Неистовые сердца - Кренц Джейн Энн

— Иди сюда! — приказал он севшим от желания голосом.

Она покачала головой и поставила на постель одно колено. Затем взяла в ладонь напрягшуюся мышцу его бедра и сжала.

— Еще нет. Перед нами длинная дорога, Оливер. Очень длинная.

— Черта с два! — Он потянулся за ней. Энни проворно отскочила.

— Это моя игра, ты не забыл? Я во главе.

Он выругался про себя и снова неохотно раскинулся на подушках.

— Энни, я не смогу еще долго выдерживать эту твою игру.

— Правда? Ты меня удивляешь, Оливер. — Она встала с постели и подошла к черному лакированному бельевому шкафу. — Ведь это ты научил меня этой игре.

Он нахмурился, смотря на розовые округлости ее плеч и ягодиц.

— О чем ты говоришь?

Энни повернулась к нему лицом, держа в руках два шелковых галстука, которые вытащила из шкафа.

— Ты мне давал уроки в этой игре с цервой же ночи, когда занялся со мной любовью, хота должна признать, что ты никогда не привязывал меня к кровати.

— Черт! — Он наконец сообразил, что она намеревается сделать, и осторожно посмотрел на галстуки. — Ты ведь шутишь, правда? Я думал, это у меня репутация человека со странностями.

— Не волнуйся, галстуки чисто символичны, — быстро сказала Энни. — Мы оба прекрасно знаем, что они тебя не смогут удержать, если ты действительно захочешь высвободиться.

— Послушай, Энни, я с удовольствием играю в игры в постели, но, по-моему, мы уже слишком далеко зашли.

Она подошла к его стороне кровати и сделала из галстука петлю вокруг его левого запястья.

— Ты же не боишься меня, Оливер?

Он посмотрел ей прямо в глаза. Конечно, она не v думает, что он на самом деле позволит ей привязать себя к кровати. Его возбужденное тело начал заполнять гнев. Оливер был сыт по горло этой сумасшедшей игрой. Он порвет этот глупый кусочек шелка и затащит Энни в постель. Он будет ласкать ее до тех пор, пока она не сможет даже думать, не говоря уже о том, чтобы играть в эти игры с повязками.

— Оливер? — Энни посмотрела ему в лицо и снова заколебалась.

Он увидел какое-то новое прозрение в ее взгляде. Энни знала, что идиотская игра зашла слишком далеко. Она чувствовала, что сейчас он снова примет на себя контроль.

Оливер всегда управлял положением. Ему приходилось это делать, потому что никому не мог доверять.

Но когда Оливер уже начал высвобождать свою руку, что-то остановило его. В приступе проницательности, приведшем его в замешательство, он осознал, что для Энни это была не игра. Она пыталась заставить его понять что-то очень важное для себя.

Несколько секунд оба не двигались. Потом Оливер медленно расслабился и лег на подушки.

— Если хочешь играть в игры, Энни, давай.

Ее улыбка сияла.

— Это еще одна черта, которая мне нравится в тебе, Оливер. Ты хочешь играть честно.

Энни не теряла времени. Несколькими ловкими движениями она приковала его левое запястье к изголовью кровати. Потом, забравшись на любовника, принялась за правую руку. Оливер закрыл глаза и заскрипел зубами, чувствуя атлас ее белья на своей трепещущей плоти. Предстояла длинная ночь.

Глава 13

Это оказалось в тысячу раз хуже, чем Оливер ожидал. Энни была далеко не куртизанка, однако оказывала на него ошеломляющее воздействие. Ее немного наивный, но тем не менее страстный штурм тела Оливера представлял собой сцену из эротического сна.

«Из ночного кошмара», — уныло подумал он в один момент.

Энни, теплая, шелковистая и утонченно женственная, была так близко. Она дотронулась пальцами до его груди, и по телу Оливера пробежали волны удовольствия. Затем ее рука опустилась вниз живота, мягко сжимая темные завитки волос. Когда голова наклонилась вслед за ищущей ладонью, Рейн испытал экстаз, близкий к агонии. У него перехватило дух.

— Энни, — наконец произнес он хриплым голосом, — мне кажется, так дальше не пойдет.

— Как ты можешь так говорить? — Ее дыхание было мучительно теплым на его твердой плоти. — Все идет прекрасно. Все, как описывалось в книге. — Она нежно покусывала его.

Оливер стиснул зубы.

