День черных звезд - Иар Эльтеррус

Проклятая золотая пирамида сначала просто уходила, а потом и вовсе сгинула. Это произошло месяц назад и это стало для команды первым настоящим ударом. Ударом и поражением. Ведь они ее почти поймали! После того, как команда с огромным трудом выдержала атаку каких-то непонятных существ, которые едва не уничтожили ее, и сумела вернуться, пирамида ушла из-под атаки в неизвестном направлении, которое никоим образом не соответствовало расчетному. Об этом, конечно, сообщил Учитель, но понял это сообщение один лишь Ими-ран. Они ударили по «грязи», они успели, но погибающая уже «грязь» все-таки вывернулась.

Две недели они рыскали тут и там, стараясь отыскать следы пирамиды. Их не было. Зато они без труда сумели «укротить» целые три планеты, население которых оказалось основательно заражено «грязью» и даже пробовало сопротивляться. Это, конечно, было замечательно, вот только боевой дух команды оказался к тому моменту основательно подорван.

Учитель, подумав, решил увести корабль обратно, к флоту. И вдруг — о чудо! — на территории, которая к тому моменту была уже полностью очищена, обнаружился вполне различимый след той самой пирамиды. Она находилась здесь! Она каким-то неведомым образом оказалась в свободной от грязи зоне!

Они нашли точку, в которой пирамида остановилась. И двинулись к этому месту, благо до него оказалось совсем недалеко. Идти пришлось на двигателях, потому что Учитель решил поберечь их силы для решающего боя.

И пирамида снова ускользнула. Но на том месте, где она только что была, обнаружился этот самый кораблик. Крошечный, по сравнению с «Лунным светом». Маленький кораблик, на котором не было ни следа грязи, но были неизвестные чужие люди.

С корабля отправили сигнал приветствия.

И Учитель на него ответил.

Когда в катер вошел седой боротый мужчина, Стовер первым делом встал и церемонно ему поклонился. Его примеру последовала и остальная команда. Мужчина улыбнулся и тоже поклонился в ответ.

— Позвольте поприветствовать вас, — сказал он на довольно сносном всеобщем. — И простите, что я столь неприглядно выгляжу. Месяц в невесомости. В моем возрасте это не так легко перенести.

— Слава Создателю, — с облегчением сказал Стовер тоже на всеобщем. — Мы-то подумали, что на таком корыте могут путешествовать только совершеннейшие дикари.

— Да они и есть дикари, — усмехнулся мужчина. Поискал, куда бы сесть. Стовер заставил сегмент пола подняться и образовать кресло, в которое тот с явным облегчением уселся. — Адепты церкви Единого Неделимого создателя, но из очень отсталого мира.

— Откуда вы, уважаемый?

— Если говорить обо мне, то я — скромный пилигрим, несущий слово Единого в молодые миры и отыскивающий достойных…

— Мир какой, я спрашиваю?

— А, вы об этом? Родился в Железной Сотне, был изгнан еще в ранней юности. Странствовал, проповедовал. Нес слово Единого.

Агор и Аран едва заметно переглянулись, но от Стовера их взгляды не укрылись.

— Вы хотите что-то спросить? — обратился он к математикам.

— Да, — Агор встал, подошел поближе. — Скажите, уважаемый, ваша вера случайно не связана с учением Девяти ступеней?

— Нет, даже не слышал никогда, — ответил тот. — Прошу еще раз меня простить. На борту — шестнадцать подростков и, признаться, я очень и очень устал.

— Если я правильно вас понял, вы преследуете… как вы ее назвали?

— Как выглядит, так и называем. Золотую пирамиду.

— А почему вы это делаете? — прищурился Стовер.

— Потому, что на ней находится зло, — веско сказал Учитель. — Древнее и омерзительное зло. Которое необходимо…

Он запнулся.

— Вы продолжайте, — мягко попросил Стовер.

— Первый приказ был — уничтожить эту пирамиду. Но потом пришел второй — нам следует отвести ее к миру Изначальному.

— А где это? — живо спросил палач.

Бородатый мужчина ответил ему укоризненным взглядом.

— Вы как никогда правы на счет зла, — заметил Стовер. — Зло там действительно… мерзкое. На счет древности не уверен, но на счет омерзительности — соглашусь. Вы были откровенны с нами, поэтому мы не станем ничего утаивать от вас. Мы тоже преследуем эту пирамиду. Правильно она называется секторальной станцией Безумных Бардов.

— Кто такие Безумные Барды? — насторожился мужчина.

— Это одна из так называемых систем Контроля, — с едва заметной усмешкой пояснил Стовер. — То, что вы видите, как зло. Они действительно — зло. По сути своей.

— Почему?

— Они лишают миры права выбора. Подавляют волю. По сути — уничтожают инициативу, везде устанавливая свою власть и свои порядки. Но не на физическом уровне, а выше. На физическом в это время действуют их приспешники. Таковых много.

— Вот оно что… — протянул мужчина. — Вообще, про Контроль я слышал. В ранней молодости, еще когда жил в Сотне. Но, по-моему, то, что я слышал — это были какие-то бредни. А оно, оказывается, вон как. Я, признаться, не думал, что мы искореняем что-то подобное, но теперь… да, вы правы. Все сходится. Даже больше, чем сходится.

— Давайте я вам все спокойно расскажу, — предложил Стовер. — Но прежде скажите, можем ли мы вам чем-то помочь? Я вижу, что вы утомлены и печальны. Может быть, я смогу быть вам полезен?

— Это вряд ли, — грустно усмехнулся мужчина. — Понимаете ли, на этом ржавом корыте нет силы тяжести. И очень тесно. Дети больше месяца нормально не мылись и не ели. Самому старшему — шестнадцать лет, младшему — четырнадцать. Им можно помочь, только дав отдохнуть на хорошей, мирной планете и…

— Подождите, — остановил его Стовер. — Нет силы тяжести? Еда? Мытье? Поможем, непременно поможем, причем сейчас же! Идите скорее на корабль, предупредите детей, что сейчас будет тяжесть, а через часок мы наведаемся к вам в гости и поговорим, — он улыбнулся Учителю одной из самых лучших и отрепетированных своих улыбок для рекламных плакатов — широкой, ласковой и обезоруживающей. — Нам с вами по пути, поэтому мы должны помогать друг другу. Тем более, что дети. Разве я не понимаю?

— Отлично, — подытожил он, когда Учитель, наконец, вернулся на свой корабль. — На совещание — час, максимум. Дальше — как водится, все лучшее — детям.

— Зачем это нужно? — удивился Ричи.

— Придурок, — зло усмехнулся Стовер. — Эти дети едва не стерли в порошок секторальную станцию. Чего молчишь? Доходит? Вот эти дети и вот на этом хламе. Такие дети дорогого стоят. Поэтому детям сейчас будет все — и в лучшем виде. Надеюсь, я переориентировал катер правильно, и никто не треснется головой, когда я уберу порядком доставшую их невесомость.