Секс АНДЭ! - Елена Ровинская

из-под чая, делая вид, будто запиваю. Очень удобный трюк. Вот только коварный: забудешься, не из той банки глотнешь… И ладно еще, если из своей!

Тут мне в голову постучалась Идея!

Паскаль, наконец, допел, вытер лоб с зеленого лба. Опять бухал вчера, сволочь. Скотина, неразумная. Не может, а пьет. Потом лежит пластом, мучается, никак отойти не может.

Я поставила банку на стол, взяла стакан и щедро плеснула туда вискаря из бутылки. Не потому, что я – добрая, а потому, что знаю, как тяжело бывает с похмелья.

Поску передернул, он сильно позеленел и отказался. Я развела руками: видите, господа саннимы? Сплошное неуважение к трудящимся из советских стран!

Тогда мой гость взял стакан и настойчиво предложил его Паскалю. На этот раз дядюшка отказаться уже не смог. Он полоснул меня взором, тоскливо посмотрев на вискарь, набрал в рот воздуха, опрокинул спиртное в свое тощее горло и с дрожью выдохнул.

Улыбаясь, как добрая фея, я двумя руками, плеснула в пустой стакан «чаю». Запить. В его глазах на миг что-то отразилось: он явно не верил мне, но… проглоченное уже просилось назад и запить было просто необходимо. Паскаль схватил словно ястреб, схватил бокал и запрокинув голову… проглотил.

Никогда не забуду его глаза, когда он понял, что это был чай и взвился под купол комнаты.

– А, щщщибаль! – возопил он и зажав рот, рванул прочь из рума.

– Ниче я не блядь, – возразила я и сделала книксен.

– Это жестокая шутка, – сказал Ольгин гость.

Я кротко кивнула: вчера мы каждые двадцать минут, в бикини, танцевали при пустом зале, пока Поска стоял в пальто и следил за временем по часам. Очень живо так, танцевали. Чтобы не околеть.

Гость смущенно потупил взгляд и попросил прощения.

– Лина! – сказал суетливый очкарик, мой гость, поправляя свои очочки, болтавшиеся на тонком носике. – Как хорошо ты говоришь по-английски! Ты умная и красивая. Ты должна найти себе работу получше.

– Обязательно! – заверила я. – Вот, вернусь домой, напишу книгу и стану звездой.

– Глупости! – сказал он, не поверив, что я была юным журналистом. – Ты должна пойти ко мне в секретарши.

Прямо анекдот. «Что еще она может делать?»

– Зачем?

– Я хочу тебя! – сказал он.

Я демонически рассмеялась. У бога дурацкое чувство юмора. Чем больше я стараюсь ничего о себе не мнить, тем худших экземпляров он мне подсовывает. Это, например, похож на цыпленка, побывавшего в Бухенвальде.

– Секс андэ!

– Нет, не секс! Мы будем разговаривать и целоваться!

Я посмотрела на его обветренные губки, вечно мокрые из-за того, что он постоянно их облизывает и сказала, что говорить мы с ним будем здесь.

7.11.99г.

Эта компания, они политики, сегодня снова явилась в клуб, специально к нам. Чику, – это я так своего гостя вчера почему-то обозвала, тоже зовут мистер Чжон и Ольгиного – Чжон. А двух остальных – Ким. Мало у них фамилий, что ли?

Зато их шефа, внимание, плачьте неверные, как и нашего зовут мистер Кан.

Тоже было весело. Особенно, когда Поска залетел в наш рум, при пустом-то клубе, с воплями:

– Андрес! Го дэнсин!

А мы обняли его и расцеловав в обвислые щеки, объявили, что у нас «тэйбл». Ну и рожа же у него была.

8.11.99г.

И кто же у нас вчера читал лекции, приводил примеры и блевал на меня розовыми радугами? За то, что смеюсь над Чикеном, который пытается меня опрокинуть?

Ах, да! Те самые девушки, что сегодня считают, что Чикена унизили недостаточно. На свидание он не приехал. Правильно сделал, кстати, иначе его либо девки положили бы, либо его же парни.

Сначала те повезли нас в ювелирный шоп и, давясь от жадности, купили каждой по какой-то цепочке шириной с паутинку. Мне тоже предлагали, от имени мистера Чикена-Чжона, который звонил и просил прощения.

Я тут, кстати, как Ольгин водитель съехала: обиделась и накричав, отказалась. Хотя, теперь думаю – на фига? Надо как-то убирать этот тренд: «Мы, мол, бедные, но гордые!» Даже бабка не фыркала, брала бабло под столом. И конфеты брала, и духи, и все, что ей приносили.

Мать бы меня одобрила.

Итак, всем купили подарки, свозили в «Лесной домик» – поесть, прогуляли вокруг живописного озера Соянг, – местной достопримечательности и… приступили к делу.

Мистер Ким-Леркин сообщил мне, что хочет в отель. Немедленно. Моя отвисшая челюсть насторожила его: они ведь все сделали именно так, как я объяснила Чикену. Подарки, обед, прогулка…

Да, я так и сказала, базара нет!

Сначала свидания, подарки, прогулки и только потом ложатся в постель! Но с чего они взяли, что все это происходит в один и тот же день!?

Мистер Ким, надо отдать ему должное, ужасно смутился и умолил меня сохранить все в тайне. Мы требовали отвезти нас домой и немедленно, но Ольгин гость, самый молодой из них и очень красивый, не прекращая извиняться за всех, повез нас, девок, в кофейню – пить кофе и есть пирожные.

Оля дулась: она была не против «хотеля» и жестами намекала, что нам пора бы валить. Мы бы с радостью, но Политик расслабился и начал рассказ о том, как добился своего высокого положения.

Я переводила, умирая от скуки. Оля сверкала глазами и смотрела на него с немым обожанием. Наверное, так я сама все лето смотрела на Диму. Это не взгляд Тичер-после-секса, это взгляд голодной собаки на колбасу, которую ест хозяин. Ничего сексуального. Надо запомнить и больше никогда и ни на кого вот так не смотреть!

– Девочки, у меня такое чувство, что мы поженимся.

Я подавилась кофе: политик ей раза три повторил, что ему нельзя жениться на иностранке. Я это трижды, мягко, но очень точно перевела. Оля, махнув на меня рукой, сообщила, что завтра же сядет учить корейский, чтобы быть ему хорошей женой. Криста мягко попыталась ей намекнуть, что политик на ней не женится. Лера же заверила, что ради любви политик бросит карьеру.

Я посмеялась бы, но в душе плакала.

Как я могла быть такой слепой? Разве Кан дал мне повод? Что он сделал, чтобы я вообразила, что наша встреча – судьба? Случайности случаются. Случайности – это то, из чего состоит наша жизнь. Любовь – это танцевальный номер для пары и если второй не хочет его учить, бесполезно говорить, как сильно тебе бы того хотелось.

Ответ – никак. Иногда есть вещи, которые не в твоей власти. Стоит просто не позволять себе возноситься в мечтах слишком высоко. Мы можем выбирать лишь из тех, кто доступен. И лишь до тех пор, пока они готовы быть твоим выбором. Если человек говорит тебе, что не женится, надо верить ему.

Не надо считать, что сумеешь его переубедить.

***

Кстати, о совпадениях. Сегодня я сидела одна, с каким-то мафиозным боссом. Сидела-балдела. Наслаждалась каждым мгновением.

Дядя Поска и