Академия Клементины (СИ) - Юлия Цезарь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я не так хотела… — Не успел он повернуть к ней лицо, как она низко опустила своё, стыдливо пряча взгляд. Не могла на него посмотреть, и не знала, почему. Почему-то казалось, что в его взгляде увидит то, что ей не понравится. Ни какую-то эмоцию… Но какая-то сила просто не позволяла ответить на взгляд его карих глаза — Это было впервые, я не знаю, как должно быть…
А говорить об этом, так вообще было просто невыносимо! Медная слабо пыталась вырвать руку из его ладони.
Возобновивший было шаг Генри остановился ещё более резко, чем в первый раз. Вот чего он точно не ожидал, так это что украдёт ее первый поцелуй помимо спокойствия. Для девушек это очень важно же!
Рука Генриха коснулась подбородка Риз, заставляя ее посмотреть на себя. Розовые щёчки были такими милыми. Хотел смутить? Вот что надо было сделать с самого начала. И черт его дёрнул снова ее поцеловать, но теперь не на публику, ведь никого не было на этой безлюдной лестнице. В этот раз он сделал всё иначе. Коснулся ее слегка приоткрытых губ мягко, но настойчиво. Обхватывал ее губы по очереди и осторожно касался их языком, увлажняя сначала нижнюю, затем верхнюю. Вторая рука поднялась к ее шее и пальцы проникли к затылку, зарываясь в волосы. Он не хотел, чтобы она отстранилась, и его не сильно волновало, что у нее был нож спрятан в платье на такой случай. Вскоре своим напором он заставил приоткрыть ротик шире и проник языком, преодолевая препятствие в виде двух ровных рядов белых зубок в поисках ее язычка. Но Генри понял, что чем дальше, тем он сильнее увлекался. Эта игра заходила слишком далеко.
— Это должно быть вот так. — Он обдал ее горячим дыханием, оторвавшись от губ. Зачем он это сделал, сам не понял. В качестве извинений за то, что отобрал первый поцелуй? Да ещё сделал его таким некачественным. В этот раз он заранее прикрыл свое лицо руками, чтобы не получить пощечину. — Только не бей меня.
Риз словно под гипнозом потянулась за его губами следом, когда он стал отрываться, но так и не смогла до них дотянуться, приоткрывая разочарованный взгляд. Это…. Что это сейчас было? Никогда в её жизни не было чего-то столь… волшебного, и она готова была весь мир продать, лишь бы целоваться вечно. Это и были поцелуи? Так люди целуются и испытывают такие кувырки внутренностей? Да внутри продолжало всё ходуном ходить, а Риз смотрела на Генри, как дурочка какая-то. Она застыла, словно статуя, в ожидании продолжения.
Теперь она поняла истинный смысл зависимости. Дрожащие приоткрытые губы хотели еще, но не смели просить этого вслух. Лишь взглядом она терзала его блестящие от влаги уста и размышляла, как этот парень мог так целоваться? Это преступление. Нельзя быть таким идеальным! А если это не идеал, то что могло быть еще лучше?
— За такое стыдно бить. — Сама не ведала, что говорила, а когда сказала, готова была сквозь землю провалиться. Она же в открытую признала, как ей понравилось! Хотя всё тело об этом кричало, но это неважно! Риз отпрыгнула от принца, как от прокаженного, и опустила глаза. Он ей вообще никто! И она ему никто! Какое право они имели это делать? — Я… Я поняла, спасибо за наглядное пособие, — протараторила она. Находиться с ним вместе было выше ее сил. Эти дурацкие глаза если и смели подниматься, то только вновь на губы в желании, чтобы Генрих сделал это снова. И снова. И снова. Плевать, кто он, а кто она. Но нет, это неправильно! — Я… Я должна идти, — поспешно бросила она и попыталась убраться с лестницы вверх, а там, на треьем этаже спрятаться хоть где-нибудь.
— Риз… — попытался он ее остановить, но рука поймала пустоту там, где только что была она. Он ведь это не для наглядного пособия сделал. Тогда зачем? На этот вопрос ему ещё самому предстояло найти ответ.
Когда Генрих поднялся за ней следом на третий этаж, Риз уже скрылась в каком-то из кабинетов. Лишь бы с ней ничего не случилось, пока Лиза не распространит его слова на всех учеников. Прозвонил колокол к началу третьей пары, и ему тоже следовало поторопиться на занятия. Но как идти на иллюзии, когда в голове только вкус мягких губ Риз? От волшебства ему сегодня придется воздержаться.
10. «Еще помнишь? Бестия…»
Что ж, а с первого этажа в мужской корпус, да еще и с противоположного коридора с полной тарелкой еды было довольно трудно добраться, ни на кого не наткнувшись и не споткнувшись. Благо сейчас ученики торопились на учебу, а не в комнаты — а то кто-нибудь задел бы Винса со спины, он и сделать ничего не успел. В руках не только еда была, но и стакан сока. Со стороны, наверное, смешно выглядело, но знакомым он просто отвечал:
— Я поем в комнате!
Хотя время уже больше половины от перемены потрачено, что он там успеет поесть? Или прогуливать будет?
Прогулял бы. Металлы — это скучный предмет. Хотя очень полезный, и лишь это толкало его торопиться в комнату Евы, чтобы заодно и поговорить. Это ж где её носит весь день? Так среагировала на него? На эту перепалку в магазине? На неё не похоже. В любом случае, чем ближе её комната, тем скорее она ответит на все вопросы.
Вот она. Бывшая комната Генриха. А как стучать? Не лбом же. Кричать и вызвать подозрение? Не все люди еще сами знали, где кто живёт. И девицы не знали, что это бывшая комната принца и кто осмелился в неё переехать. Ну… придётся ногами.
Вышло довольно сильно и грубо, но три размашестых стука носком ботинка Винсент всё-таки сделать смог. Если этой засранки не будет в комнате, он!..
А, нет, открыла. Такая, как была после каждой ночи, проведённой с Винсом в постели — помятая. Лохматая, не накрашенная (точнее косметика где-то еще смазанная осталась). Вот только к этому добилось еще опухшее личико (Винс понял — слезы, очень долгие слезы) и шок от его вида с тарелкой в одной руке и со стаканом в другой.
— А ну пропусти, — грубо сказал он, вталкивая Еву своим телом обратно внутрь. — А то если так предложу, откажешься. Знаю я
