История Франции. От Карла Великого до Жанны дАрк - Айзек Азимов

В ноябре 1437 года Карл VII совершил формальный въезд в Париж, и город снова стал французским. (Но при всем том это еще была не столица. Карл VII никогда не доверял городу, из которого был изгнан в детстве, и настаивал на проживании в различных дворцах на Луаре. Прошло почти столетие до того момента, когда Париж снова стал постоянной столицей правителей Франции.)

Англичане все еще удерживали Нормандию и Гиень и там были пока неприступны или, по крайней мере, находились в безопасности от превосходящих сил Франции. Однако они были не в состоянии организовать крупномасштабное наступление.

Обе стороны, обессиленные незначительными стычками, вошли в период времени, который Франция использовала для проведения реформ, тогда как Англия все глубже соскальзывала в хаос гражданской войны.

Глава 10

Победа

Перемены на сцене

Для начала Карл VII должен был реформировать финансы королевства. Разрушительные действия длительной войны породили финансовый хаос, свели на нет труды Филиппа IV в отношении папства и способствовали тому, что французские деньги потекли в Италию в количестве не поддающемся контролю.

Пока папы управляли из Авиньона, они оставались под контролем Франции. Во время бедствий на северо-востоке и юго-западе при Филиппе VI и Иоанне II папы оставались в безопасности на юго-востоке в роли марионеток. Папы продолжали назначать французских кардиналов и выбирать французских пап.

Но в 1378 году, в конце правления Карла V, седьмой папа авиньонский Григорий XI посетил Рим. Он намеревался вернуться в Авиньон, но внезапно умер. Итальянцы принудили кардиналов, находящихся в это время в Риме, выбрать папу из итальянцев, с тем чтобы он согласился остаться в Риме. Новый папа правил в Риме как Урбан VI, однако другие кардиналы его не признали и выбрали собственного папу, который согласился остаться в Авиньоне и управлял как Климент VII.

Так началась «Великая схизма», которая продолжалась в течение четырех десятилетий и в течение которой папство стало политической игрой. Было два папы, и каждый использовал церковь в своих нападках друг на друга.

Различные нации разделились согласно политическим убеждениям. Франция поддержала Авиньон, сделав его союзниками Шотландию и испанские королевства. Так как Англия и Бургундия были в состоянии войны с Францией, они поддержали Рим.

В течение «Великой схизмы» авиньонские папы становились все более слабыми из-за нарастающего хаоса во Франции, вызванного катастрофическим правлением Карла VII.

Престиж папства в течение «Великой схизмы» чрезвычайно пострадал. Возникло движение, которое одобрило папство как своего рода ограниченную монархию, дающую церковникам огромную власть. Некоторое время соборное движение было сильным, оно включало один совет — совет Констанце (что находится сейчас на северной границе Швейцарии), который положил конец ереси.

В 1417 году Франция переживала потрясение от результатов битвы при Азенкуре, папство в Авиньоне было действительно слабым. Церковники на соборе в Констанце избрали представителей для выборов папы, а затем этот совет избрал нового папу, Мартина V, который должен был управлять в Риме и кого все обязаны были принять.

Европа, утомленная схизмой, действительно его приняла, и, хотя последний авиньонский папа Бенедикт XIII продолжал называть себя папой до своей смерти в 1423 году, едва ли кто-либо еще так делал. И при этом Франция ничем не могла ему помочь. С его смертью все следы двойного правления были стерты.

Мартин V пробовал ликвидировать соборное движение, даже при том, что сам стоял у его истоков, но для нового поколения церковь была окружена враждебным папству чувством.

В 1431 году собор собрался в швейцарском Базеле и попытался раз и навсегда установить превосходство собора над папой. Собор призвал к реформам, которые повлекли за собой децентрализацию церкви, урезали власть папы и давали больше власти различным национальным секциям церкви.

В конечном счете это движение было побеждено в 1431 году из-за упрямого сопротивления папы Евгения IV, который был избран вслед за Мартином V. В то время как борьба продолжалась, Карл VII использовал свой шанс.

7 июля 1438 года он выпустил в Бурже «Прагматическую санкцию» (термин обозначал основной закон, управляющий некоторой важной долей правительственной структуры) и принял указы Совета в Базеле. Теми указами он сам и те из его лордов, которые имели на своей территории епископства и аббатства, могли самостоятельно осуществлять назначение, не консультируясь с папой.