— В какой книге?

— В той, которую я прочла, готовясь к сегодняшней игре. Она называется «Три ночи среди амазонок».

Оливер понял, что не может улОйить смысл разговора.

— Ты что, атому училась?

— Конечно. Я хотела сделать все правильно. — Энни дотронулась до его плоти кончиком языка.

Оливер подумал, что сейчас взорвется. Это было единственное, что он мог сделать, не вырывая рук из связывающих его полосок шелка.

— Почему ты почувствовала, что тебе нужно этому учиться?

— Я хотела, чтобы ты понял, Оливер, что это такое. Она поцеловала внутреннюю часть его бедра.

— Я хотела, чтобы ты понял, что чувствует тот, кто подчиняется.

Оливер постарался сосредоточиться на смысле ее слов, но ему это не удалось. Дразнящий рот Энни опустился на его колено. Он хотел, чтобы ее губы вернулись на то место, где были секундой раньше, сжимая его, как упругая, влажная перчатка.

— Позже, — проговорил он. — Поговорим об этом позже.

— Хорошо.

Ее шепот обжигал его измученную кожу. Оливер с изумлением обнаружил, какой чувственной была внутренняя часть его ног.

— Довольно, Энни, — твердо сказал он. — Давай закончим это так, как это должно быть закончено.

— Не нужно спешить. У нас вся ночь впереди. Разве не это ты говорил мне, когда я начинала тебя умолять?

Оливер прищурил глаза. Он видел ее спутанные кудри между своих ног. Их вид приближал его к оргазму.

— Я не умоляю, — решительно произнес он. — Я говорю тебе, если ты не закончишь то, что начала, я закончу это за тебя!

Энни подняла голову. Ее глаза была полны молчаливого, чувственного смеха.

— Если это то, чего ты хочешь, я не могу тебя остановить.

— Я рад, что ты это понимаешь.

— Ты гораздо больше меня. — Она улыбнулась с явным удовлетворением, поглаживая его возбужденное тело. — Достаточно большой и достаточно сильный для того, чтобы высвободиться. Но это испортит мою игру.

— Энни, ради Бога, милая, довольно — значит довольно. Я больше не могу.

— Доверься мне. — Она нежно взяла в руку его плоть. — Расслабься, Оливер. Сегодня я хозяйка положения.

— Ты считаешь себя хозяйкой положения? — ошарашенно спросил Оливер.

— Да. — Энни заскользила вверх по его телу, нежно придавливая грудью и целуя шею Оливера. — И я попытаюсь это доказать.

— Как?

— Увидишь. — Она ущипнула его за ухо и слегка поерзала по его возбужденной плоти.

Оливеру показалось, что он сейчас сойдет с ума. Его пальцы стиснули шелковые путы. Еще ни одна женщина не доводила его до такого состояния.

— Энни, ты не понимаешь, что делаешь.

— Понимаю. Я сначала прочитала всю книгу. Моя цель — заставить тебя сегодня ночью потерять контроль над собой, Оливер. Я хочу, чтобы ты сходил с ума.

Он уставился на нее, глубоко озадаченный.

— Зачем тебе это нужно?

— Потому что точно так же ты поступаешь со мной. — Она ущипнула его за плечо. — Я хочу показать тебе, что такое быть беспомощным, Я хочу, чтобы ты испробовал на себе свое же средство, Оливер. Я собираюсь довести тебя до умопомрачения, если смогу.

— А ты сама? — спросил он сквозь зубы.

— Я? — Энни подняла голову и снова улыбнулась. — Я буду на тебя смотреть.

— Смотреть на меня?

— Ну да. Так же, как ты на меня смотришь, когда ласкаешь.

— Тебе же нравится, как я тебя ласкаю, — прошептал Оливер. — Я знаю, что тебе это нравится. Ты не можешь этого скрыть.

— Да, конечно, правда не могу. Но мне не нравится, что только я одна перестаю владеть собой, когда мы занимаемся любовью. Я не хочу чувствовать себя марионеткой в твоих руках. Мне не нравится, что я не действую на тебя так же сильно, как ты на меня.

— Это безумие.

Энни тесно обхватила его бедрами. Он чувствовал, как ее черные атласные трусики скользят по его восставшей плоти. Это было уже слишком. Оливер едва не взорвался в тот же миг. Он боролся с собой и снова выиграл схватку за свое самообладание, но понимал, что в следующий раз может уже проиграть.