Трагедия закона - Сирил Хейр

– Наверное, остался на столе. Последний раз я видел его в руках его светлости. Сейчас посмотрю.

Но на столе ничего не оказалось, кроме клочков бумаги.

– Может, он попал в его бумаги?- предположил сержант.- Спроси у клерка судьи, не видел ли он ножа.

Сходили за Бимишем, который явился в дурном настроении.

– Все, что лежало на столе, было потом убрано со стола,- заявил он недовольным голосом.- Я не нянька полицейским. Ни здесь, ни в карманах его светлости нет никаких вещественных доказательств. Сами ищите ваши ножи. Я ухожу домой.

– Интересное дело,- весело произнес сержант, когда Бимиш ушел.- Готов поклясться, что судья последним держал его в руках. Мне-то все равно, куда он делся, но нам придется за него отчитываться. Не мог ли сэр Генри его прихватить?

Но и сэр Генри, которого они перехватили на выходе из здания суда, тоже ничего не знал, хотя ответил на вопрос полицейских намного вежливее, чем Бимиш.

– О, вспомнил!- воскликнул Том.- Я же слышал, как поверенный спросил господина Петигрю, не хочет ли тот взять нож в качестве сувенира.

– Точно!- поддержал его сержант.- Я видел, как он подошел к столу, когда судья ушел после своей заключительной речи. Надо выяснить у него.

Но они не нашли Петигрю. Он ушел из здания суда сразу после того, как был зачитан приговор. Наведя справки, полицейские узнали, что он уехал из города.

– Ну что ж,- подвел итог сержант.- Нож пропал. Стоит ли беспокоиться? Не думаю, что кто-нибудь будет о нем спрашивать.

Дальнейшие события показали, что он сильно ошибался.

Глава 19. ОКОНЧАНИЕ ВЫЕЗДНОЙ СЕССИИ

За ужином этим вечером царила атмосфера предвкушения окончания выездной сессии. Маленькое бродячее общество, которое то расходилось в разные стороны, то собиралось вновь, скоро должно было распасться раз и навсегда. Это было одновременно радостное и сентиментальное событие, на которое каждый реагировал по-своему. Сэвидж, хотя и не был бодрым и веселым, по крайней мере не выглядел мрачным, как обычно. Грин, получив от Дерика несколько гиней, как было принято согласно неписаным законам, разговорился на тему приближающегося Рождества и прислуживал за столом с видом доброго ангела. У Дерика были свои причины радоваться окончанию ссылки.

Для Хильды, как она призналась Дерику, несмотря на проблемы, которые ей скоро предстояло решать, самым главным было то, что сессия, при всех ее опасностях и происшествиях, окончилась без трагедий. Она считала, что они должны поздравить друг друга по этому поводу и отметить это событие. Миссис Сквайр, не задумываясь над причинами, страшно обрадовалась, когда ее светлость наконец заказала ужин, который можно было действительно назвать ужином. Блюда были не так роскошны, как на банкетах в Маркгемптоне и Саутингтоне, но соответствовали традициям выездных сессий, которые в последнее время были нарушены.

После ужина должен был быть совершен последний обряд – приведение в порядок счетов. Клерк судьи помимо своих многочисленных обязанностей выполнял функции, которые в более высоких кругах выполняет ревизор нанимателя. Степень ответственности в этой должности зависела от характера нанимателя. Барбер, предельно пунктуальный в технических деталях юриспруденции и настолько же безответственный в личных делах, свел процедуру к минимуму. В последний день сессии Бимиш оставлял судье на письменном столе аккуратно заполненную бухгалтерскую книгу, связку счетов, квитанций и чековых корешков. Ко всему этому прилагался краткий баланс, где были отражены расходы, счета, погашенные в период сессии, и сумма, требуемая для сведения баланса. Судья смотрел на эту сумму, тяжело вздыхал, подписывал заранее выписанный чек и возвращал всю кипу документов Бимишу. Операция занимала не более двух минут.

Но на этот раз все происходило не так, как было заведено. Хотя Хильда позволила себе некоторую экстравагантность, устроив ужин, она не забывала об острой необходимости экономии. Одержимая ею, она, как никогда раньше, стала придавать особое значение цене денег. Поэтому, войдя в гостиную и увидев аккуратную стопку бумаг и рядом неподписанный чек, Хильда опередила мужа, собиравшегося взять ручку, чтобы подписать чек, и твердо сказала:

– Я просмотрю бумаги сначала, если ты не возражаешь, Уильям.

Барбер попытался возразить, но безрезультатно. Через минуту Хильда сидела за столом и внимательно изучала каждый пункт счетов. Она трудилась около получаса, сверяя цифры и проверяя суммы с видом профессионального аудитора. Закончив проверку, обратилась к мужу:

– Уильям, я не понимаю здесь несколько пунктов.

