об адюльтере. Можно было бы устроить нечто вроде телевизионной исповеди, пригласить из ее страны какого-нибудь религиозного деятеля рангом повыше… Они там, кстати, кто, мусульмане или православные? Кроме того, ей лучше бы избегать сомнительных шуток вроде той – в ответе журналисту из Rolling Stone[80], который спросил, не алкоголичка ли она. «Кто? Я – алкоголичка? Ну… В Румынии теперь слишком мало алкоголя, для того чтобы спиться!»

Несмотря на подпорченный Надин имидж, служба иммиграции и натурализации заверила, что ее статусу политической беженки пока ничто не угрожает.

Белу, наставника фей, заведующего лабораторией американских девочек, приглашают на ток-шоу, задают ему вопросы.

– Бела, вы утратили над ней контроль, да?

Бела:

– О, она всегда была честолюбива, ей хотелось пробраться в самые высокие круги страны, в ней всегда была эта… жажда, это стремление.

А что он думает про Надин ответ, дошедший через журналы? «Бела врет. Я бы хотела кое-что прибавить: он был всего лишь вторым моим тренером, а вовсе не первым, как везде рассказывает».

– Что я об этом думаю? Ничего. Зато меня очень беспокоит, что сегодня она своим имиджем порочит гимнастику. Как бы мне хотелось, чтобы она оставалась такой, как раньше… Хрупкой, невинной и чистой. Как мне больно, оттого что теперь ее образ вывалян в дерьме. Господи, у меня от этого просто сердце разрывается!

Бобби С., когда-то эстрадный комик, впоследствии ставший адвокатом таких звезд, как Майкл Дуглас, Берт Рейнолдс и Дастин Хофман, сразу догадался, как выгодно использовать Марию, обиженную супругу П. Собственно, именно он первым к ней и обратился. А теперь ее хотят все! Ларри Кинг[81], журнал People…

«Я вывел эту женщину на рынок оплаченных интервью, чтобы обеспечить ей заработок. Поймите же: я стараюсь использовать Марию, потому что она может сорвать джек-пот, до Рождества всего ничего, а у нее в запасе отличная история, которой она может поделиться!»

Камера скользит по маленькой гостиной дома в пригороде флоридского Голливуда. На полу не валяется ни одной игрушки, в сиреневой стеклянной вазе красуются желтые пластиковые цветы, пустая пепельница стоит на вышитой красным и черным салфетке. Интервьюер, мужчина лет тридцати, говорит медленно и отчетливо. Он обращается к Марии П., молодой блондинке с утомленным лицом, сидящей на краешке кресла с блеклой обивкой. У нее на коленях и вокруг нее четверо детей от двух до пяти лет. Время от времени Мария одной рукой приглаживает волосы, другой проверяет пуговицы на блузке. Отвечает не задумываясь, монотонно. Нет, у нее не было никаких новостей от мужа со второго ноября, с того дня, как он уехал в Румынию навестить больную мать.

– Хорошо, Мария. И вот вы снова его увидели, вот вы все узнали… В прямом эфире! Ваш муж был героем ток-шоу! Невероятно! И с ним была… с ним была Надя, знаменитая гимнастка, ваша соотечественница!

– Мой муж помог Наде бежать, поначалу я так этим гордилась, до того как, до того…

Интервьюер наклоняется к Марии, берет ее за руку – видимо, сочувствует.

– Я сразу приготовила гостевую комнату для… нее. Если хотите, могу вам показать… По телевизору он сказал, что он еще и ее… ее импресарио…

Крупным планом – неровные ногти Марии, ее сухие руки, которыми она придерживает уткнувшегося ей в шею ребенка. Внезапно она заливается слезами.

Интервьюер, восклицая: «Ох боже мой, боже мой!» – поворачивается к камере:

– Госпожа И. плачет (слышатся всхлипывания), потому что во время пресс-конференции на Наде были… Соберитесь с силами, Мария, скажите нам об этом, все женщины Америки вас поддерживают!

Мария П. со стоном и сильным румынским акцентом произносит:

– На ней были цепочка и кольцо моего мужа!

Камера наезжает на нее, она ритмично подвывает: Come home come home come home![82] Заключительные титры передачи идут на фоне немого кадра счастливой Нади К.: голова запрокинута, руки приветственно подняты. Выключайте.

Начало декабря 1989 года, с Марией П. встречается репортер из Los Angeles Times. Его полная сомнений заметка появляется на последней полосе, в рубрике People, в ней всего несколько строк: «Мария П. пылесосит припаркованный перед домом старый “бьюик’’ курит и напевает Personal Jesus[83], ей явно легче стало жить, когда она нашла благодаря этому скандалу отличный источник дохода. По словам соседей, муж запрещал ей курить, никуда не выпускал и постоянно держал беременной».