Возрождение Империи - Иван Лазарев

- Спасибо огромной, но почему Вы мне помогаете?

- Ты мне понравился, работящий и напомнил моего Родгыра напомнил, - по ее виду было понятно, она что-то не договаривает.

- Извините что настаиваю, почему еще?

- Я днем спала и во сне меня попросил помочь всем чем смогу тебе, в замен ОНА пообещали после смерти от старосте позволить мне самой выбрать в кого переродиться и сохраню память о этой жизни. Представляешь, самой?!

- А кто именно пообещал? – спросил я, хотя я уже догадывался кто это мог быть.

- Я не могу сказать тебе кто, ОНА взяла с меня обещание не называть тебе ее имя, - извиняющимся тоном сказала Угрина. Теперь понятно кто замолвил за меня.

Взяв мешек из ее рук, я положил в него сверток с футляром и нож, после чего перебросил его через плечо, так чтобы его лямка шла через грудь по диагонали. Одел штаны и обулся, а одежда нечего себе, удобная и прочная.

- Спасибо Угрина, я не забуду твоей доброты, - поклонился ей в пояс.

- Крепкого камня и добрых гор на твоем пути, - прошептала она мне в след.

От дома доброй старушки я направился обратно к пещере, как до этого замечал, от нее на верх можно подняться без особых проблем. В лес идти после сегодняшней ночи я не решился, с волками мне не справиться.

До горы дошел без проблем, поднявшись по тропе к Пещере Пробуждения, я оглядел склон и заранее определил для себя маршрут подъема, от сюда начиналась узкая звериная тропа, после чего приступил к восхождению. За ночь смог одолеть только половину высоты, а мне необходимо перейти на ту сторону гор. Если бы не снадобье Угрины, тоя не смог бы преодолеть самые сложные участки, где мне приходилось буквально карабкаться по отвесным стенам. Заночевал на удобной площадке, поросшей редкими кустами, перед сном подкрепился нехитрой едой из запасов, выданных старушкой и парочкой камней, найденных тут.

Утро началось необычно, меня разбудил козел, реальный горный козел. Полностью белый мех, был испачкан в пыли и мелком древесном мусоре, ростом он в холке мне до пояса, длинные крученные рога, плотное тело и толстую шею. Это животное наступило на меня, когда поедало жидкую листву с кустов. Дождавшись, когда он повернется в очередной раз ко мне спиной, я нащупав правой рукой нож оставленный перед сном около себя, резанул по сухожилиям задних ног козла. Он сразу сел на них и попытался вскочить, но ему не удалось опереться на задние ноги. Не давая животному опомниться, наваливаюсь на него и втыкаю лезвие в его горло, клинок легко пробивает шкуру и погружается по рукоять в плоть врага, рванув нож в сторону, разрезаю его шею. Отпрыгнул в сторону от бьющегося в тела, переведя дыхания, я огляделся, слава Богу рядом других козлов не обнаружилось. Через пару минут, после того как тело животного перестало дергаться, я аккуратно подошел к нему и проверил, действительно он умер или только притих, после чего приступил к свежеванию.

Разделка туши заняла пару часов, еще около часа я занимался мясом, резал на тонкие пласты и засыпал солью. Спасибо Угрине, в ее понимание немного соли, это мешочек размером с два моих кулака. Шкуру засыпал каменой крошкой и растянул между камнями, прижав края крупными булыжниками, потом займусь ей, обработаю как следует. Добыв сухожилия, позже они заменят мне нитки, я поместил их сушиться на кустах, позже смотаю в катушки. В общем целый день я провозился с этим козлом. Пока сердце и печень жарились на маленьком костре, который разжег из сухих веток кустарника, я обрабатывал шкуру, полностью ее очистив, выкроил и сшил небольшой мешок, мехом наружу. Тканевый мешок, который мне подарила старушка, не хотелось портить свежим мясом. Туда я убрал часть засоленного мяса, предварительно внутреннею сторону мешка обтер солью, остальное оставил вялиться, развешенное тонкими лентами по веткам много страдальных кустов.

Ближе к вечеру проверив состояния шкуры и удовлетворившись ее состоянием, я стал шить безрукавку. Очень сильно помог набор, подаренный Угриной, сверлом проделывал дырки и сшивал вместе куски шкуры вместе, пуговицы выточил из костей. Из остатков шкуры сделал себе карманы на штаны, куда убрал футляр с иглой и сверлом, после чего застегнул на десяток пуговиц. Для ножа сделал ножны и широкий ремень из двух слоёв шкуры, чтобы крепче был. Перед сном съел столько мяса, сколько влезло и улегся спать у затухающего костра, хвороста больше не осталось, утром долгая дорога предстоит.

