Диагноз Дракона (СИ) - Русецкий Роман

— Не важно. Мы всё прос…

— Поехали ко мне в клуб. Ночь пересидим, а там подумаем, куда бежать.

— Погодите, — встрял Вася, рискнувший подойти ближе, когда дракон исчез, — А вы сделали то, что планировали, или впустую рисковали жизнью моей Леры?

— Мы все впустую рисковали нашими жизнями, — ответил Гратлоргарн, — филактерий не найден.

— Нет его там! — проворчал Бердияр, — Мы всё перерыли и переломали.

— Это всё из-за меня, — простонала сквозь слёзы Даша, — Я всё запорола…

— Да не хнычь ты, — буркнул Гратлоргарн, — всё часто идёт не по плану. Вон, одни ребята пытались написать песню о том, что не надо лезть в чужие дела, а получилось про то, что не надо ложиться под первого встречного и вешать филактерии на самом видном месте над камином.

Филактерии над камином. Лере вспомнилось, как она обыскивала одну из комнат, в которой был электронный камин на всю стену, но почему-то даже близко не подошла к нему.

— Народ, а вы помните такой здоровый электронный камин? Вы его обыскали?

Все уставились на девушку округлившимися глазами. На несколько секунд повисло молчание, которое разорвал Гратлоргарн, сочно обматерившись.

— Симпатическая магия! — воскликнул он, — Давайте быстрее туда, я уже слышу вертолёт!

— Чего ж ты военных не услышал? — спросил Бердияр.

— Потому что не слушал. Давайте, цыгель цыгель ай люлю!

Друзья всем скопом ворвались в нужную комнату. Там, врезанный в стену, действительно красовался электронный камин, однако его монитор был разбит, а рядом зияло открытое окно.

— Твоя жена, небось, поработала? — спросил Бердияр Гратлоргарна.

— Угу, — ответил тот, — Прихватила чтоб обезопасить себя от Мелизье. Наивная. Думает, будто на самом филактерии симпатической магии нет.

— А почему мы его не нашли? — спросила Даша.

— Да из-за той же симпатической магии! Надо блин слушать, когда говорят. Ай, нафиг. Валим отсюда.

Товарищи уже крались по переулку, когда Лера заметила в небе медленно летящий грузовой вертолёт. Ей не было дела до того, почему он прибыл так поздно. Радовало хотя бы то, что сама она успела уйти.

— Я слышал, что говорила о тебе та ведьма, — услышала она голос Васи. Он шёл рядом, держа Леру за руку.

— Теперь ты понимаешь, почему я должна была остаться?

— Ну, разумом-то я всё понимаю, но всё равно успокоиться не могу. Как ты вообще могла в это влезть?

— Есть поговорка "знал бы прикуп — жил бы в Сочи". Я и подумать не могла, что курсовая приведёт меня прямо в гущу военных действий. Но, кажется, теперь мы повязаны с этими людьми.

— Они люди-то вообще?

— Ну, Александр — дракон, и вроде он реально стал драконом, а в человека только превращается. Бердияр и Згалика превращаются в гоблинов, но фиг их разберёшь, гоблины они или люди.

— Гоблины мы, — послышался сзади голос Бердияра, — Иначе я бы вас не услышал в этом облике.

— А эта девушка? — спросил Вася, указывая на Дашу.

— Это Даша, она полностью человек.

— То есть, из нас шестерых, людей только трое?

— Игорь тоже был человеком. Ну, тот, что сгорел.

— И у него были ключи от машины, — раздался спереди голос Гратлоргарна, — а вшестером в одну нам лучше не впихиваться: с ГАИ ещё проблем не хватало.

— И что будем делать? — спросила Даша.

— Тебе голова сильно болит?

— Колдовать я не смогу.

— Ладно, попробую сам. По идее, местная техника должна была уже начать обретать дух, и может я смогу пробудить машину. Хотя бы частично.

— Что значит "обретать дух"? — спросил Вася.

