Она (не) твоя (СИ) - Попова Елена

— Здравствуйте, Алиса! Меня зовут Дарья, — представилась брюнетка приятной внешности и протянула мне руку.

Девушка, застегивая пуговицы на белом халате, удивленно взглянула на Кирилла, криво улыбнулась ему, и приглашающе кивнула на кабинет с надписью «Врач кардиолог Захарова Дарья Петровна»

— Идемте за мной, Алиса!

Первым делом доктор расспросила меня о том, что беспокоило в последнее время, есть ли в моей семье наследственные заболевания и с задумчивым видом слушала, когда я их перечисляла.

Закончив сердечным приступом, который не так давно случился у отца, я, судорожно выдохнув, проследовала на кушетку.

— Двигайтесь ближе ко мне, — вежливо попросила Дарья и выдавила на мою кожу холодный гель. — Не переживайте, сейчас сделаем УЗИ и посмотрим причину вашего беспокойства, — подмигнула она и устремила взгляд на экран.

Девушка вмиг посерьезнела, нахмурила идеально-очерченные брови, пододвинулась к экрану, надавила головкой прибора на мои ребра и очень медленно, миллиметр за миллиметром двигала им то влево, то вправо.

Спустя полминуты она несколько раз моргнула, будто не веря своим глазам и, приложив другую руку к груди, закашлялась.

— Алиса, я… — Она прочистила горло и, взглянув на меня, через силу улыбнулась: — Я сейчас вернусь. Побудьте здесь, ладно?

Пять минут, что ее не было, показались мне целой вечностью. Я столько всего успела себе накрутить.

«Почему она так обеспокоилась? И куда убежала так стремительно?»

— Господи, надеюсь, там нет ничего серьезного?.. — шепнула я, вытирая об джинсы мокрые ладони.

Повернула голову к экрану — ничего не понятно. Лишь небольшой участок отмечен крестиками, и бог знает, что это обозначает…

Дарья вернулась не одна, с ней был высокий грузный мужчина в белом халате. Я прочитала на его бейджике: «Заведующий отделением кардиологии Борис Евгеньевич Пудов».

— Смотрите сюда, — сказала Дарья, присаживаясь на стул. Она снова заводила холодным прибором по скользкому телу. — Это то, что я думаю, верно?

Борис Евгеньевич свел густые черные брови к переносице, несколько секунд внимательно изучал экран, попросил у Дарьи прибор и сам поводил им по моему телу.

Его протяжный выдох не сулил ничего хорошего. Я напряглась, сходя с ума от страха и волнения вперемешку.

— Не волнуйтесь, мы сейчас вам все расскажем, — сказал доктор, верно расценивая мое состояние и, убрав прибор, подал мне салфетку. — Можете вставать.

«Да что ж меня так трясет?» — дрожами руками я вытерла липкую кожу и надела блузку.

Горло сковала удушающая тревога, тело разбил озноб, а в груди снова заболело, то ли от того, что больно нажимали той штуковиной, то ли от волнения.

— Алиса, мы столкнулись с достаточно серьезным заболеванием, — начала Дарья, как только я села напротив нее.

А дальше все было как в тумане.

Доктор говорила фразы, которые казались мне чем-то космическим, чем-то… чем-то очень страшным. Я бы в жизни не подумала, что однажды услышу такое о своем организме, который всегда работал как часы.

— … Аневризма аорты опасна тем, что если ее вовремя не вылечить, то… — Дарья замолчала, опустив глаза и глубоко вздохнула. — Алис, я буду с вами откровенна.

Я заметила, как сильно ее тонкие пальцы сжали в руке карандаш, девушка переглянулась с Борисом Евгеньевичем и устремила на меня взгляд полный горечи и сожаления.

— Внезапный разрыв аорты приведет к летальному исходу. Нужно срочно оперироваться, — решительно сказала она.

— Оперироваться? — выдохнула я, не веря своим ушам.

— Верно, — подтвердил Борис Евгеньевич. — Иначе все может закончиться очень печально.

И после этих слов все вокруг потонуло во мраке. Кабинет в один миг покинули цвета, запахи и звуки. Дарья что-то показывала мне на снимке УЗИ, затем — на плакате с изображением большого сердца. Борис Евгеньевич поддакивал и советовал провести операцию в Израиле. Он дал мне брошюру одной из клиник и сразу предупредил, что такая операция будет стоить немалых денег.

