Туристка - Торн Мэтт

Эйдриан отпустил меня на пять минут раньше, и я пошла на площадь, чтобы подождать там Нила. На улице стало прохладно, и я порадовалась, что взяла с собой куртку. Я немного нервничала, ожидая, что Нил придет пьяным и мы опять начнем ссориться. Сегодня мне хотелось только, чтобы меня утешали и подбадривали. Ну, может, еще немного медленного, легкого секса.

Хотя если он будет пьяным, то не обратит внимания на мою пропотевшую униформу. Сразу же, как мы придем домой, я приму душ, но все равно было бы неприятно, если бы он отстранился от меня. Я посмотрела на свое отражение в витрине магазина и провела расческой по волосам. Выглядела я неплохо, к тому же старалась избегать сегодня на работе всяких физических нагрузок.

Засунув руку за пояс брюк и сделав вид, что заправляю рубашку в брюки, я вытерла пот в ложбинке у ягодиц, потом поднесла пальцы к носу и понюхала их. Интересно, с какой стороны придет Нил. Наверное, он провел вечер в пабе «Звезда».

Я подняла к глазам руку, чтобы посмотреть на часы, но тут же вспомнила, что оставила их дома. Надо было подольше задержаться в клубе. Предложить Эйдриану самой все закрыть и появиться здесь в десять минут первого, когда Нил уже наверняка ждал бы меня. Ну почему я думала, что сегодня он придет раньше?

Я направилась на другой конец площади, надеясь, что увижу, как он приближается своей шатающейся походкой. Какой-то мужчина громко пел на соседней улице. Меня вдруг испугала мысль, что Нил может прийти вместе Джимом и другими странными приятелями. Он мог проделать это, чтобы проверить меня, и я дала себе зарок, что не упрекну его ни словом. Столкновение наших эго показало, что у нас настоящие отношения, в которых необходимо выработать определенные правила поведения.

Я наблюдала, как какой-то пьяница пинал ногами игровой автомат «Сюрприз каждый раз», сотрясая бедную машину, как будто она виновата в том, что проглотила его пятьдесят пенсов и не выдала приз. Мне стало противно наблюдать за агрессивным поведением пьяницы и я пошла к скамейке.

Боковая дверь клуба открылась, и Эйдриан вывел свой гоночный велосипед на мостовую. Насколько я знала, это был его третий по счету велосипед, а может, и четвертый. Столько раз их у него угоняли, и лишь сейчас ему удалось уговорить начальство клуба, чтобы ему разрешили заводить велосипед внутрь и оставлять его под лестницей, в старой билетной будке. Он медленно вывел свой велик, сел на него и выехал на дорогу. Я смотрела ему вслед и чувствовала, что теперь, когда он уехал, мне стало совсем неуютно.

Эйдриан всегда уходил около десяти минут первого. Сейчас могло быть и позже. Можно, конечно, зайти внутрь клуба, но тогда я не увижу, как придет Нил. Все пабы давно уже закрыты, и даже если он остановился, чтобы купить чипсов, все равно давно уже должен быть здесь.

Я решила больше не ждать. Он знает, где я живу. Я медленно пошла через площадь, представляя себе, как буду лежать без сна, думая о нем, беспокоясь, что его пьяные крики перебудят постояльцев Сильвии и рассердят ее.

Терпеть не могу все это. Именно поэтому я перестала встречаться с молодыми парнями, и именно поэтому у меня установились такие формальные отношения с Полом и Генри.

Пол.

Я остановилась у телефона-автомата, вспомнив тот вечер, когда он заехал за мной. Может быть, и сегодня он один. Пожалуй, вряд ли стоит на это рассчитывать, но я подумала и решила рискнуть. Если трубку возьмет Иона, то промолчу и притворюсь, что перепутала номер. Я открыла тяжелую красную дверь телефонной будки и нащупала в кармане мелочь.

Набрала номер. Услышала гудки. Сколько можно прождать, прежде чем отсоединиться? Минуту? Две?

— Алло? — прозвучал встревоженный голос. По крайней мере это был Пол.

— Это Сара. Ты можешь говорить?

— Да, — ответил он, и я поняла, что он расслабился. — Что случилось?

— Иона дома?

— Нет.

— Значит, ты один?

Он рассмеялся.

— Конечно.

— Можно я зайду?

Он помолчал.

— Было бы хорошо.

— Буду у тебя приблизительно через десять минут.

