История магии и оккультизма - Зелигманн Курт

Известия об этом удивительном событии мгновенно облетели всю Европу. Спиноза, которого трудно назвать легковерным простаком, пожелал расследовать это дело. Он посетил золотых дел мастера, который испытывал золото Гельвеция. Отзыв ювелира был более чем благосклонным: при сплавлении серебро, добавленное к этому золоту, также преобразилось в золото. Этот ювелир, Брехтель, был чеканщиком самого герцога Оранского. Усомниться в его квалификации было невозможно. Трудно представить себе, чтобы он мог стать жертвой мошенничества или намеренно обманул Спинозу. Кроме того, Брехтель проводил анализ золота в присутствии многих свидетелей, заслуживающих доверия. Выслушав все это, Спиноза направился к самому Гельвецию. Тот показал ему золото и тигель, в котором совершил трансмутацию. На внутренних стенках тигля все еще оставались следы золота; и наконец Спиноза, подобно прочим, поверил в чудо.

В 1621 году профессор Мартини, читавший лекции в Гельмштедтском университете в Германии, принялся объяснять своим студентам, почему трансмутация невозможна. Один из студентов возразил воодушевившемуся профессору, прибегнув к достаточно тонкой аргументации, и завязался спор. Наконец студент потребовал принести ему тигель, печь и свинец, после чего под бдительным надзором самого Мартини и других студентов совершил трансмутацию: просто-напросто взял и превратил свинец в золото! Вручив сосуд потрясенному профессору, он произнес: «Domine, solve mi hunc syllogismum» («Господин, опровергните этот силлогизм!»). Но Мартини было нечего сказать. В своем «Учебнике логики», опубликованном после этого события, он засвидетельствовал непоколебимую веру в достоинства алхимии.

В 1648 году некий адепт Лабужардьер почувствовал, что скоро умрет, и отправил своему другу Рихтхаузену в Вену письмо с просьбой приехать и забрать философский камень, который хранился у него в особой шкатулке. Рихтхаузен поспешно выехал в Прагу. Друга в живых он уже не застал, но шкатулку нашел. Граф Шлик, богемский дворянин, на службе у которого состоял Лабужардьер, заявил о своих правах на пресловутую шкатулку. Но Рихтхаузен подсунул ему копию, а настоящую шкатулку представил ко двору императора. Фердинанд III сам был алхимиком и был отлично осведомлен о том, к каким мошенническим трюкам прибегают его коллеги. А потому он принял все мыслимые меры предосторожности. При эксперименте присутствовал министр горнорудного дела граф Рутц, а опыт император производил собственноручно. Добавив в тигель всего лишь крупицу порошка из шкатулки Лабужардьера, Фердинанд превратил два с половиной фунта свинца в чистое золото. В честь этого достопамятного события была выпущена медаль. На ней был изображен солнечный бог Аполлон с кадуцеем Меркурия в руке. Надпись на медали гласила: «Божественная метаморфоза произошла в Праге 15 января 1648 года в присутствии Его Священного Императорского Величества Фердинанда III». Чтобы окончательно развеять сомнения, император произвел еще одну трансмутацию — и снова преуспел. Рихтхаузену был дарован титул барона Хаоса. Он забрал шкатулку и долго странствовал по всей Германии, устраивая показательные трансмутации в разных городах, пока не кончился чудесный порошок.

Вольфганг Динхайм, профессор Фрейбургского университета, относился к алхимии весьма скептически — пока под давлением фактов не вынужден был признать возможность трансмутации. Честь переубедить его выпала знаменитому шотландскому адепту Александру Сетону. Сетон узнал тайну трансмутации от некоего голландца Джеймса Хауссена, которого приютил у себя в доме после кораблекрушения. В 1602 году — явно не в добрый час — Сетон отправился в путешествие по Европе. После того, как он предоставил немало убедительных доказательств своей способности трансмутировать свинец в золото, его схватили по приказу Христиана II, курфюрста Саксонии. Несчастного адепта протыкали иглами, пытали расплавленным свинцом, жгли огнем, но все было напрасно. Палачи выбились из сил, а Сетон так и не открыл своей тайны. В конце концов ему удалось бежать с помощью другого адепта, польского дворянина Сендивогия. Но оказавшись на свободе, Сетон вскоре умер.

