Отпуск на двоих - Эмили Генри

class="p1">– О тебе, – ответил Алекс. – Он понятия не имеет, как ему повезло, что ты с ним встречаешься.

Услышать такое было, конечно, очень мило, но вместе с тем и болезненно. Взгляд Алекса на наши с Джулианом отношения заставил меня чувствовать себя неловко, не важно, прав он или нет.

– Тогда мне тоже повезло, – сказала я. – Он правда особенный человек, Алекс.

Он вздохнул:

– Может, мне просто нужно узнать его получше.

По голосу было ясно, что Алекс лжет. Он не считал, что если узнает Джулиана получше, это хоть как-то исправит его мнение.

Раньше я мечтала, что они подружатся и станут лучшими друзьями, и тогда я смогу брать в наши летние путешествия Джулиана, но после первой же их встречи стало ясно, что из этого не выйдет ничего хорошего.

Так что мы с Алексом отправились в Сан-Франциско вдвоем. Я накопила достаточно баллов на карточке, чтобы один билет в обе стороны достался нам бесплатно, а стоимость второго мы разделили пополам.

Первые четыре дня мы решили провести в винной провинции Калифорнии. Остановились мы в Сономе, в маленькой гостинице с бесплатным завтраком. С владельцем я провела взаимовыгодный обмен – он пускает нас на две ночи, не требуя оплаты, а я взамен рекламирую его заведение на свою скромную аудиторию в двадцать пять тысяч подписчиков. Алекс тоже внес свой вклад и согласился пофотографировать меня в разнообразных (иногда – довольно нелепых) позах.

Как я сижу на старинном красном велосипеде, которые наша гостиница держала специально для гостей: на голове – соломенная шляпа с широченными полями, а в корзинке, висящей у руля велосипеда, – охапка свежих цветов.

Как я иду по тропинке через поросшие кустарником луга, а вокруг шелестят листьями чахлые деревья.

Как я потягиваю чашечку кофе, расположившись на веранде, и как я элегантно сижу в старомодной гостиной.

С дегустацией вин нам тоже повезло. Первая винодельня, которую мы выбрали, проводила дегустацию, если вы купили у них бутылку вина. Я поискала в интернете, что будет дешевле всего купить, и, вооруженные этим знанием, мы отправились в наш поход. Там Алекс сфотографировал, как я позирую между ровными рядами виноградных роз, держа в руках сверкающий стакан розового вина. Одну ногу я отставила в сторону, чтобы в полном великолепии продемонстрировать свой потрясающе дурацкий винтажный комбинезон в желто-фиолетовую полоску.

К тому времени я уже была навеселе. Когда Алекс, увлекшись фотографированием, опустился на колени прямо в засохшую грязь – и это в его-то светло-серых брюках! – я чуть не упала от смеха.

– Слишком много вина, – выдавила я, ловя ртом воздух.

– Слишком. Много. Вина? – переспросил он, удивительным образом сочетая недоверие, смешанное с восхищением. В изнеможении я присела на корточки, хохоча до упаду, и тогда Алекс сделал еще несколько фотографий с возмутительно низкого ракурса. На этих снимках я выглядела как нахально одетый треугольник кожи.

Алекс был ужасным фотографом, но делал он это специально, причем исключительно с целью меня повеселить, а не саботировать процесс.

Это было как с Лицом Грустного Щеночка. Маленькое представление, которое он устраивал только для меня и меня одной.

К тому времени, как мы добрались до второй винодельни, нас уже разморило от жары и вина. Устав бороться со сном, я сдалась и положила голову ему на плечо.

В этот раз мы сидели внутри самой винодельни, правда, только чисто формально – все задняя часть здания представляла собой нечто вроде огромной гаражной двери с окнами, и сейчас эта дверь была открыта. Это позволяло посетителям свободно перемещаться между внутренним двориком, огороженным поросшим бугенвиллеей решетчатым забором, и большим светлым баром с высоченными шестиметровыми потолками, под которыми успокаивающе шумели огромные вентиляторы.

– Как долго вы уже вместе? – спросила милая дама, которая проводила нам дегустацию. Она как раз вернулась с двумя бокалами освежающего шардоне.

– О, – произнес Алекс.

Я сжала его бицепс и зевнула.

– Молодожены, – заявила я.

Ответ ее, судя по всему, порадовал.

– В таком случае, – подмигнула нам дама, – эти два бокала за мой счет.

Звали ее Матильда. Родом она была из Франции, но решила переехать в США после того, как познакомилась в интернете со своей будущей женой. Теперь они жили в Сономе, но медовый месяц провели неподалеку от города Сан-Франциско.

– Место называется «Гостиница Пеликан», – рассказала мне Матильда. – Самое спокойное умиротворяющее, которое я только видела. Настоящая идиллия. Там очень романтично и уютно – вы понимаете, уютная веранда, треск огня в камине… И всего в нескольких минутах от пляжа Мьюир-Бич. Вам обязательно нужно туда съездить! Это идеальное место для молодоженов. Просто скажите, что вы от Матильды.

Когда мы уходили, то оставили Матильде чаевые, возместившие стоимость бесплатных напитков, плюс еще немного.

В следующие пару дней я частенько разыгрывала карту молодоженов. Иногда нам давали скидку, а иногда – бесплатно угощали вином. Иногда, конечно, нам просто улыбались, но и эти улыбки были мне приятны, потому что выглядели искренними.

– Я как-то виновато себя чувствую, – сказал мне Алекс на обратном пути из очередной винодельни.

– Если хочешь взаправду на мне жениться, – ответила я, – то можем прямо сейчас пойти и расписаться.

– Мне почему-то кажется, что Джулиану это не понравится.

– Ему все равно, – сказала я. – Джулиан вообще не хочет жениться.

Тогда Алекс остановился и уставился на меня.

И я начала плакать – разумеется, исключительно из-за того, что выпила слишком много вина. Алекс обхватил мое лицо руками и осторожно заставил взглянуть ему в глаза.

– Эй, – тихо произнес он. – Все хорошо, Поппи. Ты на самом ведь не хочешь выходить замуж за Джулиана, правда? Ты слишком хороша для него. Он тебя совсем не заслуживает.

Я шмыгнула носом, проглатывая слезы, но это было бессмысленно – они все продолжали и продолжали струиться у меня по щекам.

– Меня только мои родители и любят, – сказала я, срываясь на писк. – Так я и умру в одиночестве.

Алекс покачал головой, притянул меня к груди и крепко обнял. Ноги мои оторвались от земли, и я зависла в воздухе, стиснутая в его руках.

– Я тебя люблю, – сказал он и поцеловал меня в макушку. – И если захочешь, мы можем умереть в одиночестве вместе.

– Я даже не знаю, хочу ли я сама замуж, – со смешком сказала я, вытирая слезы. – Не знаю, что со мной. Может, у меня ПМС начинается.

Алекс смотрел на меня сверху вниз с непроницаемым выражением лица. В отличие от Джулиана он не смотрел на меня так, будто видит насквозь. Я просто ощущала, что меня замечают и признают такой, какая я есть.