Танцующая с дьяволом - Антон Леонтьев

И этот план срочно требовалось разработать. Ведь она разворошила осиное гнездо. Точнее, конечно, никакое не осиное, а гнездо птеродактилей. И эти птеродактили летят сейчас за ней…

Лариса заметила автомобиль, перегородивший ей дорогу, и человека перед ним и еле успела нажать на тормоза. Фургон резко занесло, он съехал задними колесами в канаву и жалобно, буквально по-человечески, застонал.

Опасаясь, что она переехала человека, Лариса выскочила из фургона – и поняла, что это ее автомобиль! Но она же оставила его там, на поле…

Лариса похолодела, понимая, что этот человек вполне может быть одним из монстров или их подручных. И в этот момент услышала смутно знакомый голос:

– Лариса Игоревна, времени для размышлений нет! Живее в автомобиль! Я его из канавы отбуксировал. Надо уносить ноги!

Голос принадлежал человеку, который вышел из-за светящихся фар, и Лариса вздрогнула, потому что думала и надеялась, что никогда в жизни этого человека больше не увидит.

Это был Валерик Рянько собственной персоной.

Видимо, Лариса сделала какое-то угрожающее движение, потому что молодой человек сказал:

– Без всяких штучек-дрючек, Лариса Игоревна. Оружие у вас есть?

Она ничего не ответила, а Валерик вынул из кармана короткого плаща пистолет:

– Ничего, у меня есть. Ну, чего вы ждете! Хотите, чтобы ваши новые знакомые вас поймали, а потом сожгли в крематории? Причем заживо.

То, что монстры могли сжечь кого угодно в крематории заживо и при этом глазом не моргнуть, Лариса понимала отлично. Как и то, что Валерик применит к ней оружие, чтобы заставить сесть в автомобиль.

Потому что не сомневалась, что он один из них. Иначе как он оказался бы здесь, в месте их тайного логова, словно… словно преследуя ее?

Хотя почему словно?..

Она ведь настолько уверилась в своих детективных способностях, занимаясь слежкой сначала за Рыжей Бородой, а потом за фургоном с «клоуном на хвосте», что элементарно упустила из виду, что и за ней тоже могли следить.

Причем так, что она ничего не заметила.

Лариса осторожно осмотрелась в поисках подходящего оружия. В салоне ничего, увы, не нашлось, разве что сумка, забитая детскими игрушками.

Валерик вздохнул и, засовывая пистолет в карман плаща, сказал:

– Понимаю, считаете меня одним из них. Но я не один из них. Как бы мне вам это доказать? Если бы я был одним из них, то давно бы уже вас пристрелил или, по крайней мере, вывел из строя!

Лариса, считая, что аргумент слабый, произнесла, тревожно посматривая в сторону леса, где уже мелькали желтые и красные огоньки, фары автомобилей их преследователей:

– Вы за мной следили? Вели меня от концерна Никулина?

Валерик спокойно произнес:

– Да, следил. Но не только от концерна. Вообще-то еще с того дня, как вас выпустили из СИЗО.

Лариса усмехнулась – нахал был весьма откровенен, и ей это импонировало.

– Ну что, так и будем ждать, пока нас перестреляют? – сказал Валерик. – Повторяю в последний раз: садитесь в автомобиль!

– Это мой, а где ваш? – спросила Лариса, и молодой человек ответил:

– Надежно спрятан. Я его потом заберу. Ну, живее!

Он протянул ей руку, но Лариса сказала:

– Пока не освободим ребенка, никуда не поедем. Вы, впрочем, езжайте, если вам страшно.

Она ринулась в салон и стала выкручивать сетку. Валерик, отстранив ее, крикнул:

– Дайте я попробую!

Он в два счета сорвал сетку, хотел было протянуть руки ребенку, находящемуся в фургоне, но Лариса его остановила:

– Только объятий молодого мужика ему не хватало! Подвиньтесь!

Она всунула руки в оконце и сказала:

– Это фея. Мы должны сейчас улететь домой. С тобой. Давай я помогу тебе выбраться. Ты сможешь потянуться?

Она дотронулась до кончиков пальцев ребенка, но схватить их не смогла. Валерик, побывавший на дороге и снова заглянувший в салон, произнес:

– Времени нет, они на подъезде. Давайте я сделаю, у вас руки коротки, Лариса Игоревна, уж извините за невольный каламбур!

Пододвинувшись к оконцу, он произнес:

– А вот и главный волшебник! Ну, давай сейчас тебя из темницы освободим. Раз, два, три…

И в самом деле, подхваченный Валериком ребенок – измученный, белобрысый, худенький мальчик – вылез из оконца и сказал:

– Спасибо, дядя волшебник, спасибо, тетя фея! А теперь полетели?