Я сказала ему, что хочу принять душ. Он кивнул и вернулся в гостиную. Но вместо того чтобы сесть, взял свой бокал и вернулся ко мне. Я с удивлением смотрела на него, не зная, что делать.

Он улыбнулся.

— Все нормально, да? Я подумал, что провожу тебя в ванную и мы поболтаем.

Мы поднялись наверх. Было трудно представить его писающим в этой комнате розово-пастельных тонов, не говоря уже о беседе со мной, пока я принимаю душ. Он закрыл крышкой сиденье унитаза и уселся на нее, скромно пряча глаза. Я раздевалась, разглядывая его ноги. Новые туфли, и притом слишком громоздкие для такого пушистого ковра.

— Чем ты занимался? — спросила я.

— Сидел, пил и смотрел телевизор, — хмыкнул он.

— Что-нибудь интересное?

— Спутниковое телевидение. Канал для взрослых. — Он помолчал. — Не для очень взрослых.

Интересно, что он имел в виду — то, что программа недостаточно острая или подвергает сомнению порнографию как развлечение для взрослых. Я забралась в душ.

— Сейчас можешь смотреть, — проговорила я из-за перегородки.

Он оставался в ванной все время, пока я принимала душ, и временами льющаяся вода заглушала его слова. Когда я выключила воду, он протянул мне полотенце, и я обернула им свое мокрое тело. Он было предложил мне еще одно полотенце для волос, но я отказалась, объяснив, что волосы не мочила. Пол посмотрел на меня и улыбнулся с таким самодовольством, как будто я сделала это персонально для него. Не обращая внимания на мои протесты, он взял меня на руки и понес в свою спальню.

Осторожно положив меня на кровать, он стал медленно снимать с меня полотенце, целуя открывающиеся места. Потом стянул меня за ноги вниз, так чтобы они свисали с кровати, и снова начал целовать меня, спускаясь все ниже и ниже. Меня уже давно раздражала манера Пола гордиться тем, как он ласкает меня губами, как будто он единственный мужчина во всем свете, который способен на такой противоестественный, запретный трюк. Но сегодня ночью я была готова к тому, чтобы он облизывал меня без остановки. И только после третьего бурного оргазма остановила его.

Я посмотрела ему в лицо, когда он поднял голову, вспомнив первые дни нашей связи и удовольствие заговорщиков, скрывающих тайну. То были дни, когда ему и в голову не приходило привести меня в свой дом. Самодовольное выражение на его лице напомнило мне о том, как наши рабочие отношения естественным образом перерастали в постельные. Хотелось бы знать, когда из них исчезла легкость общения.

Пол разделся и лег рядом со мной, повернув меня к себе спиной. Он прижался ко мне возбужденным членом, а потом отодвинулся, чтобы дать мне возможность вызвать его в своем воображении. Пальцы его тем временем ласкали завитки волос у меня на шее. Постепенно он заменил эти касания поцелуями и что-то нашептывал. Я наслаждалась звуком его голоса и прикосновением пальцев к моим плечам. Вдруг я почувствовала неожиданный толчок его твердого члена, потом его руки обхватили меня, сжав ладонями мои груди. Он крепко держал меня в объятиях, а я позволяла ему ласкать мои соски, потом прижалась ягодицами к его члену. Я страстно хотела его, сильнее, чем когда-либо. Я начала извиваться, зажав его член между бедер, он отпрянул, но я крепко держала его, ощущая, как сильно ему хочется войти в меня. Я все еще зажимала его член между бедер, дразня его, пока он не приподнялся и не опрокинул меня вниз лицом. Сексом, как правило, занимаются двумя путями: медленно и осторожно или грубо и быстро. Сегодня он трахал меня медленно и грубо, каждый раз входя в меня резким толчком, а потом медленно выдвигаясь, давая мне возможность растянуть удовольствие. Он тянул время дольше, чем обыкновенно, так что я уже перестала ощущать его бесконечные толки, не испытывая больше ни удовольствия, ни боли, кроме все возрастающей потребности в том, чтобы он не останавливался. Я понимала, что он заездит меня, что потом у меня все будет болеть, но каждый раз, когда он задерживался, я притягивала его к себе, вынуждая двигаться быстрее. Наконец он выскользнул из меня и начал мастурбировать, перевернув меня к себе лицом. Зажав влажный член между костяшками пальцев, он стал тереться им о мой подбородок. Я услышала, как он всхлипнул, и почувствовала, как сперма выплеснулась на мои губы и нос.