Покрашенный дом - Джон Гришем

Засахаренные яблоки тоже были по дайму штука. Мы купили себе по одному и не спеша пошли осматривать все павильоны и аттракционы. Там была ведьма в длинном черном платье, с черными волосами, сама вся черная; за двадцать пять центов она могла предсказать судьбу. Еще одна старуха с черными глазами за ту же цену могла проделать то же самое на картах таро. Ярко одетый молодой человек с микрофоном мог за дайм отгадать твой возраст или твой вес. Если он ошибался больше, чем на три года или на десять фунтов, ты получал приз. По обе стороны дорожки располагался обычный набор игровых площадок — здесь кидали мячи для софтбола в кувшины с молоком, баскетбольные мячи в корзины слишком маленького диаметра, метали дартсы в воздушные шары, накидывали кольца на горлышки бутылок.

Мы брели между аттракционами, впитывая его шумы и его возбуждение. В дальнем конце поля, возле задней ограды, собралась целая толпа народу, и мы тоже двинулись туда. Огромная растяжка объявляла о приезде «Самсона, Величайшего в Мире Борца, прибывшего прямо из Египта!», а под растяжкой лежал квадратный спортивный мат, вокруг которого на кольях были натянуты канаты ограждения. Самсона на ринге не было, но он вот-вот должен был появиться, если верить Далиле, высокой фигуристой женщине с микрофоном. Ее костюм оставлял полностью открытыми ее ноги и большую часть груди; я был уверен, что никогда еще не видел, чтобы столько тела было выставлено на всеобщее обозрение в Блэк-Оуке. Далила между тем разъясняла молчаливой толпе, состоявшей по большей части из мужчин, что правила очень простые. Самсон платит из расчета десять к одному любому, кто продержится против него на ринге больше минуты.

— Всего шестьдесят секунд! — выкрикивала она. — И деньги ваши!

У нее и в самом деле был очень странный акцент, видимо, чтобы убедить всех, что они действительно прибыли из других земель. Я никогда не встречал кого-нибудь из Египта, но помнил из уроков в воскресной школе, что у Моисея были там какие-то приключения.

А она все расхаживала взад-вперед перед рингом, и все взгляды неотрывно следили за каждым ее движением.

— В нынешнем турне Самсон выиграл триста схваток подряд! — восклицала она зазывающее. — По правде сказать, единственную свою схватку Самсон проиграл в России, но для этого потребовалось трое человек, да к тому же они пользовались запрещенными приемами!

Из одинокого динамика, висевшего над растяжкой, заорала музыка.

— А сейчас, леди и джентльмены, — объявила Далила, перекрикивая музыку, — я представляю вам единственного и неповторимого, величайшего в мире борца, непобедимого Самсона!

У меня даже дыхание перехватило.

Он выбежал из-за занавеса и впрыгнул на ринг, сопровождаемый жидкими аплодисментами. А с чего это мы должны ему хлопать? Он же приехал нас побеждать. Его волосы были первым, на что я обратил внимание. Черные, волнистые, они падали ему на плечи, как у женщины. Я видел иллюстрации к Ветхому Завету, там у мужчин тоже были такие волосы, но это ж было пять тысяч лет назад! Он был огромного роста, с мощным телом, огромные мускулы так и выпирали у него на плечах и на груди. Руки поросли черным волосом и выглядели достаточно могучими, чтобы поднять целый дом. А чтобы мы могли полностью рассмотреть его мускулатуру, Самсон был без рубашки. Несмотря на то что мы месяцами работали в поле, его кожа была темнее, чем у нас, так что я теперь был совершенно убежден в том, что он прибыл к нам из стран незнаемых. К тому же он еще и с русскими боролся!

Он пробежался по рингу в такт музыке, сгибая руки и напрягая свои чудовищные мускулы. Так он и бегал, пока мы не увидели все, что ему было нам показать, а этого, по моему мнению, было более чем достаточно.

— Ну, кто первый? — прокричала Далила в микрофон, когда стихла музыка. — Минимальная ставка — два доллара!

Толпа вдруг замерла. Только дурак полезет на ринг против такого гиганта!

— А я вот не боюсь! — раздался чей-то крик, и мы, не веря своим глазам, уставились на молодого парня — я его никогда прежде не видел, — который вышел вперед и протянул Далиле два доллара. Она приняла деньги и сказала:

— Ставка десять к одному. Продержитесь на ринге шестьдесят секунд, выиграете двадцать долларов. — Она передала микрофон этому парню и спросила: — Как вас зовут?

— Фарли.

— Желаю удачи, Фарли!

Он влез на ринг, как будто вовсе не боялся Самсона, который наблюдал за ним без малейших признаков беспокойства. Далила взяла деревянную булаву и ударила ею в колокол, висевший сбоку от ринга.

— Шестьдесят секунд! — провозгласила она.