Это подразумевало, что французская часть католической церкви будет независима от папской власти. Такой точки зрения (галиканизм) придерживался Филипп IV и после длинного периода войны с Англией.

Галиканизм означал дальнейшее ускорение роста чувства национального самосознания во Франции, с тех пор даже церковь во Франции должна была доказывать преданность королю и влиятельным кругам.

Кроме того, где власть — там и кошелек. Автономная иерархия церкви во Франции была на руку Карлу, так ему было легче создать правила, которые ограничили платежи всех видов Риму и сохранили достаточно денег для восстановления и реорганизации нации.

Для того чтобы работать с финансами, Карл VII использовал торговца из Буржа по имени Жак Кер. Он был первый из финансистов в то время, кто применил к финансам королевства систематическую организацию, централизуя контроль при короле. Он нажил богатство через торговлю с Востоком и теперь организовал через восточную торговлю устойчивое коммерческое влияние Франции.

Кроме того, Карл предпринял реорганизацию армии. Франция, как и при Карле V, была наводнена независимыми наемными солдатами. Их называли «экорше» — «бандиты», потому что они хватали и раздевали всех, кого могли поймать, и сдирали с них кожу, когда ничего иного не находили. Карл создал из них армию и управлял ими один, запрещая таким образом создание частных армий. Он следил, чтобы новой регулярной армии платили из правительственных фондов, таким образом препятствуя привычке солдат содержать себя за счет сельской местности.

Один аспект военной реформы был особенно важен. Карл поддержал двух братьев, Жана и Гаспара Буре, которые реорганизовали артиллерию. Они усовершенствовали орудия и улучшили качество пороха.

Армии Карла VII стали первыми подразделениями, способными систематически использовать артиллерию, и это привело к концу средневекового способа ведения войны. Тяжелая броня и доспехи рыцарей потеряли актуальность.

Городские стены, которые, в отличие от доспехов, были непробиваемы для больших луков, также пали перед новой артиллерией. Буре получил первую возможность доказать это в 1439 году, когда французы осадили Монс. Этот город был местом последней победы Генриха V за семнадцать лет до этого. Стены, которые сопротивлялись Генриху V в течение долгих месяцев, не смогли противостоять колоссальному осадному орудию, и Монс быстро пал. Действительно, осады в последнее десятилетие Столетней войны были краткими по сравнению с длинными осадами в дни английского господства.

Карл VII сделал другую вещь, которая должна была стать характерной для его преемников, — он взял любовницу. Нельзя сказать, что короли перед ним не имели любовниц, это была общая привычка всех мужчин. Карл первым сделал это открыто, и был предан любовнице, красивой девушке по имени Агнес Сорель, и дал ей полуофициальное положение при дворе. В течение шести лет, с 1444 по 1450 год, она была некоронованной французской королевой.

Реформы Карла были приняты не без возражений. Все свои действия он направлял на концентрацию власти короля. Многие из большой знати обижались на это, им казалось, что их низводят до простых служащих короны.

Они искали лидера, который мог бы их объединить, и нашли юношу дофина — Людовика.

Людовик[113] был рожден в 1423 году, много позже смерти Генриха V, и проводил годы, переживая глубокий национальный спад во французской истории. Он был уродлив. Отец не любил его, и Людовик отвечал взаимностью. Когда знать приблизилась к молодому человеку в 1440 году и предложила большую роль в правительстве, он согласился повести их.

Восстание называли «прагерия», в параллель с городом Прагой, в Богемии, которая была тогда печально известным центром мятежей. Там последователи Яна Гуса, религиозного реформатора, который был сожжен в 1415 году, все еще отчаянно боролись против Германской империи.

Знать пробовала поднять население, призывая к миру с Англией и обещая более низкое налогообложение. Горожане и крестьяне, однако, слишком хорошо помнили последствия управления склочной и некомпетентной аристократии и остались верны королю и централизованному правительству как символу стабильности и процветания. Артур де Ришмон, который вел армию Карла VII как коннетабль, систематически уменьшал силы мятежников, и «прагерия» была сокрушена.