С Вольфгангом Динхаймом он встретился еще до того, как попал в темницу, во время путешествия по Швейцарии. Динхайм и Сетон плыли на одном корабле из Цюриха в Базель. «Вы всю дорогу смеялись над алхимическим искусством, — сказал Сетон своему попутчику, когда они наконец добрались до Базеля. — Я пообещал ответить вам; вы кое-что увидите. Я рассчитываю также убедить еще одну особу». Сетон имел в виду Цвингера, профессора медицины из Базельского университета, автора «Истории немецкой медицины». В компании этих двух светил науки Сетон направился к некоему рабочему с рудника. Цвингер принес с собой несколько пластинок свинца; тигель позаимствовали у золотых дел мастера; по дороге купили самой обычной серы. Рудокоп развел огонь в очаге. Сетон расплавил в тигле свинец и серу. Через четверть часа он сказал: «Бросьте эту бумажку в расплавленный свинец, но только точно в середину, чтобы ничего не попало в огонь». Один из профессоров выполнил указание. В бумажку, по словам Динхайма, был завернут какой-то желтый порошок; порошка было совсем мало, и толком разглядеть его не удалось. Еще пятнадцать минут смесь перемешивали железными прутьями. Затем огонь погасили. Свинец превратился в чистое золото. «Ну, — обратился Сетон к потрясенным профессорам, — что вы на это скажете, педанты? Видите вы эти неоспоримые факты и эту истину, которая сильнее всех ваших софизмов?» Золото разделили на части. Цвингер взял себе кусок на память, и эту реликвию в его семье бережно хранили на протяжении нескольких поколений. Но затем один из потомков профессора стал алхимиком и, потерпев неудачу, вынужден был продать это золото, чтобы расплатиться с кредиторами. К своему рассказу Динхайм добавляет: «Вы, недоверчивые скептики, должно быть посмеетесь над этим правдивым рассказом. Но я жив и всегда готов под присягой засвидетельствовать, что видел все это своими глазами. К тому же жив Цвингер. И он не будет хранить молчание, он подтвердит мои слова».

Умирая от пережитых мучений, Александр Сетон передал остатки философского камня своему освободителю, Сендивогию. Совершив множество трансмутаций, Сендивогий прославился не меньше, чем его покойный учитель. За ним послал император Рудольф II. В Праге Сендивогия приняли весьма любезно и с большими почестями. Придворный этикет требовал ответной любезности, и адепт счел за благо вручить императору некую толику философского камня. С помощью нескольких крупиц этого желтого порошка Рудольф II произвел успешную трансмутацию. В память об этом на стену зала, где совершался эксперимент, повесили мраморную табличку с надписью: «Да свершат и другие то, чего достиг поляк Сендивогий». Придворный поэт-алхимик Мордекай Делльский восславил это событие в напыщенных стихах, а Сендивогий получил титул советника Его Величества и медаль с портретом императора. Покинув Прагу, он после нескольких неприятных приключений добрался до Польши. В 1604 году его призвал к себе Фридрих, герцог Вюртембергский. В замке Фридриха в Штутгарте польский адепт совершил несколько эффектных трансмутаций, что весьма обеспокоило придворного алхимика, графа Мюлленфельса.

Чтобы избавиться от столь грозного соперника, Мюлленфельс внушил Сендивогию, что герцог намеревается бросить его в темницу, дабы выведать секрет превращения металлов. Памятуя о печальной судьбе своего учителя, Сендивогий не стал искушать судьбу и бежал из замка под покровом ночи. Но его перехватили слуги Мюлленфельса. Они ограбили злосчастного алхимика, отняли у него все ценности и, разумеется, философский камень. Супруга Сендивогия подала жалобу императору, и Рудольф II послал в Штутгарт курьера с требованием доставить Мюлленфельса к императорскому двору. Сообразив, что дело может зайти чересчур далеко, герцог велел от греха подальше повесить Мюлленфельса. Того привели на казнь в одежде, расшитой золотыми блестками, и вздернули на позолоченной виселице. Однако философский камень был утерян безвозвратно, и Сендивогий окончил свои дни в нищете.