Ночь без конца - Ричард Лаймон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На голове у нее красовалась бейсболка с черно-золотистой эмблемой Национальной стрелковой ассоциации. Козырек и яркие золотые плетеные шнурки делали Шарон похожей на контр-адмирала.
В одной руке у нее был матерчатый баул, похожий на сумку Джоуди, только не красный, а синий. В другой — ружейный чехол из тисненой кожи.
Следовавший за ней отец шел с пустыми руками.
Зная своего отца, Джоуди не сомневалась, что он немедленно предложил Шарон поднести ее вещи. Рыцарские манеры не умерли в нем, несмотря на повсеместное распространение феминизма. Значит, Шарон сама настояла на том, что понесет вещи.
— Точно вовремя, — похвалила Джоуди.
— Старалась долго не задерживаться. — И, обернувшись к Джеку, спросила: — Не возражаете, если я брошу винтовку на заднее сиденье?
— Если мы запрем его в багажнике, то пользы от него точно никакой не будет.
К этому времени Джоуди уже вылезла из машины. Сделав шаг в сторону, она пропустила Шарон.
— Папа, мне не надо взять свой двадцать второй? На тот случай, если нам придется разлучиться или еще что?
— Разумеется. Сбегай и принеси. И прихвати запасную обойму.
Джоуди побежала в дом. В спальне выдвинула ящик ночного столика и вынула оттуда свой пистолет. Заряженный, даже с патроном в патроннике — он был в полной боевой готовности, только поставлен на предохранитель. Прежде чем сунуть его в боковой карман куртки, Джоуди проверила предохранитель, чтобы убедиться, что красной точки не видно. Порывшись в ящике, извлекла еще одну обойму. Она была полной, таким образом, в запасе у нее было шестнадцать выстрелов.
«Никогда нельзя быть в этом уверенным», — напомнила себе Джоуди, доставая полную коробку 22-мм патронов. На пути из комнаты она сунула коробку и магазин в другой карман куртки.
Обычно практически невесомая куртка болталась теперь отвисшими карманами из стороны в сторону при каждом шаге. Пистолет и амуниция ударяли по бедрам, а куртка тянула вниз за плечи.
— Думаю, нам пора ехать, — произнес отец, лишь только она переступила порог гаража. — Ты не забыла выключить свет в своей комнате?
— Конечно, нет.
Прикрыв дверь в дом, он запер ее на ключ. Затем проводил дочь взглядом до машины и погасил свет в гараже.
В салоне горел свет, и, садясь в машину, Джоуди увидела завернутый в одеяло «моссберг». Зачехленная винтовка стояла в дальнем углу за водительским сиденьем. Улыбнувшись Шарон, она захлопнула дверь и опустилась на четвереньки на пол.
— Как тебе там сзади? — поинтересовалась Шарон.
— Пол по крайней мере чистый. Более-менее.
Под весом отца автомобиль качнулся. Хлопнула дверь, и тьма опустилась на ее убежище. Послышался металлический скрежет поднимающихся ворот, затем взревел мотор.
— Как себя чувствуешь, чемпионка? — промолвил отец.
— Я? — удивилась Джоуди.
— Да, а кто же еще.
— Все о'кей.
— Не поднимай головы, пока не скажу.
— Хорошо.
— Я пока не буду включать фар. — По тону голоса Джоуди поняла, что на этот раз он обращался к Шарон.
— Правильное решение, — согласилась та.
Машина дала задний ход, и, заваливаясь вперед, Джоуди натолкнулась плечом и бедром на передние сиденья. Вектор сил изменился, когда они съехали с подъездной аллеи на улицу и отец включил переднюю передачу. Теперь Джоуди отшвырнуло к заднему сиденью.
— Пока все хорошо, — заметила Шарон.
— Вероятно, их сейчас нет поблизости, — поддержал разговор отец. — Но надо быть готовым ко всему, потому что никогда нельзя знать наверняка.
— Там сзади, наверное, Симмонс.
— Твой партнер?
— Ага. Славный парень. Но он обещал посигналить нам фарами.
— Должно быть, очень забывчивый.
— Нет, вот, посигналил, — вздохнула Шарон с облегчением. — Теперь повисит у нас на хвосте, пока не убедится, что за нами никто не увязался. Может, нам все же лучше включить фары?
— Гм, да-да.
Послышались два тихих щелчка центрального переключателя, а вслед за ними очередь более звонких сигналов поворота. Машина стала притормаживать, и Джоуди качнуло вперед. На повороте слегка подбросило, затем снова прижало к подушке сиденья.
— Как дела, Джоуди? — осведомилась Шарон.
— Чувствовать себя мишенью еще хуже.
— Потерпи еще несколько минут, — вставил отец.
— Только, пожалуйста, полегче на поворотах.
— Сейчас будет прямой участок.
— Хвала Всевышнему.
