Убийцы Мидаса - Питер Аспе

Потом он забрался на подоконник, лег на него животом и высунул голову из окна. Его не испугало то, что стена была совершенно отвесной. Для Николаи двести футов высоты были такой же ерундой, как для обычного человека лестница из двух ступенек.

Николаи совершенно не интересовал прекрасный вид, открывающийся из окна. Он сосредоточился только на стене. Он высунул руку и принялся ощупывать стену в поисках углублений. Когда наконец нашел углубление в стене, он изо всех сил надавил на камни пальцами, пытаясь расшатать. Но у него ничего не вышло: камни оказались не такими податливыми, как он рассчитывал.

Николаи услышал топот множества ног, поднимающихся по лестнице. Это означало, что остальные посетители почти добрались до верха и вот-вот войдут. Раздался громкий смех и голоса французских школьников.

Николаи спрыгнул с подоконника, встал у окна и сделал вид, что наслаждается видом заснеженного города, раскинувшегося внизу. Теперь его можно было принять за обычного туриста.

На самом деле валлон надеялся, что снег скоро растает. Ведь ему нельзя было оставить ни единого следа. Таково было непременное условие заказчика. А пока лежит снег, это не представляется возможным.

Дрожащая от холода учительница из Франции воспевала красоты Брюгге. Она рассказывала о том, какой это старинный и замечательный город. Ученики не слушали учительницу, их громкие голоса почти полностью заглушали ее речь.

Николаи решил изучить строение башни. Башня была восьмиугольной. Восемь балок – по одной в каждом углу – поддерживали свод.

Балки были соединены между собой поперечными перекладинами. Вся эта конструкция напомнила Николаи небольшую виселицу. В центре находилось сооружение в виде квадрата, поддерживающее басовый регистр, он был самым большим из колоколов.

Чтобы взорвать крышу башни, Николаи нужно было разместить по четыре фунта взрывчатки в каждую выемку «виселицы». И тогда во время взрыва стены колокольни сложатся, словно стенки коробочки фокусника. Бетонный же пол и каменная кладка основания должны были остаться невредимыми. Заказчик настаивал на том, чтобы уничтожена была только верхняя часть башни, которую называют «фонарем». Нижняя часть пострадать не должна.

Две девушки-голландки все время фотографировали друг друга. Они были одеты в мини-юбки и тоненькие свитера. Николаи подумал, что, должно быть, им очень холодно на этом пронизывающем ветру. Французские школьники принялись звонить в колокола. Шум стоял невообразимый. Но их учительница так сильно замерзла, что уже не обращала на поведение своих учеников никакого внимания.

Ян Броуэрс забрался наверх без пятнадцати пять. Он был одет в блестящую темно-синюю форму и засаленную фуражку. Из-под свитера у него выглядывал плохо завязанный галстук.

– Дамы и господа, – сказал он. Его голос эхом отдавался от стен башни. – К сожалению, мы закрываемся. Так что просьба не задерживаться и спуститься вниз.

Он повторил это несколько раз на разных языках, чтобы все присутствующие могли его понять.

На вершине колокольни оставалось еще довольно много посетителей: две девушки-голландки, пожилой мужчина и супружеская пара из Англии.

Смотритель башни снова повторил свое объявление, подошел к лестнице и жестом показал посетителям, что они должны следовать за ним.

Английская чета с покорным видом принялась спускаться вниз. Они только что забрались на вершину башни и не успели насладиться прекрасным видом, который открывался из окон, но протестовать не решились. Остальные сделали вид, что не услышали смотрителя. Пожилой мужчина тяжело вздохнул. Он целых полчаса взбирался по крутой лестнице, очень устал и сейчас был просто физически не готов пускаться в обратный путь.

Смотритель привык к подобному поведению туристов и знал, как вести себя в таких случаях. Не обращая внимания на недовольный ропот посетителей, смотритель стал спускаться по лестнице и жестом приказал туристам следовать за ним. Николаи шагнул за ним.

– Наверное, у вас всегда полно народу, – обратился Николаи к смотрителю.

Ян Броуэрс улыбнулся Николаи, снял фуражку и почесал в затылке. Ему было приятно, что хоть кто-то из его посетителей говорит на фламандском диалекте. Сильный акцент Николаи нисколько его не раздражал.

– За год башню посещают сто тысяч туристов, – с легким оттенком гордости проговорил он. – Но нам приходится ограничивать число посетителей. Ведь если одновременно наверх заберется слишком много народу, наша башня может покоситься на бок, как знаменитая Пизанская башня.