Они говорили, говорили, а по моим щекам без остановки катились слезы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И почему-то в этот момент перед глазами встал образ Софии.

Моя малютка…

Я уже успела представить, как она растет без меня, как я наблюдаю за ней как будто со стороны и не могу даже прикоснуться. Руки затряслись от этих мыслей, в горле встал ком — я не могла выговорить ни слова.

— … Виза туда не нужна, поэтому, как только будете готовы, мы поможем вам собрать все необходимые документы и договориться с поступлением в клинику.

— Какая примерна стоимость операции? — надломленным голосом спросила я.

Доктора снова переглянулись.

— Сумма рассчитывается индивидуально для каждого пациента. Нужно учитывать не только саму операцию, но и подготовку к ней: ЭКГ, рентген, прием кардиохирурга, анализы, компьютерную ангиографию. Ну и плюс проживание…

— Можете хотя бы примерно сказать, на что рассчитывать? — попросила я, зная, как дорого нынче обходятся сложные операции, особенно за границей.

Борис Евгеньевич достал телефон, зашел в калькулятор и, записывая что-то на задней стороне брошюры, долго набирал цифры.

А когда он озвучил приблизительную сумму, я едва не свалилась со стула.

— Золотое сердце… — шепнула я, глядя на экран сквозь слезы.

Я вышла из кабинета на негнущихся ногах и со стопкой различных направлений.

Кирилл вскочил со стула и с обеспокоенным видом подбежал ко мне.

— Ну, что сказали? — спросил он, склонившись к лицу и положив обе ладони на мои плечи.

Я даже слова вымолвить не смогла, шевелила сухими губами и едва удерживалась на ногах.

В один миг тело превратилось в мешок набитый тряпьем — настолько оно ослабло, в голове крутился вихрь пугающих мыслей, в груди еще сильнее потянуло.

Кирилл переместил руку на мою талию и, отведя чуть дальше по коридору, усадил на диван.

Он сбегал к кулеру, принес стакан с холодной водой, я жадно выпила ее залпом и только теперь подала ему заключение врача.

Кирилл внимательно водил взглядом по буквам, посмотрел направления на анализы, изучил брошюру израильской клиники, перевернув ее, увидел сумму и округлил глаза.

— Ого! — Он надул щеки и запустил пальцы в волосы. — Обалдеть…

— Кирилл… — я взяла его за руку и с большой надеждой посмотрела в глаза. — Ты поможешь мне собрать эту сумму?

Глава 40. Ворошить прошлое

Кирилл

— …Какой кошмар, — София прикрыла ладонью губы и, округлив глаза, помотала головой. — Бедняжка. Как она сейчас себя чувствует?

— Пришлось дать ей успокоительное перед сном, но Алиса все равно не спала полночи и, без конца утирая слезы, смотрела на спящую Софу.

Сестра отвлеклась на официанта, который подошел к нашему столику, чтобы принять заказ, а я, откинувшись на спинку дивана, вспомнил вчерашний вечер.

Всю дорогу из клиники Алиса не находила себе места и захлебываясь слезами твердила, что не готова оставить Софу без матери. Я успокаивал ее, просил не накручивать себя, и настоятельно рекомендовал показаться еще нескольким хорошим докторам.

— Эта Дарья слишком молода. Давай дождемся, когда выйдет из отпуска Эльдар Георгиевич и съездим к нему на прием, — предложил вчера я.

— Подождать? Ты сейчас серьезно? — Алиса уставилась на меня заплаканными глазами и потрясла в воздухе бумагами, что дал ей врач. — Нельзя ждать, когда есть риск расслоения грудного отдела аорты. Нельзя вот так просто сидеть и ждать! — прикрикнула она гнусавым голосом. — Этот Эльдар Георгиевич приедет из отпуска только через две недели, а у меня нет столько времени.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Разве две недели что-то изменят? — спросил я.

— Меня могут прооперировать в России, но доктора в один голос твердят, что очередь на операцию примерно месяц, а ждать месяц — слишком рискованно в моем случае. И одному богу известно, что может случиться за эти две недели. Я боюсь, понимаешь? — всхлипнула Алиса. — Боюсь не проснуться завтра утром, боюсь, что моя дочь будет расти без меня. Что будет, если со мной что-то случится, когда ни тебя, ни Артема не будет рядом с Софой?