Утром проснулся от яркого солнца, бьющего в глаза, значит я верно выбрал направление движение, за горой, в восьмидесяти километрах будет поселение Итола, там есть игроки. Перекусив, я стал собираться в дорогу. Из последних клочков шкуры сшил себе две небольших поясных сумки, натер внутренности одной из них солью и сложил туда остатки вяленого соленого мяса, а во вторую положил мешочек с солью, он кстати похудел на две трети. Закрепив их на поясе, поправив ножны с клинком и проверим на метели футляр с иглой, убрал в другой карман аккуратно сложенную сумку, которую подарила Угрина и маленькую глиняную бутылку с ее снадобьем. Я забросил за спину мешок с соленым мясом и приправив его лямку, чтобы удобно лежала, не давила и не провисала, отправился в путь.

Поднимаясь не спеша и часто отдыхая, я уверено приближался к вершине, не знаю, хорошо это или плохо, но животных, кроме птиц, я больше не видел. Как и хотел, мне к началу ночи удалось подняться на вершину гору и оттуда я увидел далекие огни, хоть их было очень мало, но все ровно угадывались огни города. Если не погода, которая сейчас была очень ясная, то их мне не удалось бы рассмотреть.

Неожиданно, я услышал из-за спины шелестящие-свистящий звук, не успев среагировать, почувствовал сильный, но не болезненный удар в спину и все тело охватило чувство полета. Задрав голову в верх, первое что я увидел, это львиная грива, только после смог разглядеть львиную же голову, черная шерсть блестела в свете луны. Оглядевшись смог рассмотреть, что зверь держит меня за мешок с мясом, передними лапами, только сейчас я понял, что это мантикора, при чем не классическая, не с человеческой головой, а с звериной. Мощным хвостом, с скорпионьем жалом, он поддерживал баланс во время полета.

Эх, не получиться выполнить задание незнакомки, так и останется она для меня безымянной.

Через пол часа полета, напомнил о себе живот, громким урчанием, делать все ровно нечего, вырваться могу, но падать очень и очень далеко, отдельно стоящие деревья рассмотреть могу с трудом. Поэтому я расстегнув на поясе сумку с подвяленным мясом, стал есть его не большими ломтиками. Зверь, не прекращая полета, повел носом и наклонив голову посмотрел на меня с удивление. Решив пошалить, я бросил перед его мордой одну из полос мяса, он не сплоховал и схватил ее на лету, по развлекавшись так еще немного, бросая по бокам от его морды мясо и наблюдая как он, ловко маневрируя в небе подхватывает его. Запомнив эту его слабость, я решил по экономить этот запас продовольствия.

Еще через семь часов полета, когда я из всех сил боролся с сном, на горизонте появилась большая крепость, четыре ряда высоких каменных стен и по центру цитадель. Стены выстроены из серого камня, через каждых четыре башни вперед вынесены барбаканы (фортификационное сооружение, предназначенное для дополнительной защиты входа в крепость), пока было время хорошо все рассмотрел и посчитал башни. Первый, внешний ряд стен имел шестьдесят четыре башни и шестнадцать барбаканов, защищающих одиннадцать малых ворот и пять больших ворот, через которых смело могло пройти до четырех больших повозок. Второй ряд стен имел сорок башен и двадцать барбаканов, но тут они защищали не только ворота, а были вынесены глубоко в город и расположены так, чтобы с них можно было вести огонь по внешней стене и их ворот. Третий ряд стен имел двадцать башен и десять барбаканов, которые тоже подходили близко к среднему ряду стен. Высот всех стен повышалась к центру города. В среднем ряде стен было десять ворот, в третьем только пять. Внутри стен располагалось когда-то более десяти тысяч домов и иных построек, но сейчас все было в плачевном состоянии, стены зияли проломами, башни частично обрушенные, частично обгорелые, в городе очень мало осталось целых домов, почти все сгорели и развалились от времени. Крыши почти всех уцелевших домов были выполнены из черепицы салатового цвета, улицы вымощены когда-то белой брусчаткой. Внешний ров зарос и его не сразу удалось разглядеть, его ширина составляла половину длины стены между башнями.

Цитадель представляла из себя в основании не ревностной семиугольник, с каскадом из пяти уровней стен, нависающими друг над другом, на вершине которого располагалась ровная площадка. Она была завалена различным хламом, отсюда подробно не рассмотреть, но чувствую летим мы туда. От второго уровня стен цитадели шли каменные галереи, к пяти барбаканам, стоящих напротив ворот третьего ряда стен.