— Да то, что в мире Чудес у всех предметов есть дух, но предельно слабый. Знаете, почему у нас техники нет? Механизмы обладают куда более сильным духом. В них сочетается дух разработчика, всех создателей, пользователя и материалов. Так, короче, слушайте. Всякая неживая природа имеет настолько слабый дух, что он почти неощутим, хоть уже и позволяет использовать их в магии. Простые рукотворные предметы впитывают эмоции создателей и хозяев, и этого хватает, чтобы они лучше лежали в руке и помогали в работе. Здания впитывают уже чувства, и могут создавать дополнительный уют для жильцов, или наоборот вызывать страх и притягивать зло, если в них происходит что-то плохое или процветает ненависть. Но всё это — неразумные бесчувственные духи, не способные к рефлексии. Мы называем такие духи идеями. Но если вещи дать имя, идея превращается в замкнутый дух. Такие духи уже могут чувствовать, хотя и не обладают самосознанием. Хозяину они дают ощутимое преимущество, он чувствует их, они сопротивляются поломке и становятся тем сильнее, чем более важные вещи ими делают, и чем чаще это происходит. Этот дух уже вполне может называться душой, и им обладают все представители неразумной жизни. На принципе работы с замкнутыми духами основано големостроение. Но если вещью совершить подвиг или вложить в неё по-настоящему глубокое чувство, в ней рождается свободный дух, который имеет частичный или даже полноценный разум и называется скованным. Сама вещь становится телом для этого духа, а если она разрушится, дух становится свободным. Такие вещи могут вызывать голос в голове хозяина, которым взаимодействуют с ним. Они сами управляют своими подвижными частями, иногда могут левитировать и даже сражаться. Но если создать сложный механизм с огромным количеством подвижных частей и двигателем, скованный дух в нём зародится, да только это будет дикий, ничего не понимающий дух вроде Альтрона.

— Вроде кого? — переспросила Лера.

— Альтрон. Ну из "Мстителей". Марвел, комиксы. Ни о чём не говорит?

— Нет… Это вроде фильм такой был.

— Ну неужели даже в детстве не интересовалась? Мультфильмы не смотрела? Боевики? Человек-паук, Блэйд, Железный человек, нет?

Лера почувствовала, что слово "Блэйд" ей почему-то знакомо, но не поняла, почему.

— Э-э, нет…

— Тяжёлый случай. В общем, такой дух не знает, зачем он, и что ему делать, а при этом обладает отличным телом для того, чтоб устроить какой-нибудь трэшак. Лечится это только огромным трудом хозяина вещи, а если хозяин идиот, то не поможет даже её уничтожение. Дух будет искать новый предмет для себя, и закончится это, только когда он попадёт в руки сильного человека, который укротит его и запихнёт в артефакт, или волевым усилием не даст занять ни одну вещь. Что происходит с духом дальше — вопрос трудный, но даже скованный дух уже невозможно ни уничтожить, ни повредить внешним воздействием. Не важно, был ли это дух могучей вещи или душа живого существа. Из него можно попробовать черпать какую-нибудь форму магии, например как это делал Мелизье, пытая жертвы для открытия адских врат, но даже от этого дух не получает серьёзный урон. Вот. А есть ещё более могущественные духи, вроде ангелов, но их изучение практически не возможно, поэтому информации о них нет. Так вот, если после слияния магические процессы возымели обратную силу, и машина Игоря обрела, хотя бы, замкнутый дух, я сделаю так, чтобы она завелась.

Когда товарищи вышли к остановке, маскировка с их автомобилей ещё не спала, и пришлось вспоминать, в каком месте они были припаркованы. В конце концов, нужные машины удалось определить, и Бердияр впустил друзей в свою, а Гратлоргарн принялся что-то шептать над замком другой. Лера нервничала: шесть фигур, мнущиеся у двух непонятных машин, могли привлечь внимание. Вдобавок Даша не переставала хныкать, несмотря на все попытка Згалики успокоить её. Между тем, изуродованное лицо Гратлоргарна выражало всё больше напряжения. В конце концов он отпрянул от машины и выругался:

— Да блин ну его в пень! Не работает! Обратной силы нет, и техника только начинает обретать дух! Эта зараза вовсе не откликается на мои попытки! Чего там, я её даже не чувствую!

— Так может просто магией открыть? — предложила Лера, — А заодно и запустить мотор?

— Чего-то, знаешь, не припомню имени чародея, который бы промышлял угоном транспортных средств с двигателем внутреннего сгорания. Машина — зверь, но она блин нифига не слушает!