Наконец Джоуди смогла подняться. За окном она узнала пандус Лорел-Каньон. Они выезжали на скоростную магистраль Вентура.
— Все идет замечательно, — произнесла Шарон.
Обернувшись, Джоуди посмотрела в заднее стекло. Въездной пандус позади был пуст, если не считать одной машины.
— Это Симмонс? — спросила Джоуди.
— Да, он.
Отец прибавил скорости и влился в поток машин, двигающихся на восток.
— А вот и он.
Необозначенная полицейская машина пошла на обгон и, поравнявшись с ними, сбавила скорость. Водитель вытянул руку в их сторону. Джоуди в первую минуту показалось, что он нацеливает на отца пистолет, и все оборвалось внутри. Но вместо пистолета увидела поднятый кверху большой палец.
Отец показал ему свой, а Шарон подалась слегка вперед и помахала рукой. Затем машина Симмонса рванулась вперед и потерялась вдали.
Неожиданно прорвало радио, но, прежде чем Джоуди успела угадать мелодию, звуки стихли.
— Любимая станция Джоуди, — кивнул отец, — «Ка-Кафония».
— Очень смешно, папа.
— Посмотрим, можно ли словить какую-нибудь песенку о ковбоях.
— Вам такие нравятся? — удивилась Шарон.
— Я думал, вам нравятся.
— С чего вы взяли?
— Сержантские лычки дуракам не нашивают, мэм. Шарон рассыпалась мелким смешком.
— А вы сами любите кантри?
— Считайте, что я всеядный.
— Тогда не буду возражать, — произнесла она, — если вы вернете «Ка-Кафонию».
— Нет, не надо, — вмешалась Джоуди, — я не настаиваю. Мне почти все нравится, кроме Вилли Нелсона.
— Тебе не нравится Вилли Нелсон?
— Это из-за его повязки, — улыбнулась девочка.
— Когда Джоуди было восемь, — начал отец, — ее стошнило в машине под песню «Я всегда думаю о тебе». С тех пор, всякий раз когда ей дурно, она вспоминает о нем, и наоборот. Это подлинная причина, по которой она его не выносит.
— Очень красиво, папа, рассказывать всем о том, как я меня вырвало.
— Я сама такая, — призналась Шарон. — Всякий раз, когда вижу покойника, отдаю весь ужин.
— Неужели всегда? — удивился отец.
— Нет, только когда на службе. На похоронах со мной обычно такого не бывает.
— Вашим партнерам, должно быть, очень нравится.
— Если не попадаю на них, они, как правило, относятся к этому спокойно.
Последняя фраза вызвала у отца гомерический хохот.
— Их это даже забавляет.
— А почему, наверное, из-за аромата, да?
— Боже, папа!
— Нет, со мной это случается, даже когда я не слышу запаха.
— Наверное, достаточно представить, как они пахнут? — предположил отец.
— Да, может, и так, я никогда не задумывалась.
— О, Боже, — тяжело вздохнула Джоуди.
— Что? — спохватился отец, а Шарон обернулась.
— Я только что вспомнила. Прошлой ночью у Ивлин вокруг стоял запах дохлятины. Папа, помнишь крысу, которая сдохла за стеной? Такой же запах. Убийцы так пахли, во всяком случае, двое из них. У того жирного, который проткнул Ивлин, был именно такой запах, и еще у того маленького, который вошел в комнату Энди.
Даже в темноте Джоуди могла разглядеть гримасу отвращения на лице Шарон.
— Если ты не ошиблась насчет их штанов, то запах мог исходить от них.
— Не думаю. На вид они не были... гниющими.
— Гниющие штаны? — переспросила Шарон.
— Просто не верится, — удивился отец. — Уж не хочешь ли ты сказать, что на нашем участке до сих пор не знают всех подробностей?
— Меня ввели в курс дела относительно убийств прошлой ночи, но...
— А вам известно, что Джоуди убила одного из тех выродков?
— Конечно.
— Так вот, по рассказам Джоуди и Энди, тот парень был в штанах из человеческой кожи, снятой с ягодиц и ног.
— Какая мерзость!
— Но они выглядели вполне нормально, — воскликнула Джоуди — То есть не в обычном смысле нормально, — поправилась она — Но вначале мы решили, что на нем вообще ничего не было, и только потом заметили. Во всяком случае, на вид кожа была самой обычной, и цвет нам не показался странным. Возможно, дело в каком-нибудь противогнилостном составе, но она не была коричневой, какой бывает выделанная кожа. И уж наверняка не было никаких признаков порчи. Я хочу сказать, не видно было ни слизи, ни зелени, ни плесени или...
Шарон повернула голову, прикрывая рукой рот. Внутри у нее сдавленно заклокотало, и она поспешно начала опускать окно. Едва то достаточно приоткрылось, как она сорвала с себя бейсболку и высунула голову наружу, подставляя ветру короткие волосы.