Фарли двинулся чуть в сторону, потом отошел в угол, а Самсон сделал шаг ему навстречу. Оба встали, изучая друг друга. Самсон смотрел сверху вниз с явным презрением, Фарли пялился снизу вверх, предвкушая схватку.

— Сорок пять секунд! — провозгласила Далила.

Самсон шагнул вперед, Фарли метнулся на другую сторону ринга. Будучи гораздо меньше ростом, он был еще и проворнее и, по всей видимости, предпочитал стратегию уверток и уходов. Самсон напирал, Фарли уворачивался.

— Тридцать секунд!

Ринг был не слишком больших размеров, чтобы все время убегать, так что Самсон быстро покончил с этими тараканьими бегами. Он перехватил Фарли, когда тот опять пытался проскочить мимо, и поднял его в воздух, захватив его голову в сгиб локтя, и начал сжимать.

— Смотрите, вот это захват, настоящая гильотина! — выкрикнула Далила, явно перебарщивая с трагизмом в голосе. — Осталось двадцать секунд!

Самсон крутил свою жертву в воздухе и садистски улыбался, а бедный Фарли мотался в его руках.

— Десять секунд!

Самсон крутанул Фарли еще раз и бросил его на ринг. И прежде чем тот успел встать, Величайший в Мире Борец схватил его за ноги и поднял в воздух, подержал над канатами ограждения и за две секунды до конца уронил на землю в знак своей победы.

— Bay, так недолго и проиграть, Самсон! — сказала в микрофон Далила.

Фарли явно пребывал в полном ошеломлении, однако он остался цел и, кажется, даже гордился собой: доказал свое мужество, не выказал страха и почти выиграл двадцать долларов — всего двух секунд не хватило. Следующий доброволец был тоже какой-то чужак — здоровенный малый по имени Клод, который заплатил три доллара, чтобы иметь шанс выиграть тридцать. Весил он раза в два больше Фарли, но двигался гораздо медленнее, и Самсон уложил его на лопатки за десять секунд, дав ему подсечку и затем завернув его в «салазки». За десять секунд до истечения контрольного времени он поднял Клода над головой и, демонстрируя свою огромную силу, подошел к краю ринга и швырнул его прочь.

Клод тоже уходил гордый и довольный. Всем уже было понятно, что Самсон, несмотря на всю театральность своего поведения и угрожающие ужимки, был настоящим спортсменом и никому не нанесет никаких увечий. А поскольку большинство молодых парней желали хоть как-то пообщаться с Далилой поближе, к ней скоро выстроилась очередь.

Это был настоящий спектакль, и мы с Деуэйном долго там просидели, наблюдая за тем, как Самсон разделывается с очередной жертвой, применяя все приемы из своего репертуара. Он их брал и на прямой захват, и на боковой, на захват ногами, укладывал их двойным нельсоном или броском на мат или через колено. Далиле оставалось только называть в микрофон приемы, которыми он пользовался, и Самсон тут же их демонстрировал.

Через час Самсон был весь мокрый от пота и ему был нужен перерыв, так что мы с Деуэйном смылись оттуда, чтобы два раза прокатиться на колесе обозрения. И обсудить вопрос, не купить ли еще по порции сахарной ваты, но тут услышали, как какие-то ребята обсуждают женское шоу.

— Она все с себя сняла! — говорил один из них, проходя мимо нас, и мы тут же забыли про сахарную вату. И пошли за ними в самый конец дорожки, разделявшей аттракционы, туда, где стояли фургоны цыган. За фургонами был установлен небольшой шатер, явно поставленный так, чтобы никто его заметил. Около него стояли и курили несколько мужчин, и у них был какой-то виноватый вид. Из шатра доносилась музыка.

Некоторые бродячие парки привозили к нам разные женские представления и шоу. Ничего удивительного, что Рики однажды застукали на выходе с одного такого шоу, после чего у нас дома был жуткий скандал. Его бы ни за что не поймали, если бы вместе с ним не застукали мистера Росса Ли Харта. Мистер Харт, казначей методистской церкви, фермер, владевший собственной землей, примерный прихожанин, был женат на женщине с базарными замашками. Однажды вечером в субботу, когда в город как раз приехала очередная компания аттракционов, она долго его разыскивала и случайно заметила, как он выходит из такого запретного шатра. И разоралась на всю округу, увидев своего заблудшего супруга; а тот нырнул за фургоны и скрылся. Она бросилась в погоню, вопя и причитая, и город Блэк-Оук получил новую тему для сплетен.

По неведомой причине миссис Харт рассказала о проделке своего супруга всем, кому только можно, и бедняга на много месяцев стал отверженным. А она также раззвонила, что вслед за мистером Хартом из этого шатра вышел Рики Чандлер. Мы страдали молча. Неписаным правилом для всех было: никогда не ходи на такие шоу в своем родном городе. Езжай в Монетт, или в Лейк-Сити, или в Карауэй, но только не в Блэк-Оук.