Судья с неохотой отложил книгу, которую читал все это время, и подошел к столу, кинув на Дерика взгляд, который говорил: "Этого следует ожидать от женщин, когда они берутся за дело, в котором ничего не понимают". По крайней мере, Дерик, которому казалось, что он стал знатоком многозначительных взглядов, истолковал взгляд судьи именно так. Следует признать, что Барберу действительно удалось передать довольно сложную мысль одним взглядом.

Посторонний человек всегда испытывает неловкость, присутствуя при обсуждении финансовых вопросов супружеской четой, и Дерик тщательно старался не вникать в их разговор. Но он не мог не слышать, о чем они говорили, и с самого начала стало ясно, что судью подвергли настойчивому перекрестному допросу. Более того, до Дерика быстро дошло, что Барбер не может дать членораздельные ответы на некоторые вопросы. В счетах было что-то не так, но его светлость не смог объяснить, как и что. Наконец Хильда нашла пункт в самом конце, который заставил ее воскликнуть:

– Это возмутительно!

Судья не смог ответить ничего, кроме:

– Да, дорогая, я помню, что дал Бимишу чек.

Ты дал Бимишу чек?- презрительно произнесла ее светлость.- Хочешь сказать, что подписывал все, что он клал перед тобой?

– Но я не знал, что будет такая большая сумма. Я думаю,- его голос окреп,- от Бимиша следует потребовать объяснения по этому вопросу.

– Подожди секунду. Где чековая книжка? У тебя должна быть чековая книжка.

– Да. Ты же велела, чтобы я взял в банке в Уитси чековую книжку. Она здесь.

– Дай мне ее.- Хильда взяла книжку и быстро перелистала корешки оплаченных счетов. Затем вытащила один и внимательно его изучила.- Этот чек переправлен!- заключила она.- Буквосочетание "десят" в слове "шестьдесят" написано другими чернилами и подставлен ноль. Этот чек был только на шесть фунтов. Теперь в нем шестьдесят. Бимиш обманул тебя на пятьдесят четыре фунта и подделал счета, чтобы скрыть это. Если бы я не настояла на том, чтобы проверить цифры…

– Господин секретарь, позвоните, пожалуйста,- очень спокойно попросил Барбер.- Хильда, позволь мне самому разобраться с этим вопросом.

Вошедшему на звонок Сэвиджу было приказано сказать Бимишу, что его вызывает судья. Клерка долго не было, когда же он наконец явился, волосы его были взлохмачены, а лицо и руки испачканы. Кроме того, Дерик заметил, что у Бимиша было такое же выражение лица, как в Рэмплфорде, когда он неожиданно разоткровенничался с ним. В медоточивом баритоне клерка звучали хриплые нотки.

– Должен извиниться за свой вид, милорд,- сказал он.- Я упаковывал книги и прочее имущество.- Он двинулся к столу, где лежал подделанный чек, неестественно твердым шагом.

– Бимиш!- остановил его судья грозным окриком.- Объясните, что это значит.- Он протянут ему чек на шестьдесят фунтов.

– Этот чек, милорд?- спросил Бимиш равнодушным голосом. И тупо уставился на чек, вертя его в грязных руках.

– Я бы хотел знать, как получилось, что чек выписан на шестьдесят фунтов.

– Не могу сказать так сразу, милорд. Все должно быть записано в бухгалтерской книге.

– Вам требуется время, чтобы ответить на мой вопрос? Если так, вы можете взять все бумаги с собой и завтра представить объяснение. Должен вам сразу сказать: чек, который вы держите в руках, исправлен. Вам нужны подтверждения?

Бимиш стоял, не поднимая глаз. В одной руке он держал чек, а другой теребил свою обычно тщательно приглаженную шевелюру. Стало заметно, что он нетвердо держится на ногах.

– Нет,- пробормотал он тихо.- В этом нет необходимости.

– Вы хотите сказать, что не можете дать объяснения?

Бимиш поднял голову и ответил громко, почти с вызовом:

– Именно так, милорд.

– Вы уволены,- произнес Барбер голосом, в котором были одновременно сожаление и суровость.

Бимиш открыл рот, собираясь что-то возразить, но передумал и направился к двери неуверенным шагом.

На этом неприятный эпизод и закончился бы, если бы злой дух не подтолкнул судью продолжить разговор.

– Бимиш!- окликнул он клерка, когда тот подошел к двери.

Тот обернулся и молча посмотрел на судью. Он все еще пребывал в оцепенении, но его щеки порозовели, а губы вытянулись в твердую линию.