Броуэрс переключился на местный диалект. Он решил, что Николаи приехал в Брюгге из Гента и так ему будет легче его понимать.

– Я имею в виду Пизанскую башню в Италии. Слышали о такой? – приветливым тоном всезнайки продолжал Броуэрс.

– И вам приходится следить за такой огромной башней одному, – сочувственно покачав головой, проговорил Николаи. – Наверное, это очень трудно.

– Нет, в наши дни большую часть работы делает техника. Видите эту камеру? – спросил Броуэрс и показал на потолок.

Николаи прекрасно знал, что в потолок вмонтирована камера. Но изобразил неподдельное удивление.

– Вот как?

– А еще у нас здесь повсюду инфракрасные детекторы, – продолжал объяснять Броуэрс. Его так и распирало от гордости.

Николаи кивнул и с любопытством взглянул на смотрителя.

– Три недели назад инфракрасные детекторы вмонтировали внутрь. Так что теперь никто и не подозревает об их существовании.

Так вот в чем дело, подумал Николаи, вот почему он не заметил ни одного инфракрасного детектора. Какое счастье, что он разговорился с этим болтливым смотрителем. Николаи никогда не доверял внешней информации, даже если она была совершенно очевидна, предпочитая верить своим ощущениям. Поэтому он всегда перепроверял все по нескольку раз. Благодаря этому он не раз выходил сухим из воды. Вот и в этот раз его интуиция ему пригодилась.

– Даже если на колокольню ночью залетит птица, копы сию же минуту примчатся сюда, – продолжал разглагольствовать смотритель. – Раньше нам приходилось самим делать обход. Но теперь все стало гораздо проще. Если система безопасности включена, мы можем спать спокойно.

Кажется, этот смотритель был любителем поговорить. Это Николаи было на руку. Он решил использовать слабость смотрителя и получить как можно больше информации.

– Вы живете здесь? – как бы невзначай спросил Николаи. – При башне?

– Боже мой! Конечно нет. Я просто слежу за башней, но, когда кончается мой рабочий день, ухожу домой. Здесь живет швейцар. Редкостный олух, доложу я вам. Ему на все наплевать. Видели бы вы его! Этому негодяю платят жалованье, а мы должны делать за него практически всю работу.

Хотя Броуэрс был всего лишь смотрителем башни и ничего собой не представлял, он, очевидно, считал себя гораздо умнее и значимее швейцара. Похоже, в этой системе швейцары находились на самой нижней ступени социальной лестницы.

– А у вас бывали случаи, когда вы случайно запирали кого-то в башне на ночь, не заметив, что не все посетители вышли?

– Нет, слава богу, такого не случалось, – с ужасом глядя на Николаи, проговорил смотритель.

– А кто-нибудь не пытался взломать замок и проникнуть сюда с какой-нибудь целью? – спросил Николаи.

– Проникнуть сюда? Нет, так поступить мог бы только сумасшедший. По ночам здесь очень холодно. Особенно зимой. Яйца можно отморозить. Уж простите меня за грубость, – сказал смотритель и рассмеялся собственной шутке.

– Да, могу представить, – тоже рассмеявшись, проговорил Николаи.

К пяти часам все спустились вниз. Только пожилой мужчина стоял на лестничной площадке между первым и вторым этажом и, задыхаясь, держался за перила.

– Кстати, вы, случайно, не знаете, нет ли поблизости продуктовых магазинов, в которых можно купить качественные деликатесные продукты? – спросил Николаи у смотрителя.

– Что? – с удивлением глядя на него, спросил смотритель. Он явно не понимал, что имеет в виду Николаи.

– Магазин, где продают деликатесы, – терпеливо повторил Николаи.

Броуэрс нахмурился и уставился на серое пасмурное небо, словно хотел получить ответ у облаков, проплывавших у него над головой.

– Я хотел бы купить икры, – объяснил Николаи.

– Икры, – повторил смотритель. – Вы говорите об этих черных рыбьих личинках? Их обычно кладут на тосты.

– Да, именно это я имею в виду. – Николаи всеми силами пытался сдержать подступающее раздражение – тугодумие смотрителя выводило его из себя.

– Может быть, икру продают в «Делхэйзе». Это недалеко отсюда, – наконец нашелся Броуэрс. Он решил, что должен объяснить все Николаи как можно подробнее. – Еще икру продают в «Карефоур». Это за углом.