– Полетели! – кивнул Валерик и, подхватив малыша, быстро двинулся к Ларисиному автомобилю. Положив мальчика на заднее сиденье и укрыв меховой накидкой, он велел Ларисе сесть за руль и произнес:

– Заводите мотор и будьте готовы в любой момент взять с места. Мне надо предотвратить дальнейшее преследование…

Лариса сделала так, как сказал Валерик. Странно, но вся ее подозрительность по отношению к нему прошла в тот момент, когда она увидела, как четко и с какой нежностью он вызволяет ребенка из фургона.

А ведь когда-то она бросила его, окровавленного и в ссадинах, когда Солдатов и шеф допрашивали его…

Похоже, она ошибалась в отношении этого человека.

Однако это не давало ему права так долго копаться! Лариса видела в зеркало заднего вида приближающиеся автомобили преследователей. Как долго его ждать? Быть может, уехать без него, ведь ребенок спасен?

Или, рискуя всем, продолжать ждать?

Раздался выстрел. Потом еще один – и вдруг прозвучал взрыв.

Фургон взлетел на воздух и, охваченный оранжевым пламенем, покатился в сторону преследователей, благо дорога шла под гору.

Валерик прыгнул на сиденье, и Лариса тотчас взяла с места.

– Вот это класс, дядя волшебник! – послышался робкий, но восхищенный голосок их юного попутчика с заднего сиденья. – Как это вам удалось?

– При помощи древних заклинаний, – с улыбкой подмигнул ему Валерик. – Гарри Поттер отдыхает! Кстати, вы справитесь?

Вопрос был адресован Ларисе, и она, бросив на молодого человека мимолетный взгляд, ответила:

– Автомобиль-то мой. Или вы, как геронтократы в Саудовской Аравии, придерживаетесь мнения, что женщине за рулем делать нечего?

Валерик вздохнул:

– Так с вами всегда, Лариса Игоревна. Я спас вам жизнь, а вы снова в претензии.

– Вы и мою спасли, дядя волшебник! – воскликнул мальчишка с заднего сиденья. – Только вы не везите меня домой, там плохо. Мамка от рака год как померла, отчим пьет и бьет, бабушка только лежит, охает и под себя ходит, а сеструха у меня проститутка.

Заковыристое слово он выговорил без единой запинки. Лариса и Валерик переглянулись, и молодой человек спросил:

– А куда мы вообще едем, Лариса Игоревна?

Тем временем они скатились с проселочной дороги на трассу.

– Туда, где можно перекусить, принять душ и спокойно, без них, провести остаток вечера и ночь. Или у вас имеются иные предложения?

Валерик уточнил:

– К вам домой? Вас там уже будут встречать. Ну или самое позднее сегодня ночью заявятся. К вашему бывшему мужу Антону в Марьино? То же самое. К вашей престарелой маме в Рязань тоже не рекомендую…

Лариса холодно заметила:

– Вы прекрасно осведомлены о том, где живут мой бывший и моя мама. Вы за ними тоже следили?

Валерик снова вздохнул и продолжил:

– Ко мне тоже лучше не ехать… Ага, знаю, куда мы направимся. Только вы должны уступить мне место за рулем.

Лариса притормозила, они быстро поменялись местами, и когда снова тронулись в путь, заметила:

– Значит, все же как геронтократ в Саудовской Аравии…

Валерик, не глядя на нее, ответил:

– А вы, значит, не как добрая фея, а как злая ведьма…

Произнес он это будничным, отнюдь не издевательским тоном, так что обижаться на это замечание было решительно невозможно.

Злая ведьма… Она только что столкнулась с ней – со своей бывшей начальницей Аллой Георгиевной. Выходит, эта грымза уже тогда была причастна к бизнесу по похищению детей. Или приобщилась к нему позднее, после того как Лариса не взяла ее на работу в их холдинг. А если бы взяла, то спасла бы этим жизнь многим невинным детям.

Или все же нет?

– Так куда мы едем? – спросила Лариса, и Валерик ответил:

– Туда, где будет безопасно. По крайней мере, на сегодняшнюю ночь.

Лариса осторожно посмотрела на заднее сиденье. Удивительно, но спасенный ими мальчишка, несмотря на все ужасы, выпавшие на его долю, мирно спал, подсунув грязный кулачок под подбородок.

Что же ему пришлось перенести!.. Слава богу, по сравнению с другими жертвами этих монстров практически ничего – они ведь только доставили его в логово… Хотя, судя по всему, это не логово, а некоторое подобие перевалочного или даже распределительного пункта.

Лариса осторожно поправила накидку, а мальчик во сне зашевелился, на мгновение приоткрыл глаза и тихо произнес:

– Мама, мамочка…