Говорящий состихиями - Екатерина Журавлева

– Управлял! Ей поуправляешь, как же! Я просто был ей, вот и все. Как и всем остальным. Травой, землей, деревьями. – Я устало закрыл глаза. – Я был всем и везде. Сараценией в том числе.

Кот недоверчиво фыркнул.

– И что ты сделал, когда был деревом?

– Что-то. Пересилил свой голод и выплюнул добычу. Между прочим, это было не так и просто. Я был очень голоден. Вернее, дерево было голодное.

– А как ты стал этим деревом? С чего все началось?

– А вот этого я не знаю. Это не описать словами.

Кот совершенно отчетливо скривился. Никогда не видел, чтобы коты кривились, а этот так скорчился, да еще смотрит на меня, как на душевнобольного.

– А зачем ты вообще полез его спасать??

– Нууу… жалко мне его стало – попытался оправдаться я. – Нельзя заживо сожрать человека. Я… не знаю … Ты бы видел его глаза! А что, я должен был стоять и смотреть?

– У меня идея. Давай еще раз скормим этого кому-нибудь и проверим, получится у тебя второй раз так же или нет?

– Нет! – от одной мысли еще раз пережить ЭТО, да еще с последующим отходняком, я в ужасе подскочил. – Давай на тебе потренируемся? А?

– На мне??? Да ты!! Д-да я! – кот от негодования начал заикаться. – Да если б не я, где бы ты сейчас был? А? И это вместо благодарности?

И он демонстративно отвернулся от меня и остервенело начал вылизываться. Я уже достаточно хорошо изучил его повадки и понимал, что он не злится на самом деле, иначе к вылизыванию добавилось бы нервное подергивание спиной. Просто хочет, чтобы я пошел на попятную и извинился.

– Не злись, Кристобаль! – поразмыслив, я решил уступить. В конце концов он действительно рисковал, спасая мне жизнь. Не прыгни он на голову этому хмырю – неизвестно чем бы все закончилось. Может, это меня сейчас бы пожирала сарацения. И тип легко мог прибить кота. А я вместо того, чтобы поблагодарить его, еще и спас нападавшего. – Извини меня, Кристобаль. Я правда благодарен тебе.

– Благодарен? – кот не собирался сдавать позиции. – Именно поэтому ты его и спас? Чтобы он тебя все-таки прикончил, как очнется? Хочешь умереть? Прыгни сам в объятия этому доброму растению, вон оно ждет тебя!

Я обернулся к сарацении, которой еще совсем недавно был сам. Что-то неуловимо в ней изменилось. Что-то было не так. Ловушки-щупальца поникли, будто бы даже посерели. Я с трудом поднялся и подошел ближе. Кристобаль предостерегающе заворчал, но я не обратил на это внимания. Приблизившись вплотную к дереву, осторожно дотронулся до одного из щупалец – никакой реакции, провел рукой по стволу рядом с полуоткрытой пастью. Что-то я сделал не так, когда вторгнувшись, заставил дерево выплюнуть человека – сарацения была мертва. Своими неумелыми действиями я убил ее. Еще совсем недавно я не стал бы сожалеть об этом. Но теперь, когда я как бы побыл в ее шкуре, мне стало жалко ее. Я печально обошел вокруг. Мертвое дерево было жалким и совсем не угрожающим. Я дотронулся до его шершавой коры.

– Тебе и дерево жалко?

– Не знаю, – сказал я честно пытаясь разобраться в своих чувствах. – Я ведь только что был ей. А теперь она мертва. Мне жаль, что так получилось. Я совсем не хотел ее убивать. Я только хотел, чтобы она отпустила человека. Но что-то сделал не так. Я словно выжег ее изнутри.

Я печально замолчал. Кот внимательно меня разглядывал пару секунд, а потом вынес вердикт.

– Странные вы люди. А ты странней всех. Ладно, что с этим делать собираешься?

Я пожал плечами, разглядывая свежеспасенного врага.

– Подозреваю, ты не собираешься по-тихому горло ему перерезать, пока он отдыхает?

– Как-то глупо убивать его сейчас, – я поднял руку, опережая гневную тираду кота. – Раз уж так получилось, я собираюсь привести его в чувство и допросить.

– Ты хоть свяжи его, умник! – в "голосе" кота слилась воедино вся мировая скорбь высшего существа, разъясняющего элементарные вещи низшему.

Сочтя эту идею здравой, я последовал его совету. Небо все светлело и я смог хорошенько разглядеть лежащего передо мной человека. Ему было лет тридцать пять, овальное лицо с чуть обозначившимися щеками, сейчас было все в красных полосах – кот знатно его подрал, волосы короткие, наверное, чтобы скрыть появившиеся залысины, невысокого роста, коренастый. Внешностью он больше смахивал на сытого мельника или трактирщика, чем на охотника за головами или убийцу. Темная дорожная одежда была влажной от слизи.

– Обыщи его! – опять влез кот.

– Откуда такие познания? – спросил я, осторожно, снимая пояс с наемника, стараясь не вымазаться в мерзкой слизи. По правде говоря, это у меня не получилось. Руки стали скользкими и воняли совершенно непередаваемо омерзительно. Поколебавшись, я подтащил его к дубу, завел ему руки за дерево, и как мог крепко обмотал его запястья его же поясом.

– Да так. Хожу где вздумается, смотрю, слушаю.

– Так ты идеальный шпион, Кристобаль! – засмеялся я, пытаясь обыскать пленника.

– Я идеальное создание во всех отношениях! – безапелляционно отрезал кот.

– Ммм, а я всегда считал, что это человек венец творения, – подначил я его, шарясь по карманам несостоявшегося похитителя.

– Фрр! – кот даже мысленно смог донести до меня все свое презрительное отношение к людям – венцам творения.

Следуя совету Кристобаля, я, окончательно наплевав на чистоту рук, тщательно ощупал одежду пленника и обнаружил тощий кошель на поясе, мятый бумажный свиток в кармане, четыре метательных ножа за голенищами сапог и длинную мягкую проволоку, вшитую под подкладку куртки.

Отложив найденное оружие подальше, я развернул слегка подпорченный слизью свиток. И остолбенел. Оттуда на меня смотрела немного грубо нарисованная, однако вполне узнаваемая моя физиономия. Даже сероватые сумерки не давали шанса ошибиться. Над головой у меня красовалась здоровенная цифра "1000", развевающееся пламя в круге – знак Темных и золотая монета. Внизу были подрисованы болтающиеся кандалы. Еще ниже мелко было написано, что данного опасного государственного преступника необходимо незамедлительно отдать гвардии Властителя, после чего он должен быть передан в руки лично первому помощнику Властителя С`Нивеллу.

Мдэ… Даже без подписи все было достаточно очевидно. Текст, по всей видимости, предназначался как раз для представителей гвардии, чтобы они знали, что со мной надо делать. Мой полоумный колдун-родственничек меня очень хочет увидеть. Тысяча золотых! Невероятная сумма для простого человека. На такую сумму может безбедно жить лет десять небольшая деревня.

– Что там, что там? – тут же пристал кот, бесцеремонно забираясь ко мне на колени и тыча мордой в листок. – О, это ты? Красавец! А что еще написано?